De Aenigmate / О Тайне - Фурсов Андрей Ильич - Страница 63

Как известно, Джона Ди, весьма популярного в Европе, в частности при дворе императора-алхимика Рудольфа Второго, звал к себе на службу последний царствовавший Рюрикович, царь Феодор Иоаннович. Впрочем, звал ли? Или это были слухи, которые уже тогда умела распространять британская разведка (вспомним про «британский брак» Иоанна Грозного — ради чего все было затеяно, кто выиграл и кто проиграл?). Но так или иначе, после окончания Смуты при новой династии действительно оказывается, правда не сам Джон Ди, а его сын Артур (sic!), по-русски Артемий Иванович Диев, который становится ни больше ни меньше как главным придворным медиком нового царя. До этого он был ассистентом в королевской лаборатории Рудольфа II. Известный советский химик и историк химии академик Н.А. Фигуровский написал о нём исследование под названием «Алхимик и врач Артур Ди (Артемий Иванович Дий)», изданное только по-английски и изъятое (sic!) из всех советских библиотек, кроме библиотеки Института истории естествознания, где его и прочитал Фомин. Фигуровский рассказывает о многочисленных благодеяниях, оказанных Артуру Ди, лишь единожды, в 1627 г. покинувшему Москву, служившему при Аптекарском приказе и написавшему известный алхимический трактат «Fasciculus Chemicus» с описанием «режимов Камня».

Фомин, убедительно доказавший алхимическое содержание иконографии Ипатьевского монастыря, в связи с этим утверждает: «Не вызывает никаких сомнений, что Ди часто сопровождал Государя. Вероятно, и в его паломничествах в Ипатьевский монастырь. Другими причинами объяснить появление определённого рода построек в Костроме, уже упомянутых выше, а также изразцов царских палат Ипатьевского монастыря в Костроме довольно трудно»[432].

Для Фомина как исследователя собственно герметической традиции крайне важны обстоятельства, на которые указывают один из исследователей «проблемы Ди» Дж. Ф. Гмелин, а вслед за ним Н.А. Фигуровский: у Джона Ди и у его сына Артура Ди есть трактаты с одинаковым названием. Фигуровский сообщает: «Гмелин предполагает, что Джон Ди, Артур Ди, а также некий Эдмунд Ди являются одним человеком». И далее: «Путают Джона Ди с его сыном Артуром Ди и неким Эдмундом Ди, который, возможно, был самозванцем. Вероятная причина путаницы — одинаковые названия книг, написанных отцом и сыном — "Fasciculus Chemicus"». Фомин, будучи «аматором» «Великого Делания», конечно же, утверждает: «Если кто-то ещё не понял — Артур Ди и есть Джон Ди, продливший свою жизнь с помощью Камня, а чтобы остаться неузнанным, скрывшийся под именем своего сына, который, вероятно, умер в малолетстве». Мы не будем ни подтверждать этот вывод, ни оспаривать (Фомин «подтверждает» его своими снами и совпадениями собственной жизни, кои мы тоже не можем ни подтвердить, ни оспорить). Не будем и принимать на веру утверждения о том, что Ди владел «искусством Камня», — есть много оснований полагать, что это всё же было не так. Но на самом деле в рамках нашего рассмотрения всё это не так важно. Важен вывод, который делает Фомин вне чисто алхимических коннотаций. А он таков: «Для русского романовского монархического сознания сама мысль о влиянии подобного персонажа на Государя — катастрофа. Ведь если Джон/Артур Ди похозяйничал в Московии, значит, в самом начале романовской династии заложена идеологическая бомба британских спецслужб. С самого своего основания Романовы заключили пакт с Пеликаном. Отсюда и сегодняшнее продавливание мелюзинитского ставленника Приората Сиона — Виндзора — Майкла Кентского на русский престол. И разумеется, отсюда же символические изображения на въездных вратах костромской церкви Воскресения на Дебрях, построенной на английские деньги. Русский барс/медведь, удушаемый и уязвляемый змием. Не будем забывать, что совсем недавно Майкл Кентский посетил Россию, и в первую очередь — Кострому»[433].

В любом случае — так это или не так — обвинение серьёзно.

К «проблеме Майкла Кентского» и её «новому изводу» — «проблеме Принца Гарри» — мы ещё вернемся. А пока продолжим.

«Но вот что остаётся загадкой, — говорит далее Фомин. — Если герметические изразцы царских палат Ипатьевского монастыря, а также конспирологические клейма въездных ворот собора Воскресения на Дебри явно английского происхождения, то сами-то золочёные врата изготовлены были только в XVI в.! Значит, и до приезда Ди в Московию Ипатьевский монастырь представлял собой некий центр передачи эзотерической Традиции. А стало быть, появление Ди в Ипатьевском монастыре — знак оккультной войны атлантистского Левиафана против континентального Бегемота. Ди приехал в каком-то смысле "наводить порчу", "метить территорию". Так, может быть, именно исходя из этого и следует понимать взрыв Троицкого собора? Скорее всего, атлантистскими агентами были уничтожены физически не только артефакты Ипатьевского монастыря, но и живые носители хранившейся там Традиции»[434].

Фомин указывает здесь на следующие обстоятельства. Главный собор Ипатьевского монастыря — Троицкий. Точная дата постройки собора неизвестна. Историки, как правило, говорят — не позже 1560 г., по другой версии — 1586 г. В 1649 г., при царствовании Алексея Михайловича собор самопроизвольно (!) взорвался. Восстановили его лишь в начале 50-х годов XVII в.

И далее он задаёт развёрнутый вопрос: «В подклете собора якобы хранили порох. Неосторожное обращение с огнем похоронило под развалинами, вероятно, весьма любопытные сюжеты. По крайней мере, то, что осталось от собора, а осталось не так уж и много, при самом оптимистическом подсчёте 40 %, заставляет даже брови позитивистски настроенных историков подняться высоко, да там и остаться. Неужто Алексей Михайлович распорядился уничтожить наиболее откровенные оккультные символы, оставшиеся от своего предшественника?»

И далее:

«Во времена Средневековья не только на Западе, но и на Руси центрами знания были практически исключительно монастыри. Одним из таких монастырей был Ипатьевский монастырь. Участие в нём принимали зачастую настолько противоборствующие стороны, что на вопрос "Как они между собою связаны?" невозможно найти хоть какого бы то ни было адекватного ответа. Единственным возможным на этот вопрос может служить столь же закономерный ответ: никак, поскольку сам Ипатьевский монастырь был оккультным духовным центром, в чьей воле было легитимизировать или не легитимизировать внешнюю власть. Настоящее соображение предполагает, что внутри Ипатьевского монастыря находилась некая особая духовная территория, сродни Папской области в Италии. За одним исключением. На момент XVII в. власть Римской церкви не была столь духовно могучей, как в далёкой Костроме, поставлявшей на царство нового Государя. Вероятно, передача влияний внутри монастыря посредством тех или иных институтов духовной преемственности здесь восходит к дохристианским временам»[435].

Быть может, смысл «тайной войны», о котором говорит Фомин, значительно им упрощён. Но наличие её очевидно. Быть может, утверждение о том, что за сменой династии на Руси прямо стоял Лондон, тоже опрометчиво. Но то, что речь идёт о династическом, а не только геополитическом противостоянии Континента и Океана, двух линий Vamsa Surya, также очевидно. Если же при этом православная Русь становится — по преемству — Третьим Римом, подлинно «священной Римской империей», то слияние геополитической борьбы с сакрально-династической ещё более очевидно. «Династическая зависть и соперничество колена Данова с упрочением державы римских царей, явившейся правопреемницей Царства Давида на земле, — пишет Николай Козлов, — перешло на престолонаследников римских императоров, спровоцировав вокруг самодержавного престола на протяжении многих веков невероятное количество кровавых заговоров и династических интриг, начала и концы которых никак не могут быть поняты без рассмотрения и учёта династических претензий родоначальников и сторонников <…> лжемессии, антихриста в качестве мирового монарха»[436].