Окно на северную сторону (СИ) - "Mia_Levis" - Страница 47

Кристиан сомневался. Несколько тягуче долгих секунд смотрел своими небесными грустными глазами на сына. Потом, видимо, решился: бросил короткий злой взгляд на Джастина, шумно отодвинул стул, швырнул на стол салфетку - все это под благодарным взглядом Авиана.

- Я буду за дверью. Подслушивать, - заявил он, захлопывая за своей спиной дверь. Джастин закатил глаза и даже легко улыбнулся - на короткое мгновение его лицо стало выглядеть мягче и моложе. Авиан расценил это как добрый знак.

- Кристиан сказал, что вы хотите поехать на побережье.

- Эммм... Да, он предлагал, но я не знаю... не уверен, - Авиан растерянно уставился на свои руки. Не такого начала разговора он ожидал. Упреков, криков, сухих приказов или занудных нравоучений - да чего угодно, но только не отстраненного вопроса.

- Если хотите, можете съездить. На несколько недель, думаю, пока не слишком холодно, - Джастин расслабленно откинулся на стуле, потер переносицу, прикрыл веки. Авиан смотрел на отцовское лицо - красивое, благородное, совсем не похожее на его и впервые за много-много лет не хотел огрызаться, делать наперекор. Как бы там ни было, но этот человек вырастил его и, говоря откровенно, Авиан никогда не ощущал большой разницы в его отношении к своим детям. Да, он был сдержан и строг, но всегда приходил на помощь. А эта история с наездом на омегу просто, наверное, оказалась последней каплей в чаше его терпения.

- Спасибо, - тихо пробормотал Авиан и, сглотнув, пробормотал: - А что насчет... ну... что говорить и вообще...

- Пока ничего. Мне нужно подумать и решить, как замять эту ситуацию с минимальными последствиями для семьи. Вы с Кристианом уезжаете завтра утром, когда вернетесь, я сообщу свое решение. Отдохни хорошенько, Авиан, и... не волнуйся. Разберемся. А теперь иди, тебе еще вещи собирать.

Авиан не сказал ничего. Хотя язык жгло кислотой непроизнесенных слов - вопросов, опасений, предположений. Возможно, стоило поблагодарить. Или, наоборот, закричать, сказать, что это он, Джастин, виноват в произошедшем. Не сказал ничего. Молча поднялся, сомнамбулой прошел по столовой, чувствуя между лопаток задумчивый взгляд отца. А в холле упал в предусмотрительно распахнутые объятия Кристиана, позволил довести себя до комнаты, уложить на кровать и укрыть теплым пуховым одеялом. Покорно закрыл глаза на тихое папино "поспи немного, все будет хорошо". Хотелось спросить "когда"? Когда, черт возьми, будет хорошо? Но усталость навалилась тяжелым шерстяным пледом - душно, темно. Авиан провалился в сон.

Часть 21

Ребята, вычитано на скорую руку, поэтому, если замечаете ошибки, то исправьте, пожалуйста.

Авиан не мог заснуть. Проворочавшись несколько часов и осознав, что все тщетно, а сна так и нет ни в одном глазу, он тяжело вздохнул и сел на кровати, обхватывая себя за плечи. Такое с ним случалось теперь часто: ночью, в тишине, только под далекий шум приливных волн, воспоминания и тягостные нежеланные мысли так и норовили ворваться в сознание. И избавиться от них не удавалось никакими ухищрениями, как бы Авиан не пытался. Приходилось просто позволить картинкам беспрерывно сменять друг друга, пока, морально истощенный и измученный, он не отключался на рассвете. Здесь не было никакого графика, да и сам Кристиан просыпался ближе к полудню, поэтому можно было позволить себе рефлексировать сколько душе угодно, не боясь привлечь папино внимание поздними пробуждениями.

Вот уже почти месяц они жили в этом небольшом коттедже, из окон которого была видна бескрайняя гладь океана. Сейчас, в начале зимы, здесь, конечно, не было отдыхающих, небольшие домики стояли пустыми и производили угнетающее впечатление. Впрочем, отсутствие шумной толпы очень радовало Авиана: можно было часами бродить по влажному холодному песку, пинать носками уродливых, зато непромокаемых сапог круглые камешки и иссохшие пакли водорослей. Можно было дождаться, пока волна с пенистой шапкой свирепо налетит, едва не сбивая с ног и обрызгивая джинсы соленой водой. И никто не пялился на Авиана, не тыкал в него пальцем и не пытался разгадать, почему тот часами теряется где-то в лабиринтах собственных мыслей. Да, отсутствие отдыхающих - это хорошо. Именно по этой причине Авиан выбрал это место, а не их большой дом на побережье, который располагался в пятидесяти милях отсюда. Там была прислуга, круглогодично поддерживающая порядок, а наличие посторонних Авианом сейчас воспринималось крайне болезненно. Какими бы вышколенными и деликатными они ни были, все равно сложно было избавиться от липкого противного чувства, будто все и всё о нем знают, которое возникало порой даже совершенно от невинного взгляда.

Кристиан вначале немного ворчал: продукты дважды в неделю им привозили из ближайшего поселка, но готовить-то приходилось самим. Не привыкший к ведению домашнего хозяйства, он справедливо считал, что в загородном доме им было бы комфортнее, но, несколько раз выслушав сбивчивые извинения Авиана, больше не возвращался к этому вопросу. Видимо, догадался, как необходимо его сыну сейчас побыть в одиночестве, спокойно разложить все переживания по полочкам и, если получится, спрятать их в глубины подсознания. Так что с тех пор Кристиан вел себя идеально: готовил незамысловатые, стабильно подгоравшие завтраки, не расспрашивал Авиана о тюремных событиях, не навязывал свое общество, но, в то же время, всегда был готов выслушать или просто побыть рядом. Он сам разговаривал с Джастином и потом с преувеличенным восторгом рассказывал о делах дома, за всей этой информацией пряча главное, которое, Авиан чувствовал, было не таким уж и радужным. Вспоминая прохладное прощание с отцом, не удавалось избавиться от предчувствия, что вся эта его холодность и некая отстраненность - лишь притворство. Возможно, об этом его попросил Кристиан, быть может - повод был иной, но факт оставался фактом: Джастин так и не снял равнодушную ледяную маску. Но хотя бы отпустил на неопределенный срок, так что грех было жаловаться...

Еще спустя полчаса, Авиан все-таки решился тихо пробраться на кухню и заварить себе крепкого чая с лимоном. Сомнительно, конечно, что такое средство поможет заснуть, но в последнее время самочувствие Авиана оставляло желать лучшего, а крепкий горьковатый чай помогал хотя бы немного прийти в норму. Правда, ненадолго. Наверное, стоило рассказать Кристиану, но папа явно всполошился бы, и тогда пришлось бы возвращаться в город, идти к врачу... Ну уж нет! Лучше потерпеть, возвращаться домой, в мир, где вести такое праздное существование станет невозможно, Авиану совершенно не хотелось. Так что приходилось терпеть и спасаться вот такими вот незамысловатыми средствами, надеясь, что недомогание - лишь следствие не лучших тюремных условий, которые подорвали иммунитет, а не какое-то серьезное заболевание.

На кухню Авиан пробрался на цыпочках, чтобы, упаси Бог, не разбудить Криса. Залил воды в электрический чайник и, забравшись с ногами на грубо сколоченный стул, всмотрелся в бесконечную гладь океана, хорошо видимую в небольшое окошко. Домик находился на самом краю утеса, и во время прилива вода била просто в его подножие, медленно подтачивая вековые камни. Когда-то вся эта громада обязательно рухнет вниз, за доли секунд скрываясь в ледяной пучине, и в такие моменты Авиану было легко представить, что это произойдет именно сейчас. Что этот домик разрушит стихией, закружит в водовороте и он, Авиан, не сможет сделать ничего, а лишь смириться с провидением и принять свою судьбу такой, как она предначертана. Точно так же, как и в жизни... Никакого выбора, лишь пустая надежда, что из этой сплошной темноты есть хоть какой-то выход. Наверное, именно поэтому Авиан остановил свой выбор на этом доме - настоящее пристанище отшельника. Человека, которому некуда идти, который не знает как существовать за пределами своего крошечного неприступного бастиона. Кристиан, правда, был против, справедливо заметив, что эта постройка явно сооружена без соблюдения основных норм безопасности, но потом неожиданно согласился. Более того, со временем, он, кажется, даже полюбил это место: мог часами стоять на обрыве, позволяя порывистому ветру трепать волосы и одежду. В такие моменты Авиану хотелось подойти и обнять его, настолько он казался изломанным и уставшим. Но разве в своей моральной неполноценности он мог подарить Кристиану хоть какое-то подобие успокоения? Вряд ли... Впрочем, Авиан так ни разу еще и не решился проверить.