Окно на северную сторону (СИ) - "Mia_Levis" - Страница 99

- Что? - встрепенулся тот. - Да-да, нормально... Антуан какой-то молчаливый вечером был, не находишь?

- Хм, действительно, - не слишком-то уверенно подтвердил Авиан. К своему стыду, он не обратил на это никакого внимания - сейчас, когда в семье появились маленькие дети, уже не Тони был основным источником шума. Да и повзрослел он... Но, конечно, не настолько, чтобы весь вечер сидеть, словно воды в рот набрал. - Ты не переживай, если бы было что-то серьезное, то он бы сказал.

- Сказал бы? - недоверчиво хмыкнул Джастин. - Сомневаюсь. Мне всегда казалось, что с Тони точно будет просто, но, как оказалось, сложности поджидают и здесь. Не хочется ошибиться, я уже однажды допустил серьезную ошибку.

Не стоило уточнять, о какой ошибке шла речь. Авиан тяжело сглотнул, пробормотал:

- Ну, я сам был виноват...

- Да причем тут виноват или не виноват, Авиан? - отмахнулся Джастин, отодвигая нетронутую чашку с остывшим чаем. - У нас тогда с Кристианом был такой тяжелый период, а ты оказался просто способом наказать его. Я ведь не на тебя злился, на него, понимаешь? И я никогда не хотел, чтобы из-за наших разногласий пострадал ты. Думал, что все просчитал, что достаточно будет заплатить - и о тебе позаботятся, оградят от действительно серьезных проблем. Но деньги в тот раз не сработали. Невозможно все знать наперед. Я ведь считал, что тебе это на пользу пойдет, что с беты пятно на репутации смоется быстро. С беты... - невесело усмехнулся отец.

- Я и не знал, что ты платил... - растерянно пробормотал Авиан. - В любом случае я бы ничего не изменил, даже если бы имел возможность. Иначе у меня не было бы Элиана. Забудь об этом, отец. И насчет Тони не волнуйся, я с ним поговорю. И если там что-то серьезное, то сообщу тебе.

- Думаю, Тони не оценит, - хмыкнул Джастин.

- Ничего страшного. Подуется - перестанет, - улыбнулся Авиан. - Ладно, я пойду. Завтра тяжелый день. Еще раз с днем рождения, отец.

- Спасибо, сынок, - тихо произнес Джастин. В тот момент Авиан осознал, что и ради вот таких - совершенно иных отношений с отцом - стоило пережить все тяготы тюрьмы.

***

- Не нервничай, - в сотый, кажется, раз повторил Эрнест.

- Я не нервничаю! - рявкнул Авиан. Господи, вот же заладил! Как будто можно нажать на кнопку и вот так запросто отключить волнение. - Просто помолчи, хорошо?

Эрнест обиженно нахохлился, принялся рисовать абстрактные узоры на полях тетради. Авиан не хотел его обидеть, сожаление на мгновение кольнуло раскаленной иглой, но извиняться сейчас он не мог. Места себе не находил - ничего хорошего из этого бы не вышло.

Потихоньку подтягивались студенты: почти все - немыслимый процент посещаемости для факультатива! До Авиана доносились обрывки фраз, он слушал их жадно - быть может эти скудные впечатления чужих людей помогут понять того закрытого Натаниэля, которого сам Авиан так и не раскусил. Но все, что удалось вычленить: "хороший препод" от альф и "такой сексуальный" от бет. Вот же пустомели! Кажется, впервые Авиан пожалел, что у него нет друзей или хотя бы хороших знакомых в университе, к которым можно было бы подойти, ненавязчиво расспросить о прошлой лекции литературы. От Эрнеста ничего добиться не удалось, дисциплинированный мистер Оллфорд просто-напросто не пустил опоздавшего студента на занятие.

Авиан как раз прислушивался к болтовне Томаса - еще того сплетника, когда массивная дверь в аудиторию протяжно скрипнула. И после этого Авиан уже ничего не слышал, а только наблюдал затравленным взглядом из-под ресниц за Натаниэлем.

- Доброе утро, господа, - поздоровался тот, скользнул своим нечитаемым, холодным взглядом сначала по верхним рядам, а потом все ниже, ниже, ниже... Авиан и хотел бы спрятаться: улечься на пол или хотя бы уткнуться в тетрадь, делая вид, что ужасно сосредоточен, но не мог. Словно ошеломленный олень в свете фар надвигающейся машины, он просто ждал, когда его собьет на полном ходу. Не сбило... Натаниэль взглянул на него и... отвел взгляд, будто не узнал, будто видел впервые и не выделял из серой толпы остальных студентов. Никакой реакции! Авиан не ждал, что он начнет кричать что-то наподобие "какая встреча!" - конечно, нет! Но хотя бы бровь вздернул, скривился, взгляд на нем задержал!

Это его равнодушие не дарило облегчения, а наоборот разжигало пожар тревоги. Что теперь? Надеяться, что он правда его забыл? Да быть такого не может! Все-таки не десятилетия прошли, да и Натаниэль вряд ли страдал склерозом. Ждать реакции потом? Когда? После занятия, через неделю, месяц? Что теперь? Жить в волнении, бояться какой-то насмешки, дискриминации, презрительного взгляда?

Авиан терзался этими тягостными вопросами всю лекцию, пытался словить взгляд Натаниэля, но без толку. Иногда Авиану даже удавалось сосредоточиться на литературе, и это несомненно были счастливые минуты. Все-таки преподавателем Натаниэль был хорошим, умеющим увлечь даже тех, кто книги в руках годами не держал. Но стоило только какому-то выскочке, желающему выделиться, втиснуться со своим "неординарным мнением", как все очарование рассеивалось, словно призрачная дымка. И снова наблюдение, попытка уловить хоть что-то в лице или позе Натаниэля - сплошная, нечеловеческая мука!

Наконец-то занятие, которое, как чудилось Авиану, длилось несколько месяцев минимум, подошло к концу. Эрнест быстро собрался и теперь нетерпеливо переминался с ноги на ногу: он все еще был слишком обижен, чтобы разговаривать, но не настолько, чтобы уйти одному. Натаниэль что-то писал, иногда отвлекаясь на подходящих к нему студентов.

- Ты идешь или нет? Мы скоро одни останемся, - пробормотал Эрнест, скосив взгляд на оставшихся троих студентов, которые тихо переговаривались и не спешили уходить.

Авиан молча пожал плечами; у Эрнеста теперь будет повод обижаться до самого вечера. Но он, черт возьми, ничего не понимал! Считал, что раз Натаниэль никак не отреагировал, то Авиану можно успокоиться. Да на пороховой бочке легче было бы расслабиться! Авиан не знал, чего ждет: может, надеялся, что наедине Натаниэль продемонстрирует хоть какую-то реакцию.

Пока Авиан пытался предугадать эту реакцию, изредка зло зыркая на болтающих однокурсников, Натаниэль Оллфорд встал и вышел в коридор. Вышел, даже не взглянув!

- Он тебя не узнал, - пробормотал Эрнест. - Стоило так тревожиться, а? - в его голосе отчетливо слышались раздражение и какая-то ирония - как обиженный ребенок, Эрнест пытался уколоть. Дурачок, неужто он думал, что это желание быть узнанным, следствие какого-то омежьего тщеславия? Как не понимал, что Авианом сейчас руководит страх? Это сейчас Натаниэль никак не отреагировал, а если уже завтра он начнет себя вести совершенно иначе? Это не Далиан, которому Авиан готов был доверить все свои тайны. Натаниэль Оллфорд, по сути, был ему почти незнаком и то, что у него был ключ от шкафа со скелетом Авиана, ужасно пугало.