Видения Коди - Керуак Джек - Страница 66

КОДИ. Но он никогда не писал, э, никому, верно же, в действительности не описывал – Наверно, он как бы боится, что —

ДЖЕК. Ну, ты же знаешь, что Вэл написал

КОДИ. Вэл? нет

ДЖЕК. Вэл Кинг

КОДИ. Что он написал?

ДЖЕК. Он сказал, что во всем она виновата (КОДИ: Вот как?), что она… все это намеренно вызвала. (О как?) Ага. Вэл, конечно, сбесился

КОДИ. Да уж наверняка

ДЖЕК. Но он говорит, все это ее… ее…

КОДИ. Господи

ДЖЕК. Намеренно поставила на голову стакан и подначила Быка, чтоб сбил выстрелом —

КОДИ. Ну, ты знаешь, после того, как она ходила пять лет по комнате, с ним, пока он сидит и все время стреляет, помнишь, как в Нью-Орлинзе ту… пальбу по бензедриновым трубочкам из его капсюльного – из воздушки его, знаешь, сидел весь день в другом углу комнаты, и он сидел, бывало, и примерно типа где бутылка со свечой стоит…

ДЖЕК. Мы, бывало, бегали ставили ему новые трубочки от бенни

КОДИ. Угу, устанавливали свежую трубочку от бенни, а потом он палил, вставал и подходил, и ставил опять трубочку – очень трудно попасть, знаешь, попасть трудно!

ДЖЕК. А потом я это делал

КОДИ. Он в одну из двух попадал, одну из трех, иногда – очень хорошо, вишь? А мы едва ли могли ее сбить вообще, может, разок получалось; потом он нам показывал, как весь день пушку выхватывать, весь день показывал нам, как выхватывать пушку: «Ну не держи ее на весу тут! Не стреляй, пока не вытащил! Тут придерживай, держи пониже, не спеши, целься», ты ж его слышал, сотню раз, показывает тебе, как пушку выхватывать…

ДЖЕК. После того, как ты уехал из Мексики, мы весь день выхватывали

КОДИ. Ага! Выхватывай весь день! Слышь, вишь? – Я ему ни шиша не сказал в Мексике, просто стоял рядом или как-то —

ДЖЕК. – тока выхватывай —

КОДИ. – вишь, поглядеть, кто первый. Вишь?

ДЖЕК. – поглядеть, кто вперед —

КОДИ. Вишь? «Но я тя пымал, во, вишь, я тя пымал, Джек! это целит те прям в сердце, во, прям те в пузо, вишь, ты немного тут на сторону съехал, вишь?»

ДЖЕК. А она хохотала все время

КОДИ. Ага, поэтому можешь себе представить, как она во всем этом вот все время, знаешь, естественно, иной вечер она скажет: «Иди сюда и сострели вот это у меня с головы». Очень это правдоподобно, если вдуматься, знаешь, в смысле, это не только правдоподобно, но и самое оно, чего ожидаешь, вроде как мы с Джеком собирались раньше уже раскидывать мозгами про что случится со всеми, знаешь, типа нам известно, что сталось с Джун, и мы знаем, что стало с Финистрой, а что произойдет, скажем, с Ирвином? или как оно будет со, скажем, Джеком, или Жюльеном, ты понимаешь, про что я толкую?

ДЖЕК. О ну еще б! мы этого так и не сделали!

КОДИ. Не сделали, нет; птушта у меня никаких мыслей не было… о чем поговорить

ЭВЕЛИН. Внезапная смерть?

КОДИ. Ну, стало быть, точно так же, как можно было бы предположить, что произойдет с Джун, ты б тоже могла случайно предположить, я полагаю —

ЭВЕЛИН. Ты б мог предположить, что случится с Джун?

КОДИ. Ну, ты б не стала, правда, ожидать, что она так поступит, в конце, потому что… она… сама – знаешь, она к этому завису привыкшая, можно было б решить, и поэтому пошла бы, вишь? но мы могли б рассудить, типа, что случится с тобой и мной как-то таким вот образом, возможно…

ЭВЕЛИН. Ты б не ожидал, что такое произойдет с Финистрой, правда?

КОДИ. Нет, хотя мы были… разговаривали и говорили, что Финистра все равно смерти искал, и когда она наконец взяла и пришла, он к ней не был готов, не искал ее, он был – значит, на самом деле это шутка такая над Финистрой, вишь, птушта произошло оно случайно

ДЖЕК. Мы этого не делали

КОДИ. Нет. Это трудно очень, по нескольким причинам, но если б ты мог об этом подумать, э, знаешь…

ДЖЕК. Ну, Хаббард, ух, я даже не знаю, что с ним произойдет!

КОДИ. Я просто думаю, он пойдет – вот что я подумал про… Хаббарда во всяком случае, что на самом деле с ним ничего никогда не произойдет, насколько, знаешь, типа, у него могло было быть множество разов, когда он зависал, и вешался (смеясь), видишь, но в итоге, ага, он все дальше и дальше пойдет, и падет, и распадется в… в жаре тропиков; это неизбежно суждено такому вот случиться, сюда он прийти не может, никуда он не может, вишь, он поедет на Юг…

ДЖЕК. Он – он исчезнет в Южной Америке —

КОДИ. А он и не хочет никуда больше ехать, на самом деле, и сам это знает. (молчание) Вот что с ним произойдет

ДЖЕК. А Ирвин, с ним тоже ничего не случится

КОДИ. Нет, он так всего боится и такой расчетливый —

ЭВЕЛИН. Он осторожный

КОДИ. – да, очень осторожный, чего, когда я был в Нью-Йорке, я сказал… мы в этом были, эта девчонка, дома у этой Джозефин, там и всё, он был в ванной, все туго задраено и окна все зашторены и все такое, знаешь, никого – дома никого нет, ни в передней комнате или ни где, мы одни, и сидим мы там, и у меня косяк, и я его подвзрываю, он говорит: «Не так громко! не так громко!» знаешь (смех) и всё… (конец)

КОДИ (распевая, проверяя пленку, смеясь). Эххх… Дядя Джо Уильямз и его октет (смеясь)…. Фух! Аххх… Мне надо сигарету, Ма-а-а…. А, тоже хочешь?…Э, в общем, перешли мы по мосту Джорджа Уошингтона, ранней утренней за-рей, (смеясь, долгая пауза). И мы там такие… мы были – мы все очень устали, мы пошли к Вики. (Джек флейтирует) И нам было трудновато ее добудиться и поднять… (Джек флейтирует) (бряцанья ледника) И потом…

ЭВЕЛИН. Что потом?

КОДИ…спустить ее, тут то вся штука и началась. Мы к ней на несколько минут поднялись и, э, тут Хак сказал, что он устал и поэтому он там остался, а Бык и я спустились на угол Бауэри, э, сильно ниже Бауэри, к… химической точке на Бэттери, наверно, и, э – включи-ка музыку погромче – и тут, э… Мне пришлось вторым рядом машину поставить, пока он внутри был, а не было его около часа, вишь… и загреб эту химическую приблуду, эту… бунзеновскую горелку (Джек флейтирует), кучерявые стеклянные трубки, знаешь, и кудрявые s, кудрявые z, наверно, и, э, о (громко вздыхая) нам их надо было распаковать… (смеясь)…и, э, мы так никогда и не начали их устанавливать, мы – мы пошли в тот вечер, потому что, э, тем днем мы нашли Джун, она сказала нам, что, э, они ее подобрали в – с поезда, практически, когда она сходила с поезда почти все равно как они б ее искали, чего они, конечно, не делали, но она просто ходила там кругами в кышмарном своем платье с Джули, и эта старуха, должно быть, ее сдала или что-то, и… детективы к ней прикопались, и отвезли ее в Беллвью, и там она пробыла час или два, три, четыре часа, и она разговаривала с санитаром в Беллвью этом, человеком, который ее оформил – управляющий, этот… что-то, знаешь, Беллвью, и, и она сказала: «Ну, мой муж, само собой, состоит в Университетском Клубе», а он сказал: «Чё, что, что? Ну? Что? Университетский Клуб, ну, ох ну ничего ж себе!» и он посовещался с коллегой, знаешь, и сказал: «Ну, миссиз… миссиз, э, Хаббард, э, нам очень жаль, что все это так случилось, куда наш водитель может вас отвезти?»…она сказала: «Ну, лучше отвезите меня обратно на станцию, в поездное депо, мой муж должен там меня встретить, похоже, он немножко припоздал, он ехал сам». Поэтому когда мы ее нашли… где-то в другом месте, но так или иначе мы ее нашли… но нет! Я и впрямь верю, что так и договорились, они между собой, хочешь верь хочешь нет, Бык сказал: «Ну, мы с тобой увидимся на станции, когда сойдешь с поезда, мы тебя встретим», и, э, и она сказала: «Ладно, я подожду на – со стороны Сорок первой улицы» или что-то такое, и в общем (смеясь), они, я думаю, фактически, я помню точно, что это было, потому что мы вышли – заходя в Пеннсилванский вокзал этот, Тридцать четвертая улица, вишь – но так или иначе, э, в общем, нам пришлось – мы перешли в Уэст-Сайд там в Пятидесятых у Восьмой авеню, о, примерно возле Сорок седьмой и Восьмой, и… прямо там сняли комнату и Харпер заявился в первый же вечер и замазал Быка, знаешь, а у Быка дряни не было месяца полтора, если не считать того болеутоляющего, что он растапливал, знаешь. Ну, чувак, значит, все проблемы у него и всё решены, а Джун, конечно, приходилось и дальше напрягаться и обо всем заботиться, знаешь, и, и я б взял ее на Таймз-сквер в этом жутком ее платье, чувак, я был, мне, прикинь! – стыдно было идти с ней, веришь-нет, и я – редко я чувствую – но я в самом деле врубился, хоть когда мы зашли в кафетерий там, и все в нее врубились, а она лишь крышей все дальше ехала; она и сама это знала, но ты знаешь, она была просто такая, э, она приняла это, знаешь; в общем, э, из-за того, что нам пришлось выйти купить, э… банку молока для младенца, вишь, то было только полбанки, птушто это было э, э – знаешь, в общем, э, она его брала полубанками, птушто Бык и Харпер – и, чувак, Харпер, он все равно на своих трассах, знаешь, и не может себе воткнуть, я помню, и, э, потом они – О, они там зависают и разговаривают подолгу, фактически, я думаю, Бык вышел с Харпером после; мне кажется, Хак и я – нет, Хак, ага, я думаю, Хак… ну, я не знаю, что произошло… в ту ночь; но как бы оно ни было (Эвелин смеется, говорит: Ты на чем был?)…вероятно… я был на нембуталах и чае… (хихикающий хохыт) Помнишь тот чай? он всегда клевый был, знаешь; и ох, вот оно! на следующий день мы с Хаком пошли чай продавать, Бык сказал – вишь, он весь теперь на дряни завис – значит, он грит: «Вот, Хак, вот тебе того чаю, который ты выйди и загони», хоть и не дал ему чая, но сказал: «Вот образец, сходи к кому-нибудь из… парней, знаешь, коридорным и все такое», поэтому вот, значит, мы с Хаком, я за рулем, а Хак рассекает с коридорным встретиться – там одна гостиница вокруг Пятьдесят восьмой, и там внутри и Уэст-Сайд опять и эт – коридорный этот сказал: «Ага», и, э, в общем, он зашел и пробу с образца этого снял, что Хак ему дал, и снова выходит, сказал: «Ай, чувак, это ужас, это ж зеленый чай», грит: «никуда не годится, он даже не прокопченный, Ох господи боже мой, говно это кошмарное», и все такое, знаешь, и, ага, ну, а это не так – и, знаешь, конечно, он мог бы – Бык, этот конкретный (смеясь), я что говорю, что мы-то по нему нормально улетели, должно быть, мы все это время зеленый чай смолили, был там этот… коридорный, без балды, он не желал подбирать… хоть ему и хотелось сроща – и вот это как раз и есть все там происшествие, что я могу припомнить. Между тем я всегда был мальчиком на побегушках, всегда везде бегал и скакал вверх вниз туда сюда, и потому следующие три или четыре дня мы ездили повсюду аж в самый Нью-Джёрзи, чтоб – до самого Оринджа и Западного Оринджа, Южного Вэн-броя и везде (смех) знаешь, зуб даю, везде повсюду, я тебе говорю, и, искали места по всему Ньюарку, и туда, и сюда, и вверх, и вниз, и зигзагом вверх по Бронксу. В общем, где-то в то же время, на второй или третий день, у Хака в этому времени уже случился – они с Вики друг с другом не очень-то ладили, знаешь, да и Вики все равно зависала насчет Хака, что он не мог никак рассекать туда-сюда, поэтому он пошел в Деревню повидаться с этой Стефани Джеймз, случайно, с которой столкнулся там или что-то, и в общем, чувак, тут же не сходя с места он там пристегнулся, вишь – значит, Стефани сказала: «Ага, я тебе толкну этот чай, Бык», и поэтому Бык подошел туда, я бы сказал, ночь на вторую-третью, значит, а я отвез Быка к этой Стефани на Вторую или Четвертую – прямо через дорогу от полицейского участка, к тому ж, прямо на – в Деревне, это было над возле этого, э, Уэст-Сайдской Трассы возле виадука, Хадсон-стрит то была, ага, Хадсон, и, э, в общем, э, мы туда поднялись, а она была… в натуре вырубилась, ух, она была, э, знаешь, на, э, нембуталах и все такое, но, и на дряни тоже, она дрянью жалиться начала прям в это время, а еще чай, вишь? и она артисткой работала в заведении в Бруклине, играна на пианино, или на басу, или еще чё-то, вишь