Цветы из огненного рая - Ларк Сара - Страница 76

Решение далось Брандманну, Ланге и прочим старейшинам нелегко, как объявил Ланге, когда они наконец вернулись к своей мокнущей под дождем и продрогшей общине. Ланге не спешил отпускать их; сначала он произнес молитву, а затем пустился в пространные рассуждения, прежде чем наконец перейти к делу и объявить результаты совещания. Кэт достаточно было посмотреть на Оттфрида, чтобы понять, какое решение приняли старейшины. Муж Иды улыбался, как жирный кот, перед которым только что поставили миску сметаны. Мужчины наверняка выполнили его просьбу.

– Мы дадим девушке шанс! – с достоинством объявил Ланге. – Ведь член нашей общины Оттфрид Брандманн готов взять на себя ответственность за ее добродетель. Пусть же он держит девушку в строгости, а его супруга Ида станет для нее образцом смирения и набожности!

При этом он бросал на дочь такие взгляды, словно за ее показным смирением таилась возмутительная непокорность. И только когда Ида выдержала его взгляд, сумев скрыть свою радость по поводу этого решения, он отвернулся от нее и обратился к новому члену общины:

– Катарина… э… Хемпельманн! Мы приглашаем тебя разделить с нами труд и хлеб и служить Господу нашему.

Ида позволила себе улыбнуться, однако Кэт закусила губу. Она не Катарина Хемпельманн. Ее зовут Кэт. Не больше, но и не меньше! Девушка с тоской вспомнила о тех временах, когда она называлась Поти и чувствовала, что ее любят и воспринимают всерьез. Для Те Ронги был важен сам человек, а не его имя.

Кэт бросила на старейшину недобрый взгляд.

– Спасибо, – с неохотой произнесла она. – Но я – Кэт. Просто Кэт.

Возможно, этим она заслужила бы первое порицание со стороны строгого предстоятеля общины, однако после заявления Ланге слова Кэт утонули во взволнованных криках толпы. Теперь казалось, что большинство жителей деревни рады принять Кэт. К ней подошли женщины и приветливо заговорили с ней. При этом их больше всего интересовали последние новости из Нельсона. Они расспрашивали о своих городских знакомых, о Бейтах и о том, как обстоят дела у Новозеландской компании. И только позднее, когда некоторые женщины отправились вместе с Идой и Кэт во временную хижину, где жили Ида и Оттфрид, чтобы помочь им с переездом в новый дом, они стали расспрашивать и о жизни среди маори. Кэт отвечала терпеливо, но очень осторожно. Она понимала, что нельзя давать людям пищу для пересудов, как случилось тогда, в Нельсоне.

Наконец женщины сложили всю домашнюю утварь Иды на две тележки и повезли к их новому дому. Имущества у молодой семьи было немного. Все многословно жаловались на то, как мало вещей они смогли взять с собой в Новую Зеландию.

– Какая красивая посуда, Ида, а пуховые одеяла… Я еще помню, как тонко ткала твоя мать. У тебя хотя бы остались скатерти и постельное белье. – Женщины с восхищением гладили вышитый лен, прежде чем погрузить сундук с приданым Иды на повозку.

Ида почти не принимала участия в разговоре, а Кэт интересовало одно: зачем нужно было тащить всю эту ненужную роскошь за три океана? Конечно, простыни и наволочки очень красивы, но ведь намного важнее инструменты, теплая одежда и посуда. Все это пришлось покупать, рассказывали женщины Кэт, то ли радуясь этому, то ли сожалея. Судя по всему, поездка Иды и Оттфрида в Нельсон помогла им разжиться самым необходимым. Однако в целом у жителей Санкт-Паулидорфа домашней утвари было не больше, чем у женщин нгати тоа.

– Мы ведь предполагали, что сможем изготовить все это сами, – с несчастным видом произнесла Ида, когда Кэт обронила какое-то замечание по этому поводу. – В Рабен-Штейнфельде мы ничего не покупали в городе, сами ткали и вязали, а железные изделия нам ковал кузнец. Но здесь все совсем не так. Уже хотя бы потому, что нет овец и шерсти… Кузницу мой отец тоже пока открыть не может, сначала ведь нужно построить дома. Кстати, как с этим справляются маори? У них ведь вообще нет скота.

Этот вопрос заставил насторожиться и других женщин.

Кэт пожала плечами:

– Обычно маори готовят на открытом огне или пользуются земляными печами. Конечно же, если в районе, где они живут, есть вулканическая активность. И они плетут одежду из листьев харакеке[48], – пояснила она женщинам. – Но для этого его сначала нужно вырастить. Вы уже что-нибудь выращиваете?

Кэт вместе с Идой и ее младшей сестрой толкала одну из тележек. Они как раз добрались до первых домов будущей деревни, которые были еще не достроены, но уже пригодны для жилья. Некоторые семьи успели справить новоселье. Кэт с ужасом смотрела на фундаменты: судя по всему, во время прошлого наводнения вода поднялась как раз до этого уровня. Она не удивилась, когда женщины стали рассказывать о своих уничтоженных огородах.

– Все унесло половодьем, но мы не сдаемся! – заявила будущая соседка Иды Эльфрида Буше, молодая жена сапожника. – Мы сразу же разбили огороды заново.

– Уже во второй раз, – усталым голосом произнесла Элсбет. Если остальные женщины говорили о своей деревне с гордостью и даже восторгом, то сестра Иды казалась совершенно подавленной. – Но я сказала отцу: в третий раз я этого делать не стану. Если река снова выйдет из берегов, то…

– То что? – спросила Кэт.

Но ее голос утонул в общем возмущении, с которым женщины отреагировали на слова Элсбет: нет, больше наводнений не будет! А если и будет, то дренажные рвы на этот раз защитят дома и огороды, просто нужно вырыть их вокруг каждого поля. Мужчины теперь помогали своим женам, и рвы получились вдвое глубже.

– Господь защитит нас! – с уверенностью провозгласила Эльфрида Буше и перекрестилась.

– Нужно помолиться об этом! – добавила пожилая женщина, и все тут же послушно опустили головы под аккуратно накрахмаленными чепцами, которые, однако, уже не очень хорошо держали форму под моросящим дождем.

– А нельзя ли помолиться в доме? – заныла Элсбет, пока Кэт высматривала дренажные рвы вокруг надела.

То, что она обнаружила, показалось ей немногим глубже обычной борозды. Такими рвами окружала свои поля Те Ронга и другие женщины-маори. Их хватало для того, чтобы справиться с обычным дождем, но реку они не остановят. Если бы все было так просто, нгати тоа давным-давно заселили бы эту равнину.

– Да, входите! – Ида пригласила женщин в свой новый дом. – Тут мы сразу же сможем поблагодарить Господа за благополучный переезд и попросить о счастье в новом доме!

Кэт показалось, что ее подруга скорее хочет согреться, нежели проявить набожность, и в этом она ее полностью поддерживала. Каждая женщина мечтала оказаться в тепле, но только Элсбет осмелилась сказать об этом.

– А может, сначала растопим печь? – жалобно спросила девушка.

Однако старшие женщины были не готовы идти на компромиссы. Едва они внесли сундуки с приданым Иды в дом, как началось импровизированное богослужение.

Кэт его терпеливо выдержала. В конце концов, у маори все было точно так же. Для Те Ронги церемонии тоже определяли ход повседневной жизни: она то задабривала духов, то просила их помочь людям справиться с насущными проблемами. Однако со стороны обряды маори казались более веселыми, обычно женщины пели и танцевали, а не только молились. Девушке показалось, что молитвы действуют Элсбет на нервы, Ида же витала в облаках. Возможно, она думала об оставшихся на другой тележке вещах, по-прежнему мокнущих под дождем.

Только после молитвы Ида показала подругам дом – хотя делала это в основном для Кэт, поскольку другие женщины вскоре будут жить в домах, более или менее похожих на этот. Возводя эти строения, мужчины ориентировались на планировку крестьянских изб своей прежней родины. В каждом из них за небольшим свободным пространством у входа начиналась обширная прихожая, из которой можно было попасть в комнаты поменьше. Женщины восхищались широкой прочной кроватью, которую сделал Оттфрид, да и прочей массивной и надежной мебелью. Все с удовольствием помогли расставить немногочисленные кастрюльки и другую посуду Иды по кухонным шкафчикам. Кэт отнесла в кладовую сушеное мясо и бобовые. За ней внимательно наблюдал Охотник – пес, который сразу же после возвращения Иды в деревню снова стал ходить за ней хвостом. Судя по всему, он надеялся получить местечко у камина, но Ида велела Кэт устроить для него подстилку в хлеву.