Потому что я рядом (СИ) - "rineli" - Страница 11

- Бертон, прекрати, - с мольбой в голосе произнес омега. – Отпусти меня.

Сейчас, когда он был слаб и разбит, он боялся почувствовать хотя бы тень надежды на что-то большее, поэтому Арин старался отстраниться от альфы, но Бертон не отпускал его, мягко сдерживая его яростные попытки вырваться. В какой-то момент он одной рукой перехватил Арина под грудь, а другой рукой начал убирать волосы на затылке омеги, заставив последнего замереть на месте. Он уставился вперед невидящим взглядом, почувствовав, что его кожа стала в разы чувствительнее, когда губы мужа мягко коснулись шеи, чуть ниже роста волос, заставляя толпу мурашек пробежать по коже омеги. Арин тут же шумно втянул воздух и пальцами вцепился в предплечья мужа, когда тот начал поцелуем за поцелуем опускаться ниже, пока не коснулся губами основания шеи.

- Что ты..?

– Я же помню, что тебе всегда нравилось, когда я так делал. Ты всегда был там очень чувствительным.

- С каких это пор ты стал запоминать мои чувствительные места? – с удивлением спросил Арин. На этот раз в его голосе не было ни раздражения, ни холода, лишь тихая грусть. Почему-то поцелуй и объятия Бертона его действительно успокаивали, но он все не позволял себе до конца расслабиться, понимая, что Бертон, в отличие от него, не был романтиком. - Бертон, я не понимаю, что нашло на тебя?

- Ты выглядишь таким несчастным. Я решил, что пойду за тобой, чтобы ты не оставался наедине со своими переживаниями, - пожал плечами альфа. – Арин, когда тебе плохо, мне тоже плохо.

- Нет, прекрати... - Арин закрыл глаза и покачал головой, словно желая отогнать от себя это минутное умиротворение и вернуться в реальный мир. Его вновь начало трясти, и омега начал медленно оседать на пол, утягивая за собой альфу, который следом за ним опустился и сел на ковер. Арин почувствовал, что объятия мужчины стали крепче, заставляя омегу вновь умолять о прекращении этой пытки. – Бертон, хватит строить из себя заботливого мужа. Если ты чувствуешь себя обязанным это делать, то не надо, я и сам прекрасно со всем справляюсь... Я знаю, что ты ко мне равнодушен, поэтому...

- В среду, в четыре сорок после полудня, - спокойным голосом ответил мужчина, продолжая смотреть на омегу своим обычным спокойным взглядом.

- Что? – после небольшой паузы переспросил его растерявшийся омега.

- Каждую неделю в это время я дарю тебе цветы, - пояснил он. – В этот день недели и в это время на свет появился Арон, а через двадцать шесть минут родился Хэкон, но я решил дарить в то время, когда появился старший сын. Меня не было рядом, когда ты рожал, я был на другом конце света, но я следил за происходившим по телефону. Понимаю, что за все это время дни сместились, и время поменялось, но я не стал заниматься расчетами...

- Но почему..? - Арин на несколько шагов отошел от мужа, не в силах отвести от него ошеломленного взгляда. - Почему ты говоришь мне все это сейчас?

- Потому что я тоже устал от этого, - Бертон тяжело вздохнул, и впервые на его лице проскользнула какая-то эмоция. Арин замер, позволяя мужу взять себя за руки. - Я плохо умею выражать свои чувства, да и внешне я всегда спокоен и, словно безразличен ко всему, но наш сын позволил мне понять одну простую вещь, – Бертон опустил голову и начал большими пальцами поглаживать тонкие кисти омеги. – Не нужно стараться уберечь тебя от лишних переживаний и стресса, потому что это может причинить тебе еще больше боли, чем правда. Да, я знал, что мальчишки открыли фирму. Я сам дал им денег на это.

- Но почему никто мне об этом даже словом не обмолвился? – дрогнувшим голосом спросил омега, чувствуя, как больно кольнуло от признания мужа в груди. – Почему я остался крайним и до самого последнего момента ничего не знал?

- Потому что я попросил их ничего тебе не говорить, - ответил Бертон. Арин поднял на него шокированный взгляд и только хотел задать вопрос, но муж сам начал отвечать. – Арин, я не хочу, чтобы ты понял меня не правильно, но после родов ты стал очень... слабым. И физически, и психологически, и любой стресс выводил тебя из равновесия, а иногда даже приводил к нескольким дням лежания в кровати. Я знаю, сколько витаминов и таблеток ты пьешь, а потому стараюсь по возможности ограничить тебя от лишних переживаний. Если бы мы тогда сказали тебе о фирме, ты бы точно начал за них переживать.

- Но я их папа, я должен переживать...

- Я знаю, знаю, – Бертон улыбнулся, заставив мужа замереть. Не часто он видел на лице мужа эмоции. – Я знаю, как сильно ты любишь наших мальчишек и, поверь, я тоже их безмерно люблю и, чтобы ты там ни говорил, порой им и от меня доставалось, когда они безобразничали, а ты этого не видел. Например, помнишь, когда мы всей семьей ездили на курорт после их выпускного из средней школы?

- Да, помню, - рассеянно ответил омега. Он уже и не знал, как реагировать на мужа.

- Помнишь, их не было на ужине, а я сказал, что они перегрелись на солнце и легли спать, а потом потащил тебя в ресторан? – Бертон вновь едва заметно улыбнулся, и в его взгляде чувствовалась нежность. – Так вот, тогда они сбежали из отеля и пошли в клуб. Хэкон уговорил Арона, и тот согласился. Я решил не говорить тебе об этом, но когда они вернулись, то, поверь, я устроил им грандиозный выговор и придумал достойное наказание. Думаешь, они из трудолюбия и от безделья следующие две недели стригли газон и помогали садовникам?

- Я не задумывался об этом, - омега тихо засмеялся, вспоминая те времена. А он еще удивлялся, почему у мальчишек были такие недовольные лица, но при этом они продолжали работать в саду, утверждая, что заинтересовались этим делом.

- Вот, ты уже смеешься, - довольным голосом ответил Бертон, заставив омегу вздрогнуть.

- Так погоди, получается все это время... - Арин покраснел и с недоверием посмотрел на своего мужа, который пожал плечами и отвел взгляд в сторону.

- Ну, не все, - честно ответил он. - Первые два года нашей жизни я особо к тебе не присматривался, а потом... потом я просто не мог от тебя глаз отвести. Но ты был так холоден и никак не реагировал на мои робкие попытки понравиться тебе, а потому я решил, что если на работе добьюсь успехов, то смогу добиться твоего внимания. Но я заработался до такой степени, что не смог быть рядом в трудные для тебя минуты.

- Но... но я никогда не видел… я... я… - Арин попытался отстраниться, чувствуя, что от избытка абсолютно новой и шокирующей информации у него голова пошла кругом. То есть, все это время он придумывал себе безразличие мужа, одиночество... Нет, быть такого не могло, он же не был каким-то сумасшедшим, Бертон действительно... Действительно умел любить очень незаметно. Арин вспоминал моменты, когда они, словно случайно, попадали на заинтересовавшие его театральные постановки или презентации, или же когда Бертон присылал ему любимые лакомства, когда омега болел. Омега запаниковал, не зная, как ему себя дальше вести. – Как же так?

- Арин, – перебил его Бертон. Его голос разом отрезвил Арина и заставил прислушаться. – Ты – прекрасный отец, очень заботливый муж и образцовый хозяин. Мальчишки тебя очень любят, и я люблю, но ты словно отмахиваешься от этого, – омега повернул голову и посмотрел на мужа, нахмурившись, но альфа продолжал спокойным голосом. – Ты у нас слишком эмоциональный и старательный и часто направляешь свою энергию не в то русло. Посмотри, твои мальчишки сами содержат и развивают фирму, один из них скоро подарит нам внука от омеги, который заботится о нем. Дэй, может, и не идеал светского общества, но он трудолюбивый и общительный парень, который любит нашего сына. Тебе бы стоило защищать Арона не от него, а от того альфы, которого он ударил на вечере.