Философия религии. Концепции религии в зарубежной и русской философии - Ермишин Олег - Страница 11

Мейстер Экхарт основал целую мистическую традицию. Его ближайшими последователями были Иоанн Таулер, Генрих Сузо и Иоанн Рейсбрук. Иоанн Таулер (1290–1361) был знаком с Экхартом и состоял в доминиканском ордене. Все идеи Экхарта он воспринял и развил в своих проповедях. Однако есть в учении Таулера один любопытный момент: Таулер говорил, что мистическое познание возникает только тогда, когда умолкает естественное познание. Этот тезис Таулера явно противоречит средневековой схоластике. Генрих Сузо (1300–1365) также был членом доминиканского ордена. Его главная идея – мистик должен отречься от тела, чувственных влечений, самого себя и, предав себя полному забвению, отдаться силе Божией. Таким образом, если средневековая западная философия начинается с христианского понимания личности и ее рационального обоснования, то заканчивается она безличным мистицизмом и разложением схоластики.

Перед тем, как в истории философии или религиозной культуры появляется что-то новое, наступает переходный период, когда новые идеи медленно прорастают сквозь толщу старого. Так было и со средневековьем. Прежде чем наступила новая эпоха, в которой определяющим стал протестантский тип мышления, немецкая мистика прошла определенную трансформацию. Яркий пример – «Theologia deutsch» («Немецкая теология»), сочинение неизвестного автора XIV–XV вв., впервые опубликованное М. Лютером в 1516 г. В основе книги «Немецкая теология» лежит представление об истечении всех вещей из Бога. Бог является Богом только вместе со всеми творениями. В человеке есть свет благодати и естественный свет, один свет – истинный, второй – ложный. Далее идеи об обожении человека в целом воспроизводят размышления немецких мистиков XIV в. Однако сам принцип взаимодействия и тесной связи между Богом и Его творениями содержит элементы будущего протестантского индивидуализма.

Подведем итоги. Средневековая христианская мысль выросла на античном наследии. В этом ее богатство и одновременно противоречивость. Не всегда средневековым философам удавалось гармонично совместить христианские догматы с принципами античной мысли. Сначала вектор развития шел в сторону открытия и усвоения античной философии, затем – в направлении создания оригинальных концепций. В стремлении согласовать веру и разум средневековые мыслители достигли значительных успехов. Но как только, казалось бы, найдены были оптимальные решения, произошло выхолащивание философской мысли, и творческий потенциал оказался исчерпан. Догматическое богословие в рафинированном виде отрицает философию и прекращает ее развитие. Схоластами была создана концепция, которая предполагала ограниченный рационализм – ограниченный рамками веры. Однако на протяжении всех средних веков были мыслители, которые переходили рамки и ограничения. Неудивительно, что эти границы в конце концов рухнули, и наступила новая философская эпоха, когда мир веры стал миром науки.

Литература

1. Августин А. Исповедь. М., 1997.

2. Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М., 1996.

3. Ансельм Кентерберийский. Сочинения. М., 1995.

4. Фома Аквшский. Сумма теологии. М., 2006. Ч. 1–2.

5. Мастер Экхарт. Избранные проповеди и трактаты. СПб., 2001.

После Реформации в Германии наступает время, когда Католическая Церковь теряет свое влияние, что явно отражается и на развитии философского знания. Свободный духовный опыт стал исторической реальностью. Реформация восприняла основную идею Возрождения – антропоцентризм. Вера в человека, его свободу духа стала основой как для диссидентских религиозных движений, так и для формирования нового религиозно-философского мировоззрения. В то же время религиозные реформаторы были против возрожденческого возвышения человека. Они старались вписать понятие свободной личности в систему религиозных ценностей, что впоследствии обернулось новыми ограничениями в понимании свободного духовного опыта. М. Лютер, например, выступал как против схоластов, так и против Эразма Роттердамского и его трактата «О свободе воли». Он считал, что Бог непознаваем, т. к. «разум дарован нам не для постижения того, что над нами (природы Бога, ангелов и святых обитателей неба), а для постижения того, что ниже нас (животных, растений, состава веществ)». Бытие Бога обнаруживается только в личном религиозном опыте, а человеческий разум должен быть направлен на познание внешнего мира.

Рост религиозного индивидуализма сопровождался появлением новых мистических учений. В XVI в. появилась новая плеяда немецких мистиков: Себастиан Франк (1499–1542), Валентин Вейгель (1533–1588), Якоб Бёме (1575–1624). Из трех названных наибольшее значение для философии религии имеет Якоб Бёме, сын крестьянина и сапожник по профессии. Будучи уже в зрелом возрасте, он увлекся философией и написал книгу «Аврора, или Утренняя заря в восхождении» (1612). Распространение этой книги в списках привело к нападкам на Бёме пастора местной лютеранской общины, после чего Бёме не писал с 1613 по 1619 г. Однако, в 1619–1624 гг. он вновь создает в год по 2–Зпроизведения, к концу жизни написав еще 20 книг.

Бёме в целом продолжил немецкую мистическую традицию. По его представлениям, Бог-Троица извечно возникает из вечного Ничто, Бездны, непостижимой разумом. Чтобы ответить на вопрос о сущности Бога, нужно, считал Бёме, «прилежно размыслить о силах в природе, и обо всем творении, о небе и земле, равно о звездах и стихиях, и о тварях, которые произошли из них, также и о святых ангелах, о дьяволах и людях, о небе и аде» [1, 261]. Таким образом, размышления Бёме представляли своего рода мистическую натурфилософию. С религиозной точки зрения Бёме, весь мир – Великая Мистерия, в которой на хаос бытия изливается две силы: свет и тьма.

Бёме мыслил не понятиями, а символами. Например, для него Бог – это «огонь», который есть «откровение жизни и божественной любви». Бёме предлагал из «каменных церквей» и кабинетов ученых идти в мир, чтобы узнать Бога. Он писал, что, если отправишься на цветущий луг, то увидишь «чудесную силу Бога, услышишь и вкусишь ее, хотя это только тень, и Бог здесь открылся лишь в подобии. Но для ищущих это любящий наставник» [1, 116–117]. Рай – это мир радости и блаженства, дающий возможность осязать силу Бога.

Бог – это божественная бездна, «тишина без сущности». Божественная сущность для Бёме имеет три принципа, через которые Бог открывается в мире. Первый принцип – огонь, чистая энергия (вечный Отец). Второй принцип – Бог-Отец рождает Сына, в котором огонь превращается в свет любви. Третий принцип – творческое слово Бога «Да будет!», когда непостижимое становится постигаемым (выход безосновной воли – Святой Дух).

Мир, как писал Бёме, – дым и пар, «происходящие от духовного огня и духовной воды». С приходом Христа мир обретает новое тело, над которым господином и царем становится Иисус Христос. Человек ищет спасения во Христе, заново рождается сообразно небесной божественной сущности Христа.

Покаяние для христианина– это, по выражению Бёме, брачное соединение души с «небесной Софией». Однако идея Софии осталась не до конца проясненной Бёме, который отрицал, что ввел четвертую ипостась в Святую Троицу. Бёме называл Софию Божией Мудростью или Наглядностью, когда «Отец, Сын и Дух видят и обретают себя внутри».

Бёме оказал значительное влияние на последующую немецкую философию. Как считал, например, H. A. Бердяев, хаотичная первооснова бытия Бёме есть основа немецкой идеалистической метафизики, но Бёме – не идеалист, а реалист, который «не утерял живой связи с реальным бытием, не замкнулся еще в мир отвлеченной от бытия мысли и мир субъективных переживаний» [2, 51].

Но рождение нового философского мировоззрения было связано все-таки не с мистической традицией, а с рационализмом научного толка. Философом, который совершил рационалистический переворот в истории философии, был Рене Декарт (1596–1650). Научный рационализм был направлен как на преодоление схоластики, так и мистики. Декарт по сути совершил философскую революцию, создав новый мир мысли. Его положение можно сравнить с той ситуацией, в которой в свое время находился Аврелий Августин, создавший мир христианской мысли. Декарт, как и Августин, опирался в создании философской системы на личный опыт и понятие личного «я», но в его размышлениях это уже не личность, ведущая диалог с Богом, а идея человеческого «я» как мыслящей субстанции.