О проблемах языка и мышления - Ленин Владимир Ильич - Страница 53

Русский – 232.618 (44.233); польский – 1.737 (880); чешский – 3 (2); литовский – 84 (35); латышский – 1.371 (113); жмудский – 1 (0) ; французский – 14 (13); итальянский – 4 (4) ; румынский – 2 (2); немецкий – 2.408 (845); шведский – 288 (219); норвежский – 31 (0); датский – 1 (1); голландский – 1 (0); английский – 8 (7); армянский – 3 (3); цыганский – 4 (0); еврейский – 1.196 (396); грузинский – 2 (1); осетинский – 1 (0); финский – 10.750 (874); карельский – 3.998 (2); чудский – 247 (0); эстонский – 4.723 (536); лопарский – 9 (0); зырянский – 6.008 (0); самоедский – 5 (0); татарский – 63 (13); персидский – 1 (1); китайский – 1 (1); неизвестно какой – 138 (7).

Таковы сравнительно точные данные. Они показывают громадную национальную пестроту населения, – хотя относятся к одному из наиболее великорусских районов России. Сразу видна наибольшая национальная пестрота крупного города, С.-Петербурга. Это – явление не случайное, а закон капитализма во всех странах и во всех концах мира. Крупные города, фабричные, горнозаводские, железнодорожные, вообще торговые и промышленные поселки неизбежно отличаются наибольшей национальной пестротой населения, а как раз этого рода поселения и растут всего быстрее, постоянно отнимая все большую и большую долю жителей у захолустья деревни.

Попробуйте теперь к этим данным живой жизни прикинуть ту мертвую утопию националистических мещан, которая называется «культурной национальной автономией» или (в переводе бундовцев) «изъятием из ведения государства» вопросов национальной культуры, т.е. в первую голову школьного дела.

«Из ведения государства изъемлется» школьное дело и передается в руки 23-х (относительно Петербурга) «национальных союзов», развивающих каждый «свою» «национальную культуру»!

Смешно даже тратить слова для доказательства нелепости и реакционности подобной «национальной программы».

Ясно, как день, что проповедь подобного плана на деле означает проведение или поддержку идей буржуазного национализма, шовинизма и клерикализма. Интересы демократии вообще, а интересы рабочего класса в особенности, требуют как раз обратного: надо добиваться слияния детей всех национальностей в единых школах данной местности; надо, чтобы рабочие всех национальностей сообща проводили ту пролетарскую политику в школьном деле, которую так хорошо выразил депутат владимирских рабочих Самойлов, от имени российской социал-демократической рабочей фракции Государственной Думы. Против какого бы то ни было деления школьного дела по национальностям мы должны выступать самым решительным образом.

Не о том, чтобы разгородить нации так или иначе в школьном деле, должны мы заботиться, а наоборот – о том, чтобы создать основные демократические условия мирного сожительства наций на основе равноправия. Не «национальную культуру» должны поднимать мы на щит, а разоблачить клерикальный и буржуазный характер этого лозунга во имя интернациональной (международной) культуры всемирного рабочего движения.

Но возможно ли, спросят нас, обеспечить, на основе равноправия, интересы одного грузинского ребенка среди 48.076 школьников Петербурга? Мы ответим на это: создать особую грузинскую школу в Петербурге, на основах грузинской «национальной культуры» – невозможно, а проповедь такого плана есть несение вредных идей в народную массу.

Но мы не будем отстаивать ничего вредного и добиваться ничего невозможного, требуя для этого ребенка дарового казенного помещения для лекций грузинского языка, грузинской истории и т.д., перевода для него грузинских книг из центральной библиотеки, оплаты казной части расходов по вознаграждению грузинского учителя и т.п. При действительной демократии, при полном изгнании бюрократизма и «передоновщины» из школы, этого вполне может добиться население. А добиться этой действительной демократии нельзя иначе как при условии слияния рабочих всех национальностей.

Проповедовать особые национальные школы для каждой «национальной культуры» реакционно. Но при условии действительной демократии вполне можно обеспечить интересы преподавания на родном языке, родной истории и проч. без разделения школ по национальностям. А полное местное самоуправление означает невозможность навязать что-либо насильно – к примеру скажем – 713 карельским детям Камского уезда (где русских детей только 514) или 681 зырянскому ребенку Печорского уезда (153 русских), или 276 латышам Новгородского уезда (свыше 7.000 русских), и т.д. и т.д.

Проповедь неосуществимой культурно-национальной автономии есть нелепость, которая только раздробляет рабочих идейно уже сейчас. Проповедь слияния рабочих всех национальностей облегчает успех пролетарской классовой солидарности, способной гарантировать равноправие и наиболее мирное сожительство всех национальностей.

Влияние мелкобуржуазного, мещанского национализма заразило и некоторых «тоже-социалистов», защищающих так называемую «культурно-просветительную автономию», то есть передачу школьного дела (и вообще дела национальной культуры) из рук государства в руки отдельных наций. Понятно, что марксисты борются против этой проповеди разграничения наций, против этого утонченного национализма, против деления школьного дела по национальностям. Когда наши бундовцы, а потом ликвидаторы пожелали, вопреки программе, защищать «культурно-национальную автономию», их осудили не только большевики, но и меньшевики-партийцы (Плеханов).

Теперь г. Ан в «Новой рабочей газете» (№ 103) пробует защищать худое дело, подменяя вопрос и осыпая нас бранью. Брань мы спокойно отодвигаем прочь, – это лишь признак бессилия ликвидаторов.

Школы на родном языке, – уверяет г. Ан, – это и есть разделение школьного дела по национальностям; правдисты хотят отнять у инородцев их национальные школы!

Над таким приемом г. Ана можно лишь посмеяться, ибо все знают, что правдисты стоят за самое полное равноправие языков и даже за ненужность государственного языка! Г. Ан от бессильного гнева начал терять голову, – это опасно, любезный г. Ан!

Права родного языка вполне точно и определенно признаны § 8 программы марксистов.

Если бы г. Ан был прав, что школы на родном языке это и есть разделение школьного дела по национальностям, – тогда зачем было бундовцам в 1906 году и ликвидаторам в 1912 году «дополнять» (а, вернее, извращать) программу, которая в 1903 году вполне признала родной язык на том самом съезде, что отверг «культурно-национальную автономию»?

Нет, г. Ан, вам не удастся подменить вопроса и замять шумом, криком, бранью нарушение ликвидаторами этой программы, их «приспособление социализма к национализму», по выражению т. Плеханова.

Мы не хотим нарушения программы. Мы не хотим приспособлять социализм к национализму. Мы отстаиваем полную демократию, полную свободу и равноправие языков, нисколько не защищая этим «передачи школьного дела нациям», «разделения школьного дела по национальностям».

Подчеркнутые нами слова ясно обнаруживают, как ликвидаторство тянет г. Ана прочь от социализма к национализму.

Разграничение наций в пределах одного государства вредно, и мы, марксисты, стремимся сблизить и слить их. Не «разграничение» наций – наша цель, а обеспечение полной демократией их равноправия и столь же мирного (сравнительно) сожительства, как в Швейцарии.