Юрист - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 1

Согласно уставу молодежной лиги Нью-Хейвена, все ее члены были обязаны хотя бы десять минут участвовать в каждой игре. Это правило не распространялось лишь на тех, кто имел дерзость пропускать тренировки или нарушал другие положения устава. В подобных случаях тренер команды перед началом игры подавал рапорт на имя судьи: ввиду совершенных проступков такой-то игрок лишен права выхода на площадку. Справедливости ради необходимо отметить, что практика эта вызывала у руководства лиги явное неудовольствие: в конце концов, игра оставалась прежде всего игрой. Главное – не победа, а физическое развитие подростков.

За четыре минуты до конца матча Кайл, тренер, подошел к скамье для болельщиков, кивнул пареньку по имени Маркес, сидевшему на ней с мрачным видом, и негромко спросил:

– Хочешь покидать мяч?

Не снизойдя до ответа, Маркес поднялся, зашагал к судейскому столику и замер там в ожидании свистка. Грехов за Маркесом числилось великое множество: отсутствие на тренировках, прогулы занятий, плохие оценки, потеря спортивного костюма и нездоровая склонность к употреблению бранных слов. В течение последних десяти недель и соответственно пятнадцати игр мальчишка умудрился неоднократно нарушить те в общем-то немногие нормы, которые исподволь прививал команде тренер. Кайл уже давно понял, что любую его новую установку восходящая «звезда» воспримет в штыки. Список требований пришлось сократить, теперь тренер всячески подавлял искушение ввести очередное правило. Оно все равно бы не сработало. Попытки утвердить «бархатный» контроль над десятком сорвиголов закончились тем, что из всех команд «Красные рыцари» заняли последнее, двенадцатое, место в подростковом дивизионе.

Несмотря на свой довольно нежный – ему только недавно исполнилось одиннадцать – возраст, Маркес заслуженно считался самым ярким игроком команды. Тактика его заключалась не в точных пасах или защите своей половины площадки, а в яростных бросках по щиту. Вот и сейчас за какие-то пару минут он мастерски обошел куда более рослых противников и сумел принести команде целых шесть очков. Средний результат Маркеса за игру равнялся четырнадцати, а когда ему позволяли оставаться на площадке хотя бы до середины матча, он забрасывал и до тридцати. По мнению самой «звезды», тренировки были для него пустой тратой времени.

Однако даже редкостная ловкость этого паренька теперь не могла переломить ход матча. Кайл Макэвой без единого движения сидел на скамье, спокойно выжидая, когда минутная стрелка часов на большом циферблате остановит бег. Еще одна игра, и сезон будет завершен – последний его сезон в качестве тренера по баскетболу. За два минувших года подопечные Кайла десять раз становились победителями и двадцать раз отдавали победу противнику. Интересно, подумал он, что заставляет нормального, вполне здравомыслящего человека по собственной воле стать тренером? Вопрос этот возникал у него неоднократно, но ответ был один: «Я делаю это ради детей – детей, которые растут без отцов, в трудных семьях, детей, которым так не хватает здорового влияния взрослого мужчины». Он верил, что совершил правильный выбор, но, пробыв два года фактически нянькой, проведя множество споров с родителями (когда те давали себе труд поинтересоваться своими чадами), выясняя отношения с другими тренерами (а кое-кто из них без колебаний шел на обман), стараясь обходить стороной судей (таких же, как и игроки, подростков, ничего не смысливших в игре), Кайл понял: он сыт по горло. Свой общественный долг он выполнил – по крайней мере здесь, в Нью-Хейвене.

Тренер следил за игрой и терпеливо ждал ее окончания. Время от времени Кайл издавал ободряющие вопли – положение обязывало. На мгновение отвлекшись, он окинул взглядом спортивный зал, который находился в старом кирпичном здании неподалеку от центра города. Здание это уже более пятидесяти лет служило штаб-квартирой молодежной Лиги. Трибуны были почти пусты – если не считать горстки женщин, скорее всего матерей игроков. Они, как и Кайл, тоже ждали финальной сирены. Вскоре Маркес вырвал для своей команды еще пару очков. Удачному броску никто не аплодировал. Разрыв в счете был слишком велик, а до сирены оставалось меньше двух минут.

В дальнем конце зала под древним табло темнел невысокий проход. Появившийся из него мужчина небрежно присел на спинку сиденья. Появление еще одного зрителя сразу привлекло внимание – мужчина был белым. Среди игроков обеих команд представители его расы отсутствовали. Обращала на себя внимание и одежда нового болельщика: черный или темно-синий костюм, белоснежная сорочка, цвета старого бургундского галстук. Длинный, расстегнутый донизу серый плащ наводил на мысль о секретных агентах, частных детективах или просто о переодетых копах.

Вышло так, что взгляд Кайла совершенно непреднамеренно зафиксировал облик незнакомца, и тренер еще подумал: этот человек здесь совсем не к месту. Какое дело могло привести сыщика в спортивный зал? А может, это просто нарк, забредший сюда в поисках торговца «дурью»? Черт побери, полиция едва ли не каждый день задерживает в округе обкурившихся молодчиков.

Между тем мужчина в сером плаще долгим, пристальным взором обвел скамью, на которой сидели запасные игроки «Красных рыцарей», после чего в упор посмотрел на Кайла. Взгляды обоих мужчин встретились, и через какую-то долю секунды тренер, ощутив неловкость, отвел глаза. В этот момент Маркес на площадке грубо оттолкнул плечом соперника. Вскочив, Кайл в недоумении потряс головой, как бы спрашивая себя: зачем? Судья тут же остановил часы – затягивая окончание матча, продлевая ненужную пытку. Ожидая штрафного броска, тренер непроизвольно покосился на незнакомца – тот по-прежнему сверлил его холодным взором.

Для двадцатипятилетнего студента юридической школы, у которого не было ни особых пороков, ни стычек с полицейскими, ни тайных пристрастий, даже столь откровенный интерес со стороны представителя правоохранительных органов не должен был бы нести в себе какую-то угрозу. Однако с Кайлом Макэвоем дело обстояло несколько иначе. Уличные копы не вызывали у будущего юриста ни малейшего беспокойства – полисмену платят лишь за то, чтобы он реагировал на нарушение общественного порядка. Но неприметные личности в темных костюмах, сыщики и секретные агенты, то есть люди, прошедшие специальную подготовку, натасканные копать глубоко, рыться в чужом белье, – они одним своим видом все еще раздражали молодого человека.

За тридцать секунд до конца матча Маркес вдруг вступил в бессмысленный спор с судьей. Двумя неделями ранее мальчишка совершенно непечатными словами обложил другого рефери и, разумеется, был отстранен от участия в следующей игре. Опасаясь, как бы сейчас не произошло нечто подобное, Кайл зычно прикрикнул на «звезду», однако строптивец даже глазом не повел. Кайл посмотрел по сторонам: коп так и сидел в одиночестве, без всяких напарников.

Еще одно нарушение правил! Требовательно помахав рукой судье: «Не обращай внимания, пусть уж доигрывают», – Кайл потер затылок и шею, стряхнув на деревянный пол капли пота. Начался февраль, в зале явственно ощущалась прохлада.

Откуда же пот?

Не меняя позы, мужчина в плаще продолжал в упор рассматривать тренера. Похоже было, что это доставляет ему удовольствие.

В зале прозвучал хриплый стон финальной сирены; матч, слава Богу, закончился. Победители разразились торжествующими воплями, побежденным же на свою неудачу было, похоже, наплевать. Обе команды выстроились одна напротив другой, чтобы проскандировать традиционное «Отличная игра, отличная игра!» – фразу сколь обязательную, столь же и бессмысленную, в особенности для двенадцатилетних подростков. Поздравляя своего коллегу с победой, Кайл быстрым взглядом окинул зал. Загадочный зритель исчез.