Любимый по судьбе (СИ) - Мезенцева Екатерина Юрьевна "Тринити" - Страница 77

- Мама, прошу, – ревя, взмолился я. – Прошу, пойми меня!!!

Но мама словно и не слышала меня, завела мотор и стала выезжать на дорогу. Из дома вылетел Ромка, но был перехвачен отцом, он что-то кричал мне, махал рукой, но я не услышал ни слова, а потом отец уволок его в дом.

- Мам, – я снова протиснулся между передними сиденьями. – Мам, прошу, не убивай меня…

Мама посмотрела на меня в зеркальце заднего вида как на сумасшедшего.

- Убивать?! – взвилась она. – Я тебя спасаю!

- Нет, – покачал я головой. – Ромка – моя жизнь! Прошу, не лишай меня жизни!

- Это бред, милый, – всхлипнула мама. – Так нельзя. Это не правильно.

- Кто сказал?? – закричал я. – Почему мы должны следовать этим правилам?! Мам, так случилось, я полюбил его, ни я, ни Ромка в этом не виноваты, это жизнь! Я, правда, люблю его! – все лицо уже было мокрым от слез. – Я уже никого никогда не смогу так полюбить, понимаешь?! – мама внимательно посмотрела на меня, задумалась, но потом снова покачала головой.

- Сейчас мы поговорим с врачом, – нежно проговорила она мне, как душевнобольному. – Он тебе поможет, родной, всегда ведь помогал…

Она постаралась улыбнуться мне сквозь слезы, но я понял одно – она даже не пытается понять меня. Я откинулся на спинку сидения и сложил руки на груди.

- Делай, что хочешь, – безразлично проговорил я. – Отец уже потерял одного сына, ты повторяешь его ошибку – не понимаешь и просто убегаешь.

Мама вздрогнула от моих слов, но упрямо сжала губы.

- Потом ты мне еще спасибо скажешь, милый, – всхлипнула она. – Вот увидишь, все еще наладиться…

Я просто отвернулся от нее. Я понял, что уже бесполезно что-то говорить, или делать. Они не поймут. Так же как Макс не захотел понять Ромку, так же и они не хотят. У них есть правила, и они слепо идут к ним, не желая брать во внимания исключения. А исключения из правил есть всегда, без них не было бы правил…

Плевать, сегодня предложу Ромке уйти из дома, наличка у нас немного есть, устроимся на работу на неполный день. Выкарабкаемся. Мы сильные.

30

Мама привезла меня в клинику, где работает, прямиком отправилась в кабинет Зайцева. Она не отпускала мою руку, поэтому я бежал за ней, не в силах вырваться.

- Саша, сделай с ним что-нибудь! – воскликнула мама, врываясь в кабинет.

Благо пациентов у Зайцева не было. Он оторвался от бумаг и удивленно посмотрел на нас.

- Что случилось? – по-деловому спросил он у матери.

Она подтолкнула меня вперед.

- Рассказывай, – приказала она.

Я молча сел на стул перед ним, не собираясь выполнять ее требования. Зайцев еще больше удивился, ведь я всегда очень трепетно относился к своей матери, намеренно не расстраивал ее, а сейчас она была просто оголенным нервом.

- Петь, не хочешь поговорить со мной? – осторожно спросил Саша.

- Нет, – бросил я, даже не посмотрев на него.

- Он гей! – выкрикнула мама. – Саша, ты лучший в нашей клинике, прошу тебя, повлияй на него, скажи, что это не нормально!

Саша тут же напрягся, пристально посмотрел на меня, взглядом говоря: «Я же говорил, что утаить вам это не удастся». Я проигнорировал его взгляд. Саша вздохнул, понимая, что я не пойду на контакт.

- Маш, а почему ты так категорична, ты ведь тоже психолог, должна понимать, что это не болезнь, которую можно вылечить, – проговорил он.

Мама метнулась к его столу, нависая над Александром.

- Саш, он спит со своим братом, – прорычала мама. – Думаешь, здесь все в порядке?!

Саша поджал губы.

- Что ты хочешь, чтобы я сделал? – пробормотал он. – Я работаю с Петей уже 4 года и с уверенностью могу тебе сказать, что если он не хочет идти на контакт, то ты тут ничего не поделаешь.

- Ты врач! – возмутилась мама. – Что значит, ты ничего не можешь сделать?! – возмутилась она.

Александр на нее сурово посмотрел.

- А что я должен сделать? – рыкнул он. – Я могу напичкать его таблетками, упрятать в психушку. Это разлучит его с братом на 100 процентов, – зло усмехнулся он. – С таблетками он и тебя узнавать перестанет, а в больничке вообще никого кроме врачей видеть не будет. Ты этого хочешь?! Только скажи…

Я внутренне напрягся.

Мама обреченно всхлипнула и упала на кресло рядом со мной.

- Саш, поговори с ним, объясни, что это не нормально. Докопайся до правды, почему он пошел на это? – она сжимала в своих руках салфетку, что протянул ей Саша. – Раньше ведь этого не было, – всхлипнула она.

- И ты раньше была маленькой невинной девочкой, – фыркнул Саша. – Но прошло время, ты выросла, завела детей. В этой жизни все меняется, – устало проговорил он. – Маш, я могу с ним поговорить, но ничего не обещаю…

Мама судорожно закивала.

- Выйди, – кивнул Саша.

Мама хотела возразить, но все же вышла из кабинета. Я так и продолжал молчать, буравя взглядом стенку рядом со мной.

- Все-таки спалились, – фыркнул Саша, наливая в стакан воды и протягивая его мне. Я молча взял его, отпил немного, и снова замолчал. – Петь, не хочешь поговорить со мной?

- Чтобы ты потом все доложил матери? – усмехнулся я.

- Ты же меня знаешь, – немного обиженно проговорил он. – Ты мне как родной стал за эти годы, – усмехнулся он.

Я улыбнулся против воли, не смог не улыбнуться.

- Они в командировке были, – тихо прошептал я, смотря в пол. – Мы одни остались… Они должны были только завтра вернуться… – сбивчиво пролепетал я. – Мы просто не ожидали.

- Понятно, – покивал головой Саша. – Трахались на самом видом месте, – усмехнулся он. – Где? На кухне?

- В гостиной, – покраснел я.

Саша усмехнулся и замолчал.

- Что делать думаешь? – серьезным тоном спросил он.

- Хочу предложить Ромке сбежать, – я прямо посмотрел ему в глаза. Саша удивленно приподнял брови. – А что? – вскинулся я. – Мы и сами протянем как-нибудь, – фыркнул я. – Без них. В лесу протянули неделю, а тут город… И работа есть…

- Петь, вы еще не совершеннолетние, – тихо проговорил Саша, взволнованно смотря на меня. – Работать вас не возьмут, да и родители тут же полицию поднимут…

Я закусил губу.

- А что нам остается?! – всхлипнул я. – Я не смогу без него, Саш!

- Тихо, – он пересел на кресло, в котором недавно сидела мама, взял меня за руки, сжимая их и делясь своим теплом. – Успокойся, слезами ты ничему не поможешь. Тут подумать нужно.

Я попытался сдержать слезы. Он поможет. Я верю ему, он мне как старший брат… Нет, не так как Ромка. Как настоящий старший брат.

- Что если просто подождать? – осторожно спросил он. – Всего год с небольшим, чтобы ты стал совершеннолетним и не зависел от родителей. Потом можете себе и квартиру отдельно снять, а сейчас пока сказать родителям, что это была ваша блажь… Сперматоксиз… Чуть-чуть подождать, Петь, – тихо и тепло проговорил он.

- Я не смогу, – всхлипнул я. – Быть рядом с ним, смотреть на него, но не касаться… Не целовать, не обнимать! – меня всего затрясло. – Саш, я сдыхать буду! Медленно и мучительно. И Ромка тоже! Он с ума сойдет! Я единственный, кому он верит, кого он любит…

- Другого выхода у вас нет, – печально проговорил Саша. – Даже если вы и сбежите, родители найдут вас рано или поздно. Год вы не сможете продержаться. Вам нужно окончить школу, чтобы потом найти нормальную работу и содержать самих себя. А если будете посещать школу, то родителям будет раз плюнуть, чтобы найти вас, – вздохнул он. – Да и где вы будете жить? Что будете есть?

Я размазал слезы по щекам. Саша прав, но и просто ждать не выход! Мы с ума сойдем!

- Почему ты помогаешь мне? – тихо спросил я, кинув на него неуверенный взгляд. – Ты встал на мою сторону, скрыл такую информацию от матери, что платит тебе за сеансы… И ты совсем не призираешь меня, – я закусил губу от волнения. – Почему?

- Петь, мне очень знакома твоя ситуация, – вздохнул он, выпуская мои руки, а сам поднялся и отошел к окну. – Мне было 15, когда я понял, что меня совсем не интересуют девчонки, – горько усмехнулся он. – Я жил только с отцом, а он военный в отставке, думаю, ты уже понял, что он совершенно отказался принимать эту мою сторону натуры, – я внимательно слушал его рассказ. – Он выгнал меня из дома, сказав, чтобы я и не думал возвращаться, пока не одумаюсь. Я и не вернулся… Было очень трудно, поверь мне. Я не спал круглые сутки, учась и работая. Первое время спал в парках или метро на лавочках, потом меня подобрала добрая старушка, у нее не было своих детей. Я все ей рассказал, не хотел, чтобы это потом всплыло, и чтобы она меня потом выставила. Она кормила меня, одевала… Денег, конечно, не хватало. У нее была только пенсия, но она никогда не жаловалась, относилась ко мне как к сыну. Я тоже подрабатывал, где мог и успевал, все деньги отдавал ей, потом стал называть ее мамой, – он печально улыбнулся. – Она умерла, когда мне было 19… Оставила мне свою квартиру, представляешь? Было трудно, но я справился… Выучился, но к отцу так и не приезжал… Мне было обидно, что посторонний человек смог принять чужого ребенка как своего, тратиться на него, заботиться, принять его ориентацию, а родной человек отвернулся…