Всему свое время - Быстрова Ирина - Страница 3

• Предыдущая
• 3/51
• Следующая

– Да, – кивнул неразговорчивый Петя.

– В нашем корпусе? – не унималась Светка.

– Ну да, – несколько раздраженно подтвердил Петя, не понимая, видно, чему мы так удивляемся.

А мы со Светкой, как потом выяснилось, думали об одном и том же: мы знали в этой общаге ВСЕХ. Пети среди них не было! Возникал вопрос: где надо было прятаться все эти годы, чтобы все время оставаться в тени?

– Он учился, – защищала свой объект Машка, когда сам он отбыл все-таки в свои апартаменты.

– Все учились, – бурчала Светка.

– Он – отличник, – с гордостью сообщила Машка.

– Мы тоже, – напомнила я. – Но ТАКИМИ мы не стали.

– Какими «такими»? – удивлялась Машка. – Он хороший.

Все ясно. Петя набрал проходной балл. Оставалось ждать развития событий.

С тех пор мужичок-боровичок стал постоянным компонентом Машкиной жизни. Раз-другой в неделю водил ее в кино, после пил у нас чай, почти ничего не говоря при этом и внимательно осматриваясь. Иногда кривился, когда врывались наши со Светкой друзья и завлекали нас всех, включая и Машку, в очередную авантюру. Иногда помогал устранять бытовые неполадки, выказывая при этом незаурядную сноровку. Но никогда не обнаруживал каких-то особенных чувств к Машке, а к полуночи молча растворялся в сумраке коридора. Мы со Светкой терялись в догадках, долгими зимними вечерами всячески перемывая ему косточки.

Он был нетипичен. Но как-то заунывно нетипичен. Отличник, постоянный посетитель институтской библиотеки, спортсмен и зубрила. Спортсмен не может быть занудой, скажете вы. Готова поспорить, вы никогда не догадаетесь, каким спортом занимался Петя. Спортивная ходьба! Ни полета тебе, ни азарта. Невероятно педантичный, он даже на меня, большую поклонницу аккуратности и пунктуальности, наводил смертельную тоску. Если Машка опаздывала на встречу хотя бы на пять минут, он до окончания вечера беспрерывно зудел. Очень много читал, не исключаю, что книги были интересные, но, когда он начинал рассказывать о них, мы еле сдерживали зевоту, мечтая о свободе. Вскоре мы устали разгадывать его таинственную натуру, решив, что к нам влечет его элементарное любопытство.

Мы ошибались и поняли это лишь 8 марта. Петя пришел к Машке с цветами, мы со Светкой деликатно удалились к соседям, тут-то он и развернулся! Когда мы спустя час вернулись в комнату, Машка стояла столбом у окна, хлопая глазищами и машинально переплетая косу.

– Что случилось? – удивилась я. – Куда ты дела Петю?

– Он ушел, – замороженно ответила Маруся.

– Сами видим, – вклинилась Светка. – А что так рано?

В самом деле, Петя был большой любитель посидеть в гостях. Во всяком случае, в нашей комнате. Меньше двух часов он у нас не проводил, а тут его уже и след простыл.

– А? – растерянно взглянула Машка. – Что?

Мы со Светкой переглянулись. Наш немой диалог звучал примерно так.

Светка: «Он что-то ей ляпнул».

Я: «Не иначе».

Светка: «Что-то ошеломляющее».

Я: «Однозначно».

Светка: «Сказал, что их отношениям пришел конец».

Я: «А что, у них были какие-то отношения?»

Светка: «Ну, он же торчал тут все время. Марьяна могла решить, что у них отношения».

Я: «Точно. И он сделал ноги, пока не поздно».

Светка: «Нестыковка. Какого дьявола он тогда притащил цветы?»

И вправду? Если Петя, как до него и многие объекты, надумал покинуть нашу Машуньку, тогда зачем он притащился поздравлять ее с 8 Марта? Мы вновь уставились на Машку.

– Колись, – потребовала Светка.

– Девчонки, – задушенным голосом сказала Машка, – он сделал мне предложение!

– Что?!!

Мы со Светкой истерично захохотали.

– А что такого? – надулась Машка. – Что вы ржете?

Я упала от хохота на кровать. Светка присела к столу, тоже продолжая посмеиваться.

– Машка, – сказала она, – ну, посуди сама, это же действительно смешно.

– Почему? – У Машки покраснели уши – верный признак того, что она начинает злиться.

– С его данными рассчитывать на согласие… – продолжая смеяться, пожала я плечами, – излишне самонадеянно, не находишь?

– Нет, – неожиданно резко ответила Маруся. – Не нахожу. Вам бы все хиханьки да хаханьки. А я лично склонна принять его предложение.

Вот так так. В комнате внезапно воцарилась тишина. Машка, стоя перед нами с покрасневшими ушами, сжимала кулачки и явно готова была дать отпор. Мы со Светкой молчали. Не знаю, о чем думала в тот момент Светка, я же прикидывала: стоит ли лезть в драку?!

– На фиг тебе это нужно? – все-таки полезла. Паршивый характер, чтоб его!

– Я хочу замуж, – вызывающе глядя на меня, ответила Маруся.

Иногда мне казалось, что она немного побаивается меня, это особенно было заметно, когда мы начинали наши бесконечные дискуссии о нужности или ненужности замужества.

– Что там тебе в замужестве? – в который раз спросила я.

– Ну как же, – все еще немного злясь, но уже чуть смягчив тон, ответила Машка. – Женщина должна иметь семью. И потом, дети…

Опять. Я закатила глаза. «Родительская установка», – вспомнилось мне. Да, возможно, Машка относится к той категории женщин, которые вместе с молоком матери впитывают стремление к замужеству.

– И потом, – продолжала сыпать «аргументами» Машка, – распределение…

Распределение у нее действительно было аховое. Город Липецк. Машкина малая родина. Машка знала ее до последнего кустика, до последнего человечка и утверждала, что делать там нечего. Словом, ехать по распределению она не желала.

– Хорошо, а куда твой Петечка собирается после диплома?

– В Новосибирск.

– Зачем? – удивилась я.

– Он же оттуда родом, – ответила Машка. Еще кое-что новенькое про Петю…

– Замерзнешь, – подала голос Светка.

– Чепуха, – отмахнулась Машка.

Сказать что-то плохое сложно было про Новосибирск. Я там ни разу не была, но в том, что он даст Липецку сто очков вперед, не сомневалась. На том разговор и закончился.

Петя щедрой рукой отсыпал Машке неделю на то, чтоб она подумала над его предложением. Но это так, проформа. Машка приняла решение в первый же день, и решение это крупными буквами было написано на ее лице. Теперь Петя появлялся у нас каждый божий день то на час, то всего на минутку и, как мне показалось, приобрел изрядно самодовольный вид. Может, он у него всегда был, просто я не обращала внимания?

Нет, я не могла это так оставить. Я вообще всегда питала непреодолимую склонность к переустройству мира. В раннем детстве это выражалось в том, что в каждую игру я вносила свои коррективы, в школе пыталась «исправлять» двоечников, в студенчестве попробовала себя в качестве советчика на все случаи жизни. Мне понравилось. К моменту, когда происходили описываемые события, я настолько вошла во вкус, что сыпала советами направо и налево, совершенно не задумываясь, так ли уж они необходимы тем, кого ими одаривать.

Моя идея была в том, чтобы изучить Петю вдоль и поперек, найти что-нибудь, что отвратит от него Машку навсегда. Я впервые примерила на себя шкуру детектива-любителя. Безрезультатно. Нет, кое-какой материальчик мне на Петю удалось накопать. Вот только Машка плевать на это хотела.

– Он терпеть не может собак, – сообщила ей буквально на следующий же день после злополучного 8 Марта.

Страстная собачница, Машка безмятежно ответила:

– Что поделать.

– Он заявил, что все бабы – дуры, – оповестила я Марусю через два дня.

– Но ведь он действительно очень умный и начитанный, – чуть-чуть подумав, изрекла она.

– У него на четвертом курсе была девушка, и он ее бросил, – то была третья моя попытка.

Я рассчитывала, что воспоминания об аналогичных событиях в собственной жизни подвигнут Машку на более глубокие раздумья над предложением. Увы! Машка пала жертвой явления, именуемого в психологии «иллюзия уникальной неуязвимости». Это когда полагаешь, что с тобой не может произойти то плохое, что случается с другими.

– Значит, она это заслужила, – заявила Машка.

Черт! Ну что с ней делать?

• Предыдущая
• 3/51
• Следующая