Надежда - Талан Светлана - Страница 58

Я открыла ящик стола и достала свой ежедневник. Это была последняя вещь, к которой всего два дня назад прикасался Юра. Я вспомнила, как он положил его на больничную тумбочку, задержал на нем свою руку. Я приложила блокнот к щеке, представив, что обложка хранит память о прикосновении Юриной руки.

«Надо открыть страничку за десятое мая и написать «Разлука с мамой», – подумала я. – «Умерла мама», но рука не поднимется это написать». Но сначала я решила пролистать ежедневник, начиная с первого дня нового года, когда у нас у всех было хорошее настроение и вера в светлое будущее. «Только мама почувствовала, что что-то должно случиться», – вспомнила я и открыла первую страницу, на которой когда-то записала свои анкетные данные.

Слева от моих записей я увидела несколько строк, сделанных крупным, размашистым почерком. Без сомнения, это был почерк Юры. «Прости, но ты никогда не узнаешь, а я не смогу объяснить причину своего исчезновения. Твоей вины в этом нет, но эту тайну я никому не открою до конца моих дней. Поверь, так будет лучше для тебя. Забудь меня и не ищи. Будь счастлива! Юра». Это было написано черным маркером.

Я не поняла смысла прочитанного и перечитала еще раз. Потом еще и еще. До боли в глазах, до отупения.

– Не понимаю. Ничего не понимаю, – повторяла я монотонно, словно маятник часов, раскачиваясь из стороны в сторону.

«Значит, я больше его не увижу? Он исчез, чтобы больше никогда не появиться», – дошло наконец до моего воспаленного сознания.

Все кончено. Два человека, которых я любила больше всего на свете, в одно мгновение исчезли, навсегда оставив меня одну. Сердце болезненно сжалось. Я обвела комнату взглядом. За окном сгущались сумерки, и в квартиру пробирался пугающий мрак. Было так тихо, что я слышала биение своего опустошенного сердца. Какое-то время я сидела молча, погрузившись в тяжкие размышления. Потом резко встала.

– Не могу, – прошептала я. – Не могу больше! Я сойду с ума!

Я замкнула квартиру, в которой меня никто уже не ждал, да и вообще нигде никто не ждал. Выйдя из дома, села в машину и поехала за город. Слезы застилали мне глаза, а озверевшие водители, которых я то и дело подрезала, сигналили мне и крутили пальцем у виска. Но мне было все равно. Я осталась одна в огромном и жестоком мире, и мне не хотелось жить. Жизнь, такая прекрасная, полная надежд, осталась где-то в прошлом, и у меня не было ничего, кроме горечи потерь.

Остановившись у железобетонного моста через реку, я выскочила из автомобиля и подбежала к нему. С каждым шагом я отдалялась от прекрасного прошлого, от своей милой, доброй мамы, от теплого плеча Юры, от мечты о белом свадебном лимузине – от всего, что когда-то составляло мою жизнь. Без всего этого я жить просто не могла! И не хотела! Я выбежала на средину моста и перегнулась через перила. Внизу бурлила, шумела и пенилась у опор моста темная вода. Почему-то вспомнилась подруга Неля, которая так же, наверное, смотрела сверху вниз из окна нашей комнаты в общежитии, прежде чем из него выброситься. Тогда она, как и я теперь, в одно мгновение потеряла всех своих близких и осталась одна.

«Доченька, нельзя допустить, чтобы надежда покинула тебя», – неожиданно всплыли в памяти слова мамы. Нет, я их почти услышала, так явственно они прозвучали! Я отпрянула от перил и безвольно опустилась на бетон.

– Не могу! Я не могу! – Я расплакалась от отчаяния и своего бессилия.

«Человек должен всегда верить», – опять всплыли в памяти слова мамы.

– Мне не во что верить! – сквозь рыдания сказала я. – Мне не на что надеяться! Что же мне теперь делать? Как мне теперь жить? Господи!

– Девушка, вам плохо? – Надо мной склонился молодой парень.

– Мне очень плохо! Мне никогда в жизни не было так плохо!

– Может, вызвать врача? – заботливо спросил он.

– Мне он не поможет.

– Кто-то же должен вам помочь! У вас есть кто-нибудь, кому я могу позвонить?

Я перестала плакать и только всхлипывала.

– Позвонить? – тупо переспросила я.

– Да. Назовите номер телефона вашего близкого человека.

– У меня никого нет.

– Так не бывает.

– Недавно не стало моей мамы. Она была моим самым близким человеком.

– Сочувствую. А кто еще у вас есть? Подружка есть?

– Странно, но у меня нет подруги. Мама была моей лучшей подругой.

– А друг? Парень у вас есть?

– Нет. Он бросил меня и исчез.

– Как это? Пропал без вести? – Молодой человек присел рядом со мной на бетон и оперся спиной о нагревшиеся за день перила.

– Можно сказать и так, – ответила я безучастным тоном. – Мы готовились к свадьбе, а он просто… он уехал, не сказав куда.

– С другой?

– Нет. Он уехал один, оставив записку, которую я только что прочла, вернувшись с похорон.

– Написал, что разлюбил?

– Нет. Он увез с собой тайну, которую знает только он, а я ее не узнаю никогда.

– Но почему?!

– Этого я не знаю. И никто не знает, кроме него.

– Так не бывает!

– Бывает.

– Всему есть объяснение.

– Наверное.

– Попытайтесь его найти и все узнать.

– Зачем? Не хочу. Я уже ничего не хочу. Хочу уснуть и не проснуться, как моя мама. Я устала. Очень устала. Просто не хочу жить и все, – говорила я, не понимая, зачем и почему веду этот бессмысленный разговор с незнакомцем.

– Так нельзя. Это неправильно… А отец у вас есть?

– Отец?

– Да. Отец.

– Он бросил нас с мамой. Давно, – с горечью произнесла я, не глядя на молодого человека. – Мне не важно было, как он выглядит и кто он. Мне вообще было все безразлично.

– Ну и что? Это было давно. Может, отец хочет увидеть вас больше всего на свете.

Я отрицательно помотала головой.

– Не думаю. Если бы хотел, то нашел бы нас за столько лет.

Парень замолчал. Наверное, он искал подходящие слова, чтобы как-то меня утешить, но не находил. А я подумала о нем, об отце. И тут мне в голову пришла мысль. Я быстро поднялась и окинула взглядом своего собеседника. Он был рыжий, в веснушках, с носом картошкой и добрыми глазами.

– Спасибо тебе, – сказала я. – Теперь я знаю, что мне делать.

– Желаю удачи! – крикнул он мне вдогонку.

Вернувшись домой, я достала дорожную сумку, бросила туда курточку, осенние ботинки, свитер, пару трусиков и косметичку. Потом я пересчитала оставшиеся деньги и поняла, что приняла правильное решение. Денег после похорон осталось на что-то одно: или на год учебы, или на год проживания в этой квартире. Положив их в кошелек, я достала из стола паспорт, ежедневник и положила их вместе с кошельком в отдельный кармашек сумки. Решительно застегнув молнию сумки, я погасила свет и захлопнула за собой дверь.

Так уж получилось, что мой поезд проезжал маленькую станцию, находящуюся возле села, где прошло мое детство, где жил Гадкий утенок с душой, в которой жила вера в чудо. Я решила стоять в тамбуре до тех пор, пока не увижу знакомый перрон, кусочек своей маленькой родины. Сердце бешено заколотилось в груди, когда проводник назвал знакомую станцию. Я до боли в глазах смотрела на то место на перроне, где когда-то оставила маму, уезжая в незнакомый город. Мне вдруг показалось, что случится чудо и я сейчас увижу ее хрупкую фигурку с копной рыжих волос, но мамы на перроне не было. «Значит, она действительно умерла, и я никогда не увижу ее ни на этом перроне, ни в квартире, вообще нигде», – с болью в сердце подумала я и вытерла набежавшие слезы.

Поезд тронулся, а я все еще стояла, застыв в одной позе, прильнув разгоряченным лбом к прохладному запыленному стеклу окна – точно так же, как когда оставила маму здесь, а сама уехала. Я испытывала горькое раскаяние. Если бы я настояла на том, чтобы мама уехала тогда со мной, все могло бы сложиться по-другому. К сожалению, уже ничего не исправишь. Мамы нет, и мне предстояло научиться жить в этом мире без нее.

…Забравшись на верхнюю полку, я смотрела в окно, пытаясь отвлечься от грустных мыслей. К сожалению, поезд редко проезжал через населенные пункты, где можно было наблюдать за людьми. Насмотревшись на мелькавшие за окном поля и леса, я ложилась на спину и закрывала глаза, погружаясь в свои мысли.