Окно на северную сторону (СИ) - "Mia_Levis" - Страница 60

***

"Я хочу назвать малыша Эриком".

Авиан пытался не злиться. Честное слово, пытался! Но как можно было сохранять внутреннее равновесие при демонстрации такой вопиющей наглости? Эриком он его хочет назвать видите ли! Планирует дать ребенку Авиана имя своего папы. И как можно было адекватно реагировать на это "хочу"? Ни "пожалуйста", ни "может быть", а именно хочу!

Перечитав записку в шестой раз, Авиан все-таки сделал то, что хотел: разорвал ее на мелкие клочки. Легче, правда, не стало. А вскоре и вовсе первый яростный порыв сменился волнением. Сколько Эльман планировал забавляться таким образом невозможно было предугадать. Он-то знал, что серьезных последствий у его игры не будет по той простой причине, что Авиан никогда не станет никому жаловаться. Эту черту характера альфа сумел распознать в нем, да и понимал наверняка, что родители его не в курсе подробностей тюремных будней. Эти кошки-мышки могли продолжаться черт знает сколько, ведь Эльман не реагировал ни на крики, ни на просьбы. А Авиану в его положении меньше всего хотелось кататься на этих эмоциональных американских горках, каждый день ожидая подвоха.

Так и не найдя выхода, омега прилег, обняв живот руками. Ребенок под ладонями легко шевелился, невольно вызывая улыбку на лице Авиана. Конечно, ему хотелось, чтобы у малыша была полноценная семья, но Эльман... Нет, он был не тем человеком, который мог это обеспечить. Не потому что он был плохим, нет! Авиан знал, что Эльман добрый, веселый и, наверняка, с ним было бы здорово дружить, проводить время в шумных больших компаниях, но он не был готов к роли постоянного отца, который находится рядом двадцать четыре часа в сутки. Эльман не был готов отказаться от привычного образа жизни и остепениться, и Авиан молил Бога, чтобы голос рассудка, твердящий ему это, не ослабевал. Потому что подсознательно омега чувствовал, что если вдруг он позволит зародиться надежде, пробиться сквозь практичность и ответственность глупым детским мечтам о любви, то рано или поздно он жестоко разочаруется.

От невеселых размышлений Авиана отвлекла вибрация мобильного телефона. Номер оказался незнакомым и первым порывом было и вовсе не отвечать. Все его прошлые университетские приятели растерялись, кроме родственников ему больше никто не звонил, но их-то номера Авиану были известны. От неприятного предчувствия покалывали кончики пальцев, но он все же переборол себя: резко, не давая себе времени передумать, поднес телефон к уху, принимая вызов. Не хватало еще стать параноиком. В конце концов, это мог быть и не...

- Привет, - надежда, конечно, не оправдалась. Авиан даже не удивился, по сути. Нужно же было Эльману узнать реакцию на цветы.

- Откуда у тебя мой номер? - устало откидываясь на подушки, спросил Авиан вместо приветствия.

- У меня есть свои источники.

- Дай догадаюсь. Имя этого источника - Адриан?

- В яблочко, - хмыкнул Эльман.

- Что ты ему сказал? - Авиану действительно было интересно. Несмотря на кажущееся легкомыслие, Эйд довольно настороженно относился к кавалерам младших братьев. Вряд ли бы он подыгрывал Эльману, если бы тому не удалось виртуозно задурить ему голову.

- Что ты мне нравишься и что у меня в отношении тебя исключительно серьезные намерения.

- М-м-м, понятно, то есть навешал ему лапши на уши, - фыркнул Авиан. Как ни странно, но по телефону разговаривать с Эльманом было вполне... комфортно, что ли?

- Нет, я сказал абсолютную правду. Авиан, почему тебе так сложно поверить, что я не собираюсь обижать тебя? Мне действительно не все равно. Я хочу быть рядом с тобой и с ребенком.

И то ли тон у Эльмана был такой уверенный и серьезный, то ли Авиан просто слишком устал тащить бремя своей тайны в одиночку, но сердце предательски екнуло. Хотелось поверить - хотя бы немножко пожить в том идеальном иллюзорном мире, где у малыша есть полноценная семья, где существует человек, от которого не нужно ничего скрывать и который готов принимать его, Авиана, таким, какой он есть.

- Эй, ты еще там? - позвал Эльман, когда молчание затянулось.

- Да, извини, задумался. Что ты делаешь? - спросил омега, только чтобы сменить скользкую тему.

- Готовлю.

- Готовишь? - недоверчиво переспросил Авиан. Уж слишком тяжело было представить альфу на кухне. Да и зачем ему это? Наверняка у их семьи была прислуга.

- Угу, люблю это дело. У меня неплохо получается. Ты голоден?

- Нет, - Авиану не удалось сдержать улыбку. Эльман умел быть обаятельным, стоило отдать ему должное. Даже ярость из-за его фамильярной записки почти угасла, по крайней мере поднимать эту тему сейчас совершенно не хотелось.

- Ты же знаешь, что должен хорошо питаться?

- Знаю-знаю, - хмыкнул Авиан. - Я хорошо питаюсь.

- Пойдешь со мной на пикник? - неожиданно предложил Эльман.

Стоило сказать "нет" - однозначно и категорично, чтобы не давать ни самому себе, ни альфе никаких ложных надежд. Но Авиан сделал роковую ошибку - задумался, всего лишь на мгновение допустил эту неправильную, глупую мысль, что, возможно, он действительно слишком строг и требователен к окружающим.

- Снег только недавно сошел, - неуверенно пробормотал омега, и эта робость не осталась незамеченной Эльманом. Уже в тот момент Авиан проиграл битву, поддавшись слабости и наивной надежде.

- Через несколько недель будет нормально. Просто скажи "да", - змеем-искусителем зашептал альфа. Почувствовал же слабину, стервец!

- Я не уверен, - попытка получилась жалкой, будто у утопленника с камнем на шее, который все еще суетливо барахтается в безнадежной попытке спастись.

- Можешь пригласить братьев. Или родителей. Кого хочешь. Только соглашайся. Узнаешь, как я готовлю. Спорим, ты пальчики оближешь? - голос стал низким, бархатистым. Голосом альфы. И Авиан сдался.