Скверные девчонки. Книга 1 - Томас Рози - Страница 17

— Ты же сказал, что мы квиты. Потанцуй с Мэтти.

— Все в этой комнате крутятся вокруг Мэтт, к ней не подступиться.

Это была правда. Мэтт находилась в кругу парней. Ее лицо полыхало от жары и вина, но она великолепно контролировала себя.

— Иди сюда, сядь рядом.

Джулия и Джонни сели на пол, подпирая стену и поджав к себе колени.

— Вы давно дружите?

— Мэтти и я? Да, всю жизнь. Мне было одиннадцать, а ей двенадцать, когда мы впервые встретились.

Джонни положил свою голову на ее плечо.

— Расскажи мне.

— Это случилось в школе. Мой первый день, как сейчас его вижу. Она показалась в конце длинного коридора. На ней были тесно-синие джинсы с сильно затянутым на талии поясом и блузка не первой свежести с глубоким вырезом. Белые носки, которые чуть прикрывали щиколотки, не отличались по цвету и чистоте от ее блузки, а на ногах были ярко-красные туфли на высоком каблуке. Ее внешний вид совершенно не соответствовал школьным требованиям, но Мэтти это не волновало. Мне она показалась очаровательной. Помню, я извинилась и попросила показать мне выход. Мэтт осмотрела меня очень медленно и, улыбнувшись, сказала, что я не похожа на потерявшуюся, что вид у меня как у настоящей ученицы. Мне хотелось провалиться сквозь землю, снять с себя эту проклятую форму и выкинуть вон. Позже Мэтт мне призналась, что я ей понравилась.

Они заметили, как Мэтти шла к ним. Ее грудь слегка подпрыгивала при ходьбе. Когда она подошла совсем близко, Джонни дотронулся до ее груди.

— Прочь руки, приятель, — сказала Мэтт.

— После того случая мы встретились на новогоднем вечере, — продолжала Джулия, — тогда я поняла — судьба подарила нам дружбу.

Подруги рассмеялись, вспомнив тот вечер. Пятьдесят маленьких девочек в нарядных платьях и белых носках, и Мэтти — с нечесаными волосами, торчащими во все стороны, утопающая в ярко-голубом свисающем до пят платье матери, в туфлях на каблучке и в настоящих шелковых чулках. Многие школьницы подшучивали над ней. Живя в полном достатке, они просто не могли представить, что у кого-то могло не быть нарядного платья.

На этом празднике проводился конкурс талантов: кто-то из участников играл на пианино, кто-то читал стихи, кто-то танцевал. К концу выступления последнего участника Мэтт прыгнула на сцену, собираясь спеть песню. Песня называлась «Мама, он смотрит на меня». Нельзя сказать, что у нее был хороший голос, но она пела с таким энтузиазмом, что сглаживало все недостатки. Последние строчки она прокричала во все горло. Наступила гробовая тишина.

— Джулия, — добавила Мэтт, — первая вскочила с места и изо всех сил захлопала в ладоши. После этого мы окончательно подружились.

— Отлично! — сказал Джонни, — пойдем выпьем. Да, кстати, кто же выиграл в конкурсе?

— Девчонка с мышиными хвостиками, ко всему прочему — в очках. Она читала неизвестные стихи.

В комнате появилась Джесси. Ее поддерживали два музыканта из всеми любимого итальянского ресторана. Она подняла руку и сказала:

— Альберт попросил меня спеть. Я не могу ему отказать.

Все дружно зааплодировали. Фреди приложил гармошку к губам и заиграл. Джесси запела старые песни. Ее друзья с удовольствием подпевали. Феликс видел, как посветлело лицо матери. Он знал, что в эти минуты она душой и телом была в своем клубе. Его взгляд встретился со взглядом Джулии.

— Спасибо, — прошептал он.

Джесси опять подняла свою пухлую руку.

— У меня есть два новых друга, вернее, подруги. Они и Феликс устроили для меня этот вечер. Подойдите ко мне и пойте со мной.

— Я не умею петь. Лучше пусть Мэтти споет. Джесси, ты знаешь песню «Мама, он смотрит на меня»?

— Еще бы, дорогуша!

Во время исполнения песни глаза всех мужчин были устремлены на Мэтти. Всех, кроме Феликса. Он смотрел на Джулию, а ей даже в голову не приходило, что он мог ее ревновать к рядом стоящему Джонни. Она, закрыв глаза, тихо подпевала.

«Мама, он поцеловал меня», — прозвучали последние слова.

На этот раз тишины не было. Раздались дружные аплодисменты, свист и веселые крики. Маленький худой мужчина с редкими усиками, который стоял около Феликса, громко хлопал в ладоши.

— У этой малышки нет голоса, но я уверен, что у нее куча других талантов. Надо что-нибудь придумать для нее, — сказал он Феликсу.

В этот вечер произошли два важных события, хотя среди суматохи, бурных споров, обещаний, звона бокалов, тостов, комплиментов их было трудно заметить.

Друг мистера Могриджа отвел Феликса в сторону, осмотрелся и сказал:

— Это ведь ты привел квартиру в порядок? Томми Балл сообщил мне, что ты проделал огромную работу. Послушай, у меня к тебе предложение. Я владею несколькими квартирами и хотел бы их отремонтировать, обставить мебелью и сдавать. Не хотел бы ты взяться за эту работенку? Я буду хорошо платить.

Феликсу этот человек нравился не больше, чем мистер Могридж или мистер Балл, но он решил принять предложение.

— Хорошо. Я согласен.

Мужчина с редкими усиками подошел к Мэтти и протянул карточку. Она прочитала его имя — Фрэнсис Виллоубай, владелец театральной компании.

— На данный момент у меня три театра. Мне нужна помощница. Вся работа связана с театром, с административной точки зрения, конечно. Ну как? Тебя это заинтересовало?

— Да, — ответила Мэтти.

— Дай мне знать, когда надумаешь.

Джонни поддерживал Джулию за талию, она неуверенно стояла на ногах. Парень стал поглаживать ей спину, потом целовать шею. В это время за его спиной Джулия увидела Феликса. Он убрал со стола пустые стаканы и ушел на кухню.

— Ну давай же, любовь моя, — упрашивал ее Джонни.

— Нет. Я не могу. Не сегодня. Завтра.

— Хорошо. Завтра так завтра. Но не заставляй меня страдать, малышка. Мне это вредно.

Он поднял ее на руки и отнес в спальню. Джонни уложил Джулию в кровать, накрыл одеялом и удалился.

Она сразу же уснула.

Этот вечер еще больше убедил Джулию в том, что она должна остаться здесь и наслаждаться всеми прелестями жизни. Ей льстило то, что она была составной частью успеха, о котором много говорили в «Рокет-клубе». Забыв об осторожности, она села писать письмо Бетти и Вернону. Все, что она смогла написать, было: «Я в Лондоне с Мэтти. Со мной все в порядке». Бетти будет беспокоиться, а Джулии не хотелось волновать мать. В верхнем углу письма она написала свой адрес. Ей казалось, что они не станут ее искать в огромном шумном городе.

Бетти увидела письмо, как только его бросили под дверь вместе с газетами и счетами Вернона. Руки ее сильно тряслись, когда она открывала его. Она прочла послание дочери и медленно опустилась в кресло. Бетти вспомнила, что сделала то же самое в тот день, когда обнаружила первую записку, в которой Джулия сообщала, что уходит.

— Нет! — громко сказала она. — Нет, Джулия, где ты?

Ее слова эхом возвратились в комнату. Вдруг она вскочила и побежала по ступенькам наверх. В комнате Джулии все ящики и шкафчики были почти пустыми. Вязаный свитер и фартук, которые Бетти купила для нее, остались висеть в шкафу, а одежда, которую выбирала и покупала себе сама Джулия, исчезла.

Бетти стояла в комнате, пытаясь понять, что произошло. Ей казалось, что ее малышка Джулия никуда не уходила и вот-вот вернется из школы.

— Джулия!

Бетти вылетела из комнаты и стала бегать по дому в надежде найти дочь. Она вспомнила, как первый раз взяла ее на руки, ее первые неуклюжие шаги, поездки на море, как однажды Джулия готовила первый торт и уронила миску с тестом на пол. Перед глазами промелькнула сцена, как она и Вернон отправляли ее в новую школу. Вернон тогда еще сказал: «Из нее выйдет толк. У дочери есть голова на плечах». Светлые воспоминания исчезли, и перед ней появилась другая Джулия, с ненавистью смотревшая на мать.

Бетти обошла весь дом, в котором каждая вещь напоминала ей о дочери. Джулии не было. Она ушла.