Шуточки жизни - Быстрова Ирина - Страница 43

• Предыдущая
• 43/62
• Следующая

– Не знаю, – отвечаю я в замешательстве, – в любом случае, об этом рано говорить.

– Рано так рано, – примирительно говорит мама, -но, на самом деле, то, что ему двадцать восемь, тебя не должно смущать. Это такая чепуха!

Мы прощаемся. Я отключаю трубку и окидываю взглядом ванную. Порошочек уже сделал свое дело, и теперь можно поелозить щеткой. «Тебя это не должно смущать» – вот только я не уверена, что меня смущает именно его юность. Но если нет – тогда что?

Второй телефонный звонок раздается, когда я, покончив с ванной и туалетом, ползаю с пылесосом по спальне.

– Да! – рявкаю я в трубку.

– Звонила твоя мама, – не утруждая себя приветствием, сообщает Галка, – спрашивала, что за кадр должен к тебе прибыть. Я, между прочим, тоже не против узнать.

Что это еще за новая мода появилась у мамы: звонить моим подругам и расспрашивать о моих личных делах? Я выключаю пылесос и ворчу:

– Она с ума сошла, что ли?

– Да вообще-то, – хихикает Галка, – она позвонила уточнить, где мы покупали свой диван, ну а попутно мы зацепились языками за тебя, вот она и выдала мне твою страшную тайну. Давай, колись, кого ждешь?

– Какая там страшная тайна, – мычу я. – Альбертино приезжает завтра утром.

– Опа! – восклицает Галка. – Вот это номер! Просто так, без предупреждения?

– Абсолютно без всякого, – подтверждаю я. – Прислал эсэмэску с номером поезда и вагона.

– Не стал звонить, чтобы, не дай бог, ты не отказалась от такой радости, – понимающе комментирует Галка.

– Точно.

– Эсэмэска с номером поезда и вагона… – задумчиво тянет Галка. – Стой! – оживляется она. – Но ты же не поедешь его встречать?

– Ну…

– Позвонит, когда приедет, – назидательным тоном говорит Галка. – Раз шлет эсэмэски, значит, умеет пользоваться мобильным телефоном. И нечего его баловать!

– Да ладно, – бормочу я.

– Лелька, ты неисправима! – возмущается Галка. – Он, не спросив тебя, прется в гости… Кстати, а где он собирается жить? Неужели у тебя?

Вопрос, конечно, интересный. Я возвращаюсь к нему постоянно с той самой минуты, когда получила эсэмэску. Хорошо, если у Альбертино здесь есть знакомые, но что-то мне подсказывает, что вряд ли. Что он там говорил про свой прошлогодний визит в Питер? Что-то по поводу того, что не было компании. Любопытно, вот он сходит с поезда, я спрашиваю его: «Где ты остановишься?» – а он отвечает: «У тебя». И что я буду тогда делать?

– Даже не думай! – как бы подслушав мои мысли, верещит по телефону Галка.

– Но если ему и вправду негде жить? – мямлю я.

– Он должен был думать об этом до того, как купил билеты, – отрезает Галка. – Вы почти незнакомы, и на тебе – он мчится в Питер, как будто ты его невеста и сидишь у окошка все дни напролет в ожидании его персоны. Что за манера появилась у мужиков?

– И что с ним делать, если ему и вправду негде жить? – упрямо спрашиваю я.

Галка тяжело вздыхает:

– Лелька, ты неисправима.

– Знаешь, – с вызовом говорю я, – у меня еще куча дел.

– Понятно, – Галка вздыхает еще раз, – уборка. Как обычно. Ну, давай, удачи. Звони, если что.

К черту, к черту всех, думаю я, возя тряпкой по полу. Легко им раздавать советы направо и налево. А как можно не помочь человеку, который ничего плохого тебе не сделал? Хотя, конечно, человек этот мог бы позвонить. Эсэмэска – это уж совсем как-то походя…

– Я все знаю, – журчит в трубке Жаннета уже почти в одиннадцать. – Просто поразительно, как мало нужно времени иногда, чтобы в жизни произошли события. Я оставила тебя с вашей уникальной Аленой за деловой беседой, а через десять минут – я правильно понимаю? – тебе открылись перспективы уик-энда с очаровательным Керубино.

– Ты правильно понимаешь, – с благодарностью отвечаю я.

Нет ничего живительнее в пиковые моменты, чем Жаннетино участие. Вот уж кто всегда знает меру. Ситуацию уже не изменить. Альбертино уже трясется в ночном поезде Москва-Санкт-Петербург. Поэтому что тут воздух сотрясать наподобие Галки? От этого только ломота в зубах и обида в душе.

– Счастливая ты девушка, Олька, – сообщает мне Жаннета. – Как весна, так у тебя обязательно какое-нибудь любовное приключение.

– Оно еще не любовное, – сопротивляюсь я.

– Не смеши публику, – фыркает Жаннета. – Мчался бы он сюда на всех парах, если бы не запал на тебя?

Н-да… Вот только нужно ли мне это?

– Так, – неожиданно Жаннета переходит на деловой тон, – поезд во сколько?

– В 11.15, – растерянно отвечаю я.

– Значит, я у тебя буду в 10.45.

– Чего? – удивляюсь я.

– Встретим твоего Альбертино, – поясняет Жаннета.

– Жанка, – зачем это тебе?

– Надо же тебя поддержать в сложной жизненной ситуации.

Я молчу. Сказать нечего. Жанка – настоящий друг.

– А насчет вашего М.А., – говорит в завершение разговора Жаннета, – Алена-то, конечно, ничего собой, но, Олька, неужели ты считаешь, что ты хуже?

Какая глупость! Я не хуже Алены. Это она лучше меня.

На следующее утро мы едем на вокзал почти в полном молчании. Мы обе еще не проснулись. Жаннета тоже принадлежит к славному племени «сов», так что разговаривать мы начинаем только тогда, когда выходим на перрон. На часах 11.06. На табло сообщение о том, что поезд, в котором едет Альбертино, прибывает по расписанию на платформу номер шесть, левая сторона.

– На сколько дней он приезжает? – интересуется Жаннета, запахивая зябко пиджачок.

– Не знаю.

– Ты что, не спросила у него? – изумляется она.

– Я ему не звонила, – пожимаю я плечами.

– Но почему?

Смешно, но я сама не понимаю.

– Думаю, – говорю я, – что он пробудет тут выходные, – и добавляю: – Во всяком случае, я на это надеюсь. То»есть надеюсь на то, что визит его не затянется.

Мы подходим к платформе номер шесть, левая сторона, и видим, как змея поезда тихонько выползает из-за горизонта.

– Трусишь? – спрашивает Жаннета.

– Ага, – отвечаю я.

Трушу. Взрослая женщина, а трушу. Любой бы трусил на моем месте. Зачем он едет? Почему сообщил в последний момент? Не люблю неизвестности. А в зарождающихся отношениях с мужчинами все – неизвестность. И от этого сводит челюсти и внутри трепыхается нечто холодное. Ой, что это я сказала? Зарождающиеся отношения? С чего бы это? Не иначе мамин гипноз. Или Галкин.

Альбертино выпадает из вагона номер двенадцать прямо в наши объятия. Фигурально выражаясь. На самом деле руки мы с Жаннетой держим в карманах, потому что утренний холодок ощутимо покалывает все части тела, выступающие из-под одежды.

– Привет, – говорю я, стараясь придать своему приветствию максимум добросердечия.

– Привет. – Альбертино расплывается в улыбке.

Хорош, черт возьми. И ночь в поезде на нем почти не сказалась. Конечно, тут же услужливо напоминает мне внутренний голос, ему же всего двадцать восемь. В двадцать восемь и на тебе не особо сказывались полубессонные ночи в поездах. Но все равно он – красавчик. Черные волнистые волосы, светло-зеленые глаза и – как это я раньше не обратила внимания – шикарный разворот плеч и длинные ноги. У меня слабость на мужиков с хорошей фигурой. Впрочем, как говорит Галка, это нормальное женское отношение к предмету. Конечно, безмозговых красавчиков мне даром не нужно, но когда у мужика даже умеренное наличие мозговых клеток и превосходная фигура, он имеет хорошие шансы на внимание с моей стороны. Беда только в том, что многим явным красавчикам я совершенно без надобности – у них же тоже есть свои пожелания к женскому полу. Так что, может, мама и девчонки правы: зацепился за тебя такой Альбертино, надо бы его брать, такой материал на дороге не валяется. Да и вообще, это все ведь на пару дней, верно? Я чувствую, как Жаннета тычет локтем в мой бок, мол, одобряю, и горделиво задираю нос.

Альбертино тем временем роется в пакете, который держит в левой руке, и достает оттуда – что бы вы думали? – цветы! Да-да, он приехал ко мне с цветами! Букетик фиалок, специально упакованный в коробочку, перевязанную парадной ленточкой. Альбертино протягивает мне его и застенчиво усмехается, косясь на Жаннету:

• Предыдущая
• 43/62
• Следующая