Цветы из огненного рая - Ларк Сара - Страница 154

– Нам нужно уходить, как раз теперь! – умолял ее Карл. – Это ведь мой ребенок, Ида! Это должен быть мой ребенок!

Ида с грустью поглядела на него.

– Это известно только Господу, – ответила она. – Он с тем же успехом может быть и ребенком Оттфрида. И я боюсь, Карл! Я не хочу рожать его в дороге. Мы же не знаем, куда нас занесет. А роды… мне нужна Кэт!

Карл обнял ее.

– Тебе нечего бояться, если я рядом с тобой. А повитухи есть повсюду, – утешил он любимую.

Однако Ида решительно покачала головой.

– Я не хочу какую-то повитуху, – упрямилась она. – Я хочу Кэт!

– Ты просто не хочешь уходить, – произнес Карл.

Он не упрекал ее, прекрасно понимая Иду. Он тоже не хотел уходить. Карлу было хорошо на станции Фенрой, он с нетерпением ждал первой стрижки и наслаждался возней с овцами и ягнятами. Его овцы и овцы маори должны были провести лето на высокогорных пастбищах. Он собирался поехать туда с Крисом и перегнать отару в горы – затея обещала быть интересной и увлекательной. Он мечтал о том, чтобы взять Иду с собой, лежать с ней в палатке и слушать крики птиц или заниматься с ней любовью под открытым небом, под светом мириад звезд. Она все еще слишком часто вспоминала Байю и недостаточно хорошо знала Новую Зеландию, чтобы полюбить эту страну. Карл понимал это. Аотеароа, как называла ее Кэт, прежде была не слишком благосклонна к Иде, но все могло измениться. Карл считал, что эта новая Ида, решительная и любопытная, прекрасно приспособлена к жизни в этой части света. Он сомневался в том, что Байя смогла бы дать ей и детям столько возможностей, – не говоря уже о перспективах для него самого. Карлу нравилось работать землемером, но он предпочитал заниматься фермерской деятельностью. А снова подряжаться поденщиком за пару пенсов в час он совсем не хотел.

Оттфриду же жизнь на ферме совсем не нравилась, и стоило ему хорошенько призадуматься, как он понял, что никогда не хотел стать фермером. Но все малоземельные ремесленники в Рабен-Штейнфельде были так одержимы землевладением, что Оттфриду даже не пришло в голову представить себе что-то другое. И только в Санкт-Паулидорфе, когда стало ясно, какой это каторжный труд – обрабатывать землю, он понял, что не создан для такой деятельности. Вот только профессия столяра, которой он обучился, тоже не приносила ему радости. Впрочем, у хорошего ремесленника в городе или деревне возможностей было больше. Он мог бы, например, ходить вечерами в трактир, хорошо одеваться и одевать свою семью, чтобы похвастаться нарядами в воскресенье в церкви, иметь красивую упряжку и разъезжать в ней – всяко лучше, чем сидеть на своем клочке земли и вкалывать с утра до ночи.

А еще лучше было бы, конечно, иметь магазин! Он с удовольствием вспоминал то время, когда сотрудничал с Гибсоном. Жаль, что все пошло не так, как он себе представлял, может быть, они занялись этим слишком рано. Уже сейчас на равнины приезжало намного больше поселенцев. А когда в устье Эйвона наконец возникнет город, их станет еще больше. Что ж, теперь есть хотя бы другой вариант, а именно – сделаться овечьим бароном! С овцами не нужно столько возиться, как с полями; Оттфрид обычно предоставлял своих животных самим себе или поручал заботу о них Иде. Маори уже несколько раз жаловались Крису, что его овцы приходят на их пастбища и смешиваются с овцами Кэт, но на этот счет Оттфрид особенно не переживал. В конце концов, травы на равнинах достаточно и она ничего не стоит. А вот за шерсть дают хорошие деньги.

В целом Оттфрид нашел бы перспективы радужными, если бы не приходилось делить ферму с Фенроем и Йеншем. Этот мерзкий поденщик Карл, который вдруг решил, что может им командовать! К тому же он был свидетелем его позора в Порт-Купере. При одной мысли об этом Оттфрид сжимал кулаки. Однажды он заставит Иду заплатить за это!

Последствия скандала в пабе Джефферсона все еще не давали Оттфриду покоя, хотя с тех пор прошло уже несколько месяцев. А ведь он так надеялся, что все забудется, если он не будет приезжать туда некоторое время! Он сделал хорошую мину при плохой игре, когда Карл и Крис буквально заставили его безвылазно сидеть на равнинах. К сожалению, они не слишком щедро делились с ним виски, а запасы он сделать не успел, слишком поспешно пришлось уехать из Порт-Купера. И вот он торчал на станции Фенрой, трезвый, как в первое время в Санкт-Паулидорфе. И Ида перестала по-настоящему стараться в своей сыроварне! Разумеется, она утверждала, что все дело во времени года, что овцы дают меньше молока, а перед тем, как они начнут ягниться, их нельзя доить. Но Оттфрид считал, что это просто глупые отговорки. Он воспользовался шансом съездить в Порт-Купер, когда наконец-то появилось достаточное количество сыра для продажи. На этот раз он не стал спрашивать разрешения у Криса и Карла, и уж тем более у Иды. К черту общий доход от фермы, который еще и нужно во что-то вкладывать! Этот сыр принадлежит ему, поскольку сделан его женой из молока его овец! И он будет продавать его исключительно для себя!

Ида и Карл вздохнули с облегчением, когда однажды утром он, никому ни слова не сказав, загрузил повозку и направился в Порт-Купер. Что ж, от выручки за сыр придется отказаться, но зато они проведут несколько дней без Оттфрида.

Когда Ида зашла на ферму поговорить о предстоящей стрижке овец, она с тревогой спросила Карла:

– А если он опять начнет хвастаться?

– Ты все еще боишься, Ида?

Она пожала плечами, однако Карл считал, что в данном случае опасаться нечего.

– Славному Оттфриду предстоит пережить немало неприятных минут, – заявил он. – Порт-Купер – городок маленький, там событий немного. О происшествии в пабе Джефферсона будут помнить еще лет десять! Оттфрид туда больше не сунется, помяни мое слово!

Конечно же, он оказался прав. В пабе не забыли ни выступления Иды, ни раздражения Криса по поводу того, что Оттфрид наделал долгов за его спиной. Так что Оттфрид мог продать свой сыр, но как официального представителя станции Фенрой его больше не признавали. Разочаровали его даже бывшие приятели по игре и выпивке. У него оставались долги, которые он покорно оплатил вырученными за сыр деньгами, но никто не предоставил ему нового кредита – ни владелец паба, ни игроки.

– Что с вами? Я сотня овец, я богат! Вы можете брать, если я не платить! – Оттфрид не поверил своим ушам, когда все мужчины отказали ему.

– Может быть, у тебя и есть овцы, но спорим, что сначала нам придется пройти мимо твоей жены, а потом мимо Йенша и Фенроя, если мы решим их забрать? – усмехнулся Джорджи. – Нет уж, уволь. У меня еще голова болит с прошлого раза, когда я решил прийти тебе на помощь, в том деле с Поттером. Не-е-е, Отти, шиллинг в руке лучше, чем овца в небе. Так что деньги на стол, или мы играем без тебя!

Настроение у Оттфрида было еще хуже, чем до отъезда, когда два дня спустя он выехал из Порт-Купера и направился обратно на равнины. Нет, долго он так жить не намерен! Может быть, уже после стрижки ему хватит денег на то, чтобы построить собственную ферму, – и уж точно их хватит, если найдется покупатель на землю, которую переписал на него Крис. Где-нибудь в другом месте, может быть, в Отаго. И, как только все это останется позади, он покажет Иде, как должна вести себя послушная женушка!

Карл Йенш умел стричь овец и мог научить этому Криса Фенроя и обоих помощников-маори. Поэтому мужчины планировали справиться с первой стрижкой самостоятельно, однако, узнав об этом, Джейн лишь покачала головой.

– Мальчики маори сбегут от вас и будут стричь овец Кэт, как только разберутся, как это делается, – усмехнулась она. – И сколько у вас сейчас овец? Триста? Как вы думаете, как долго вы будете их стричь, если на одну овцу у вас уходит час? Неужели скупщики-англичане будут столько ждать? Так не пойдет, Крис. Но… – она помахала письмом, – к счастью, не все здесь не умеют думать! Я найму стригалей из Австралии. Они помогут нам и обучат наших людей. Боже мой, Крис, однажды у вас будет две тысячи, четыре, быть может, даже десять тысяч овец! К этому нужно готовиться!