Колодец с живой водой - Мартин Чарльз - Страница 68

Плод моей жизни оказался пустым внутри.

Отбросив кожуру манго в сторону, я взобрался на жестяную крышу курятника, все еще хранившую тепло ушедшего дня, и вытянулся на ней во весь рост, глядя на звезды и считая проносящиеся в черной пустоте спутники.

Спускаясь вниз примерно час спустя, я вдруг осознал, что еще никогда в жизни не чувствовал себя столь маленьким и ничтожным и одновременно – столь значительным и цельным.

Утро понедельника началось для меня с запаха великолепного кофе. Следуя своему обонянию, я покинул сарай-курятник и вышел точнехонько на заднее крыльцо дома, где сидели Лина и Пауло. Собственно, никакого крыльца как такового там не было, а была утоптанная земляная площадка под опиравшимся на два столба жестяным козырьком, на которой стояла пара ветхих плетеных стульев и такой же стол. Козырек давал укрытие от дождя, однако в ясный солнечный день жестяная крыша раскалялась так, что под ней бывало жарковато, даже несмотря на тень. Сейчас, впрочем, здесь было даже приятно. Изабелла еще спала, и Лина и Пауло коротали время за утренним кофе, обсуждая планы на предстоящий день. Как сообщила мне Лина, Пауло предлагал разбиться на две группы, чтобы расширить район поисков. Так сказать, разделяй и властвуй… По его замыслу, пока Изабелла будет в школе, мы с Линой должны были отправиться на мотоцикле на север, к заливу Де Фонсеко, и двигаться оттуда вдоль побережья на юг, тогда как сам он планировал взять грузовик и вернуться в Леон, добраться до побережья и ехать нам навстречу. Таким образом, дней за пять мы могли бы осмотреть все прибрежные пляжи. Разумеется, подобный метод вовсе не гарантировал, что кто-то из нас непременно обнаружит Сэла, поскольку он мог перемещаться на уже осмотренные нами участки, но мы по крайней мере могли напасть на его след, опрашивая тех, кто его видел.

План показался мне разумным, и я повернулся к Лине:

– Тебе придется сидеть на мотоцикле позади меня. Ты не против?

Она улыбнулась:

– Ничего страшного. – Она слегка пожала плечами: – Когда-то мне приходилось ездить сзади. Я привыкла.

– Мы встретиться здесь после обеда, – сказал Пауло. – Потом ты мне помочь?

Честно говоря, я его не понял и вопросительно посмотрел на Лину.

– Он хочет попросить тебя об одолжении, – пояснила она. – Но не решается, потому что дело не такое простое, как работа на сахарных плантациях.

Я повернулся к Пауло:

– Конечно. Сделаю, что могу.

Он кивнул и отправился во двор к машине. Лина тоже ушла в дом, чтобы собрать Изабеллу в школу, а я остался допивать кофе на заднем крыльце. В жизни мне довелось попробовать немало сортов кофе, и я знал в нем толк. Я даже считал себя в этой области настоящим знатоком, во всяком случае, я отличал очень хороший кофе от просто хорошего, но такого кофе я не пробовал, наверное, никогда. Вкус и аромат напитка в моей кружке заставляли медлить, смакуя каждый глоток. Пожалуй, лучшего кофе я не пил еще ни разу в жизни.

– Нравится? – с улыбкой спросила Лина, снова появляясь под навесом.

– Еще как! Ничего подобного я еще никогда не пробовал, – совершенно честно ответил я, и она кивнула с таким видом, словно не сомневалась в моей искренности.

– Похоже, ты и впрямь разбираешься в кофе, – заметила она. – Ты уже второй раз говоришь, что не пробовал ничего подобного. – Она обернулась к Изабелле, которая, зевая, стояла на пороге: – Ну, пошли?..

Мы вместе отвели девочку в школу, а вернувшись, на несколько минут задержались на заднем дворе. Лина показала мне на далекий конус вулкана.

– Видишь чуть ниже кратера темное пятно? Там, где зелень гуще?..

Я кивнул.

Прикрыв глаза ладонью, она всматривалась в даль, и на ее лице проступало какое-то странное выражение.

– Сорок лет назад мой отец поднялся на вулкан и обнаружил, что вода из образовавшегося в кратере озера понемногу просачивается вниз, орошая обширный участок на склоне, и что вместе с этой водой в почву поступает очень много питательных веществ и микроэлементов, которые делают ее особенно плодородной. А еще он нашел там несколько диких кофейных кустов… Стоила эта земля сущие гроши, поскольку никто не верил, что она на что-то годится, но мой отец считал иначе. У него были кое-какие сбережения, которых как раз хватило, чтобы купить плато на склоне вулкана. Там отец решил сажать кофе. Он был уверен, что вулканическая вода, обогащенная минералами почва и тень от больших деревьев, которыми поросло плато, представляют собой идеальное сочетание для выращивания кофейных зерен высокого качества. Я родилась несколько лет спустя и хорошо помню, что в нашем доме было просто не повернуться от бесчисленных горшочков с саженцами. – Лина задумчиво покачала головой. – Я поднималась на вулкан несколько тысяч раз и посадила своими руками десятки тысяч деревьев. – Она показала на мою опустевшую кружку на столе. – Кофе, который ты пил утром, приготовлен из ягод, выросших на тех старых деревьях… – Лина слегка улыбнулась. – Их осталось не так много, но я-то знаю свои деревья наперечет. И собираю с них кофе, когда никто не видит.

– Ты хочешь сказать, что украла эти ягоды?

Она ненадолго задумалась.

– Как можно украсть то, что принадлежит тебе? – Шагнув к мотоциклу, она сняла с седла шлем и, надев на голову, стала не спеша застегивать ремешок. Небольшой рюкзачок, в котором лежали бутерброды и пара бутылок с питьевой водой, она надела еще до того, как мы отвели Изабеллу в школу.

– Отец добился замечательных успехов. Он выращивал отличный кофе и выгодно его продавал. На вырученные деньги он покупал новую землю и сажал еще больше деревьев. Непосредственно на его плантациях работали сотни жителей долины, но отцовское предприятие изменило к лучшему общую экономическую ситуацию, и это коснулось буквально всех. Если глава семьи зарабатывает деньги, община начинает развиваться. Мужчины ходят с гордо поднятой головой, потому что у их жен и детей есть кусок хлеба и крыша над головой. В какой-то период отец был крупнейшим производителем кофе на севере Никарагуа. Наша продукция экспортировалась во все страны мира – в Европу, Африку, Северную Америку. Правда, в стране были хозяйства, которые производили больше кофе, но они не были семейными предприятиями, к тому же наши зерна были более высокого качества. – Лина невольно выпрямилась, и глаза ее блеснули. – Мой отец платил людям хорошую зарплату, заботился об их здоровье, обеспечивал им достойные условия для работы и отдыха и даже открыл бесплатную школу для детей рабочих. Я помню несколько случаев, когда отец оплачивал пребывание в больнице женщинам, у которых возникали проблемы на последней стадии беременности. Вот почему в наших краях так много мужчин и мальчиков носят имя Алехандро. – Она рассмеялась. – Раньше местные жители никогда не сталкивались с подобным отношением и даже не представляли, что такое возможно. Его доброта, справедливость, щедрость были для них чем-то поразительным, почти сказочным. Обычно в нашей стране работодатель норовит выжать наемного работника досуха, а потом вышвырнуть за ненадобностью, поскольку на освободившееся место всегда найдется несколько желающих. Тяжелая работа от зари до зари, нищета, болезни, унижения приводят к тому, что люди утрачивают нечто такое, без чего жизнь становится бессмысленной. Мой отец сумел им это вернуть. Он любил свою страну, любил своих соотечественников, любил мою мать и меня, и, хотя это не принесло ему никакого особенного богатства, в наших краях отца до сих пор помнят и отзываются о нем с величайшим уважением, потому что он дал людям то, чего не смогли дать им ни правительство, ни военные, ни помещики, ни повстанцы… – Лина кивнула в такт собственным мыслям. – Тем, кто был рядом, отец подарил уверенность в завтрашнем дне и надежду – эту валюту любви, и за это люди полюбили его как самого близкого и родного человека. – Она непринужденно рассмеялась. – Знаешь, у отца была совершенно безумная идея – мол, если манго и кофе посадить рядом, они непременно должны повлиять на вкусовые качества друг друга. На том склоне, который я тебе показывала, он высадил сотни деревьев манго, а когда они подросли, посадил между ними тысячи саженцев кофе. И как ни странно, отец оказался прав! Его эксперименты привели к тому, что наш кофе, который и так был достаточно хорош благодаря плодородной почве и естественному орошению из вулканического озера, приобрел привкус и аромат манго, и наоборот, плоды манговых деревьев имеют легкий кофейный вкус. Насколько мне известно, другого такого кофе в мире не существует. И создать этот уникальный сорт смог мой полуграмотный отец, который бросил школу еще во втором классе!