Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат» - Капитонов Константин Алексеевич - Страница 43

Жмайел кивнул головой в знак согласия, однако заметил:

— Вы правы, Ариэль, мы действительно нуждаемся в подобной операции. Но я уверен, что мы не сможем осуществить ее без вмешательства израильской армии.

Реакция Шарона на его слова была уклончивой:

— Это ваша проблема. Мы поможем вам с воздуха, моря и суши. Что же касается Бейрута, то мы войдем в него только в том случае, если вам будет грозить опасность…

Министр обороны многозначительно посмотрел на собеседника. Башир понял все и без слов и не стал настаивать на конкретизации. Достаточно того, что Шарон в принципе готов войти в Бейрут.

В тот же день Жмайел повез израильтян в горный район Санин, который господствовал над международным шоссе Бейрут — Дамаск. Позднее Шарон скажет одному из своих спутников, что там, на горе Санин, у него окончательно исчезли сомнения относительно проведения операции «Ораним».

Визит к фалангистам закончился ужином в доме Башира Жмайеля в Ашрафии. Когда гости вошли, они увидели в гостиной двух лидеров «Ливанского фронта» — Пьера Жмайеля и Камиля Шамуна.

Провозглашая тост, Жмайел-отец поблагодарил Шарона за визит и усилия, которые он прилагает для спасения христиан.

— Мы никогда не забудем этого, — сказал он. — Положение стало критическим. Мы видим спасение только в сотрудничестве с Израилем.

Наступила очередь говорить Шарону. Передав привет от премьер-министра Бегина, он коротко изложил содержание бесед со Жмайелем-младшим. Он повторил, что у христиан вскоре появится возможность овладеть Бейрутом, изгнать палестинцев и сирийцев, а затем провести свободные выборы. Шарон снова намекнул, что положение может измениться уже летом этого года.

После ужина израильтян отвезли в Джунию. Они сели в вертолет и тут же погрузились в сон.

Поздно ночью Шарон позвонил одному из своих друзей:

— Я связал христиан по рукам и ногам. Теперь можно начинать. Я заставлю Башира работать на нас…

Накура (Южный Ливан), 20 января 1982 г.

Командование силами ООН в Ливане зафиксировало, что Израиль сосредоточил на ливанской границе большое количество танков. Это было вопиющим нарушением соглашения о прекращении огня, заключенного между израильтянами и палестинцами 25 июля 1981 г.

Вскоре израильские части, как указывалось в докладе командования «голубых касок», начали маневры явно провокационного характера, стремясь вызвать огонь по населенным пунктам Израиля. Отряды Организации освобождения Палестины (ООП) не ответили…

Иерусалим, 12 февраля 1982 г.

Подготовка к вторжению в Ливан шла полным ходом…

Между тем в Вашингтоне вдруг решили сделать финт, рассчитанный на общественное мнение. Там решили продемонстрировать «нажим» на Израиль, чтобы отговорить его от вторжения в Ливан, о котором в Иерусалиме говорили уже открыто.

Посол Льюис встретился с заместителем генерального директора израильского МИДа Ханааном Бароном и сообщил ему, что, по имеющимся у американцев данным, Израиль намерен осуществить военную операцию против Ливана. Он выразил надежду, что эти сведения «не имеют под собой оснований», но если он ошибается, то «в американо-израильских отношениях может возникнуть кризис».

Барон доложил премьер-министру о беседе с Льюисом. Ответ Бегина американскому послу был краток:

— Мы просим не угрожать нам.

Через некоторое время в Израиль прибыла американская делегация во главе с первым астронавтом Джоном Гленном, ставшим сенатором, чтобы изучить ситуацию на месте.

Во время беседы с министром обороны он прямо спросил:

— Не намеревается ли Израиль вторгнуться в Ливан?

— У нас никогда не было подобной мысли, — не моргнув глазом, солгал Шарон, но на всякий случай добавил: — Конечно, у нас есть некоторые проекты… Мы уже говорили о них с Хейгом, Хабибом и Льюисом.

— Вступите ли вы в Ливан в случае террористической акции палестинцев в Европе? — поинтересовался бывший астронавт.

— В Европе уже случались подобные акции. Однако мы не реагировали, — ушел от прямого ответа Шарон.

В Израиле не придали значения американскому «нажиму». Во всяком случае Шарон расценил его лишь как дипломатический маневр, призванный выгородить США в глазах общественного мнения.

Вашингтон, 25 февраля 1982 г.

Новый посол Израиля в США Моше Аренс заявил журналистам, что вторжение в Ливан в ответ на провокационные действия со стороны ООП становится все более вероятным.

— Я почти готов сказать, — подчеркнул он, — что это лишь вопрос времени…

Иерусалим, 4 апреля 1982 г.

В Париже совершено покушение на сотрудника израильского посольства Якова Бар-Симантова.

Премьер-министр срочно созвал кабинет. Министры одобрили резолюцию, в которой говорилось, что «в случае повторения подобных акций будут приняты ответные меры».

Война приближалась…

Иерусалим, 21 апреля 1982 г.

На юге Ливана на мине подорвался израильский военный джип. Офицер и шофер погибли. Бегин отдал приказ совершить воздушный рейд. Авиация нанесла ракетно-бомбовый удар по трем лагерям палестинских беженцев.

Американцы не прореагировали…

Иерусалим, 14 мая 1982 г.

Израильская газета «Едиот ахронот» опубликовала заявление начальника Генштаба Рафаэля Эйтана.

— Раз уж я создал военную машину стоимостью в миллиарды долларов, я должен ее использовать. Вполне возможно, что завтра я буду в Бейруте…

Иерусалим, 16 мая 1982 г.

На заседании кабинета министров обсуждается единственный вопрос: претворение в жизнь операции «Ораним». Бегин выглядит уставшим, лицо страдальческое, поскольку дает знать о себе плохо сросшееся бедро.

Министры молчат. Говорит только Шарон. Он требует принятия решения и добивается своего.

Отныне в случае нарушения соглашения о прекращении огня, заключенного между израильтянами и палестинцами, Израиль приступает к осуществлению операции «Ораним».

В тот же день это решение было доведено до сведения американской администрации. В письме к президенту Рональду Рейгану Бегин подчеркнул, что «если в результате террористического акта будет убит или ранен хотя бы один еврей, ЦАХАЛ (Армия обороны Израиля) войдет в Ливан, чтобы раз и навсегда уничтожить палестинские базы».

Вашингтон, 19 мая 1982 г.

Шарон считает, что настало время действовать и вылетает в США. Официально он отправился за океан для участия в конференции Ассоциации американских евреев. В действительности он получил письмо от госсекретаря Хейга. Тот писал, что «вместе с министром обороны Каспаром Уайнбергером хотели бы видеть г-на Шарона в Вашингтоне, чтобы обсудить дальнейшее претворение в жизнь меморандума о «стратегическом сотрудничестве» и решить вопрос о будущих поставках оружия».

Между Уайнбергером и Шароном не было дружеских отношений, поэтому их встреча была короткой. Шарон проинформировал американского коллегу о решении кабинета начать вторжение в Ливан и объяснил причины.

Выслушав, министр обороны США дал вполне определенный ответ:

— Вопрос о вторжении вы должны обсудить с государственным секретарем. Мы с вами можем рассмотреть практическую сторону. Например, какую военную помощь мы можем вам оказать..

Вашингтон, 25 мая 1982 г.

Шарон снова в Вашингтоне. Он прибыл туда для встречи с госсекретарем Хейгом.

С американской стороны присутствовали: посол США в Израиле Льюис, специальный посланник президента на Ближнем Востоке Хабиб, высокопоставленные чиновники Пентагона и ЦРУ.

Израильскую сторону представляли: посол в США Моше Аренс, дивизионный генерал Тамир, начальник военной разведки Егошуа Саги и адъютант Шарона майор Одед Шамир.

Окна кабинета Хейга, где проходила встреча, были плотно прикрыты тяжелыми шторами. В углу громоздился огромный двухтумбовый стол с массивным письменным прибором из серого мрамора. Рядом, на специальной подставке, возвышался развернутый звездно-полосатый флаг. Высокая настольная лампа с темно-зеленым абажуром излучала неяркий свет, создавая атмосферу интимности и доверия. Со стены на собеседников смотрел президент Рейган. Он улыбался натренированной голливудской улыбкой и махал ковбойской широкополой шляпой.