Гравюры на ветре - Хотулева Елена - Страница 33

— Ты все утрируешь… Ты просто еще очень молода… А я уже научился прощать подобные выпады. У нас идеальная разница в возрасте. Твой характер может выдержать только умудренный опытом человек.

И зачем она выговаривает мне всякие колкости? У нас так мало времени для общения, а она отравляет его ссорами. Ум женщин понять невозможно. Порой кажется, что они и сами не рады тому, что говорят. Я грустно посмотрел на Елену — на мой взгляд она действительно портила себя и косметикой, и брюками…

Поезд дернулся и замедлил ход. Запахи вокзала и южной весны проникли в купе сквозь приоткрытое окно. Мимо плавно проплыл деревянный щит с названием города, в который мы прибывали. Здесь мы проведем два дня, два восхитительных дня, а потом снова вернемся к кошмару моей двойной жизни.

Субботнее утро встретило меня воспоминанием о том, что произошло накануне. Марианна!.. Я ткнул подушку и закрыл глаза. Очередная девушка, очередная нелепость. Перебирая в памяти всех тех, кто был до нее, я приходил к выводу, что страдаю дурным вкусом. Наверное, я просто не могу увлечь достойную женщину — на моем пути с удивительным упорством появляются или бездумные лоснящиеся от пороков кошки, или страдалицы, мечтающие не о любви, а о вышитых крестиком салфеточках, о многочисленных детях и о терпении, возведенном в ранг непременного атрибута семейной жизни. Тоска…

Но впрочем… Ладно. Марианна, так Марианна. Пусть она остается, ведь это хоть какое-то разнообразие, на фоне всего остального. И кстати… Надо ей позвонить. Не хочется, конечно, но ведь так положено.

— Алло, Марианна?

— Да, Артис. Так рада слышать твой голос… — прошептала она в трубку. — Как ты себя чувствуешь? Недомогание прошло?

— Абсолютно. Ты меня полностью исцелила. Скажи, когда возвращается твой муж?

Она вздохнула — наверное, от возобновившихся мук совести:

— Макс приедет только послезавтра. А что?

Да ничего. Спрашиваю, чтобы не прерывать разговор. Говорю эти пустые слова только потому, что нужно хоть с кем-то встречаться. Не с тобой, Марианна, так еще с какой-нибудь иной, с которой мне надо будет в очередной раз отрабатывать часть моего скверного прошлого… Всегда одно и тоже… Или цинизм товарно-денежной связи или опустошенность от недостатка любви и взаимопонимания. Не в первый раз, увы, далеко не в первый раз…

— Хотел тебя увидеть. Разумеется, если ты не возражаешь.

Из трубки послышалось пение райской птицы:

— Артис, милый… Я тоже так хочу с тобой увидеться… И…

— Что?

Чуть замявшись, она продолжила:

— Мне хотелось поговорить с тобой о тех видениях прошлого… Кое о чем спросить…

Я понял, что наши изыскания увлекли ее немного сильнее, чем раньше:

— Приезжай ко мне во второй половине. Сможешь? Часов в шесть. Днем у меня дела… А вот вечером я с удовольствием приму тебя у себя дома. Хотя нет… Вчера ты меня так старательно кормила, что сегодня уж позволь мне отвести тебя в ресторан. Ты же не против?

— Нет… Я… — она что-то пробормотала. Видимо ее не особенно привлекала перспектива похода в гастрономический рай. Ей было бы гораздо приятнее снова изображать из себя хлопочущую по дому наседку и ублажать меня своей стряпней. — Артис, спасибо… Я с удовольствием…

— Ну, значит договорились. Тогда я заеду за тобой в семь и позвоню.

Повесив трубку, я нехотя встал и пошел на кухню завтракать. Сегодня был редкий день — мне никуда не надо было ехать, ни с кем не надо было встречаться, а потому, поддавшись какой-то сладкой лени, я решил посвятить себя безделью.

Выкурив пару сигарет и порадовав душу пахучим терпким кофе, я снова вернулся в комнату, распахнул окно и завалился в кровать. Пусть мироздание меня осудит, но мне хочется хоть несколько часов полежать под одеялом и почитать. На самом деле мне все еще нездоровилось — вероятно, обилие увиденных вчера вечером картин вытянуло из меня последние силы.

Однако довольно рассуждать о всяких хворях! Где эта книжка, которую мне подарила в баре та досадно недоступная женщина? Кажется, здесь… Я потянулся к тумбочке и вытащил из ниши тонкий как брошюра томик. Посмотрим, что же она такое написала…

Повернув обложку обратной стороной, я посмотрел на фотографию… Анн… Должно быть это псевдоним. Или ее настоящее имя?… Я пододвинул пепельницу к подушке и, закурив, начал читать. Строчки затанцевали у меня перед глазами — я понял, что это сочинение было от начала и до конца зашифровано.

Я задумался. Странно, ведь очень немногие смогут оценить такой ход — не обладая даром, подобным моему, довольно сложно обнаружить все подтексты, скрытые в этом произведении. Анн, Анн… Под видом нестандартного любовного романа, облаченного в одежды притчи, она по сути предлагала читателю магический манускрипт — текст, несущий в себе гораздо больше, чем могли выразить слова.

Кажется, она сказала, что это он — ее герой, научил ее так писать? Я мог в это поверить. Скорее всего, это был плод их совместного творчества — внешнюю сторону с любовной линией, историями ее воспоминаний и притчами она творила сама, а сверхъестественной силой эту рукопись помог ей наделить он.

Помнится, тогда в баре я стал уверять ее, что она должна писать, и почувствовал, что ее произведения способны исполнять желания… Интересно у кого? Мне захотелось найти ответ на этот вопрос. Было очевидно, что действие ее волшебства распространялось не на всех, однако, я все еще не мог понять, на кого именно…

Я снова углубился в чтение. Образ главного героя был списан с того, кто стоял за ее спиной. Именно таким я увидел его в тот вечер в баре. Но в чем-то он неожиданно напомнил мне и меня самого — возможно, если бы мне пришлось играть подобную роль, я выглядел бы и вел бы себя точно также. Кроме того, некоторые моменты, о которых писала Анн, были мне по-настоящему близки — порой даже создавалось впечатление, что она фантазировала на тему моих собственных воспоминаний.

Да, многое было похоже… Но все же, что-то во всем этом было только персонально ее. Нечто такое, что принадлежало лишь им двоим — самой Анн и ее герою. Да и воспоминания прошлых жизней… Иногда, уверяя читателей и саму себя, что все эти инкарнации принадлежат одному человеку, она то ли кривила душой, то ли выдавала желаемое за действительное… На самом деле все было гораздо сложнее.

Размышляя над тем, что мне виделось сквозь тонкие страницы книги, я вновь задался вопросом об исполнении желаний. Я не мог судить о том, что думала по этому поводу сама Анн, да и знала ли она вообще, что способна на такое? Но по мере того, как сквозь текст я вбирал в себя какую-то новую необъяснимую энергию, мне все больше начинало казаться, что желания исполняются лишь у тех, кто способен хоть немного читать между строк. Не знаю, что было в этом произведении важней — сам сюжет или то, что можно было только почувствовать и осознать на уровне биений сердца, но мне доставляло удовольствие открывать для себя обе этих составляющих.

За чтением быстро проскользнуло время. Часы набатом пробили пять. Надо ехать. Ехать, чтобы продолжить начатое мной дело…

Марианна, Марианна… Нелепая в своей наивности и привлекательная в терзаниях. Как мне поступить с тобой дальше? Ведь наш роман — всего лишь повод, чтобы научить тебя открывать иные горизонты.

В половине шестого я уже была готова — легкий макияж, бледно-сиреневое платье, золотая цепочка с подвеской… Мне казалось, что я выгляжу потрясающе. Хотя, если он решил начать со мной такие серьезные отношения, значит, в чем-то я оказалась лучше всех его предыдущих женщин. Подойдя к зеркалу, я поправила волосы. Да… Я красивая. И он не может этого не замечать. Если бы у меня не было Макса, то мы могли бы быть неплохой парой… Он — состоятельный, серьезный, умный… Я — хорошая хозяйка, разбираюсь в воспитании детей, у меня мягкий характер… Наверняка, у него не было таких женщин. Скорее всего, на его пути встречались лишь привыкшие к беспорядочной жизни светские особы, с которыми просто невозможно было построить семью. Я улыбнулась — в моем лице Артис получил просто подарок судьбы… Но! Об этом, конечно же, нельзя даже думать, потому что у меня есть Макс.