De Aenigmate / О Тайне - Фурсов Андрей Ильич - Страница 52

В определённом смысле можно сказать (причём в данном случае вопреки Рене Генону), что для изначальной гиперборейской традиции «Царство» выше «Жречества» (точнее, оно включает в себя жречество), а для «атлантизма» «Жречество» («Священство») выше «Царства». Это в дальнейшем, в очень далёких от изначальной формах определит различия между «византийством» и «папством», «гибеллинством» и «гвельфством», а также путь Русской церкви и государства «от семнадцатого века к семнадцатому году».

Особая роль в «атлантической традиции» отдаётся судебной власти. В известном смысле можно сказать, что именно «атлантизм» породил «правовое мышление» и «правовую традицию» как таковую, — по крайней мере, в том виде, в каком она существует сегодня.

Что касается конкретно рассматриваемого нами вопроса, то в основании самой «британской идентичности» лежат две взаимно противоположные традиции — атлантическая (изначальная для Британии, но вторичная в целом) и континентальная («гиперборейская») — изначальная в целом, но вторичная для самой Британии.

Отталкиваясь от всего сказанного, надо ещё также напомнить, что Рене Генон указывает на важнейшее обстоятельство: «еврейская традиция» (а следовательно, «авраамические религии») является важнейшей составляющей «атлантизма»: «Атлантическая традиция, которая относится к региону, соответствующему вечеру в дневном цикле, принадлежит поэтому к одному из последних периодов современного земного человечества, а значит, является относительно недавней. <…> Кроме того, поскольку осеннее время года соответствует вечеру в дневном цикле, мы можем увидеть прямой намёк на Атлантический период в утверждении еврейской традиции (само имя которой "heber" принадлежит к числу корней, обозначающих Запад), что мир был сотворён в период осеннего равноденствия, первого числа месяца Тишри, что основывается на перестановке букв в слове "Берешит" (дословно: "В начале…", первые слова Библии). И быть может, в этом состоит самая непосредственная причина (хотя существуют и другие причины, принадлежащие к более глубокому уровню) упоминания "вечера" (ereb) ранее упоминания "утра" (boqer) в рассказе о "Днях Творения" в Книге Бытия. <…> И, видимо, библейский потоп точно соответствует тому катаклизму, в результате которого потонула Атлантида. <…>. Мы, однако, хотим подчеркнуть, что именно атлантический цикл был положен в основу еврейской традиции, какими бы путями эта преемственность ни осуществлялась — либо через египетскую традицию (что, кстати, вполне вероятно), либо как-то иначе. Мы сделали эту последнюю оговорку относительно каких-то иных возможных путей смычки еврейской традиции с традицией атлантической, так как представляется крайне трудным определить то, каким именно образом произошла смычка потока традиции, идущего после исчезновения Антлантиды с Запада, с другим потоком, спустившимся непосредственно с Севера и проистекающим из самой Примордиальной Традиции. Но как бы то ни было, именно благодаря такой смычке были разработаны те различные традиционные сакральные формы, которые являются доминирующими в последние периоды нашей Манвантары.

В ходе этого соединения произошла не полная абсорбция в лоно Примордиальной Традиции той ветви, которая отделилась от нее в предшествующие периоды, но совмещение, наложение друг на друга двух разделившихся ранее форм. И именно такое наложение было необходимо для создания совершенно новых сакральных форм, приспособленных к изменившемуся циклическому качеству времени и пространства. Тот факт, что эти два потока традиции обнаружили себя в определённый момент как совершенно независимые друг от друга, может породить иллюзорное впечатление, что атлантическая традиция была действительно самостоятельной и совершенно независимой от гиперборейской. Если же мы действительно хотим выяснить, в каких условиях произошла эта смычка, мы должны с особым вниманием присмотреться к Кельтиде и Халдее, названия которых, будучи однокоренными, означали, в реальности, не какие-то конкретные народы, а универсальную жреческую касту»[390].

Тем самым Генон указывает на изначально присущее Британии «авраамическое» начало, которое, конечно, не следует рассматривать грубо телесно (что станет важным лишь для последних веков).

Наличие «универсальной жреческой касты» есть именно элемент «атлантической», «западной», поздней и вторичной традиции. «В полноценной картине политического устройства в традиционном обществе, — пишет в "Философии политики" А.Г. Дугин, — на вершине иерархии стоит уникальное существо — царь-жрец, король-маг, царь-волхв (священный вождь или император). Эта фигура сочетает в себе две функции — жреческую, связанную со знанием, и царскую, то есть функцию Управления, администрирования. <…> Исчезновение этой высшей касты, по глухим преданиям, было связано с какой-то циклической катастрофой. После неё высшая власть разделилась на две ветви»[391]. Речь идёт о царях (и связанной с ними воинской, кшатрийской варне) и жрецах (священниках). В дальнейшем северо-восточная (континентальная, «гиперборейская») традиция акцентирует миссию Царства, западная — священства.

Согласно представлениям арийской древности, Царский род — Солнечная династия, или Сурьявамша (surya-vamsa), также Адитьявамша, Митравамша, Аркавамша, Равивамша и т. д. — един. Считается, что основатель рода, Вивасван или Вайвасвата Ману, также известный как Арка-таная («сын Арки (Сурьи)»), жил с самого возникновения мира (отсюда Законы Ману). Ранние цари Солнечной династии почитали бога Солнца (Сурья, Адитья, Арка) как своё родовое божество и поэтому в основном практиковали поклонение Солнцу. Единство Царского рода связано с метаисторической фигурой его «основателя». Как было предписано Ману, цари Солнечной династии наследовали титул по праву первородства. Только старший отпрыск царя мог взойти после него на трон. В дальнейшем, уже после Р.Х., этот принцип получил (по имени унаследовавших его монархов салических франков Меровингов), имя салического («солнечного» или «солевого»).

В Библии также упоминается Царь-священник, «Царь Салима» — Мелхиседек (др. — евр. — melkhi-tsedek, т. е. «священный царь») — «без родословия», т. е изначальный. Он предшествует Аврааму и не имеет отношения собственно к haberim. Мелхиседек и арийский Ману — одна и та же метаисторическая фигура. В дальнейшем в христианской традиции Иисус Христос («Царь Mipoвe и Спас душам нашим») именуется «иереем по чину Мелхиседекову». Иисус Христос как Царь царем и Господь господам становится также и универсальным символом — точнее, архетипом — Рода Царей. «Фигура царя символически изображает фигуру Христа и в связи с этим получает некую двойственность своего семантического содержания, — пишет Александр Иванов в работе "От язычества к Христианству. Путями последней Австралии". — С одной стороны, царь — это частица народа; но с другой, в универсальности своей общеимперской роли, он превышает собственный народ и неким образом становится представителем единого пра-народа, ещё не растратившего в энтропийном токе бытия свою связь с Творцом»[392].

Жречество, как правило, не было наследственным, в том числе потому, что жреческий принцип (не всегда, но, видимо, в идеале) был связан с телесным воздержанием или даже кастрацией (в то время как основой царства является брак). Поэтому общества жреческого типа всегда тяготели к республике, демократии. Такова «атлантическая» цивилизация, «цивилизация Авраама». «Философия политики» А.Г. Дугина разъясняет эту метаисторическую ситуацию: «В рамках манифестационистской модели (и недвойственной и двойственной) люди и их политические институты считались "младшими родственниками Божества", его воплощениями. Человеческое самосознание отождествлялось с божественным. Соответственным образом мыслилась и сакральность политических институтов. В креационизме же (иудаизме) мы сталкиваемся с радикально новой концепцией. Здесь люди больше не боги, "не родственники Божества" (близкие или дальние). Они отныне предметы, механизмы, инструменты, как продукты ремесла горшечника, созданные из глины (в Библии первочеловек Адам создан из глины). <…> Антитезами Древнего Израиля выступают Древний Вавилон, филистимляне, Египет. В отличие от этих обществ, Израиль осознаёт себя не просто сакрализированной общностью, но политической общностью особого типа, основанной на исполнении радикально новаторской миссии.