Том 7. Изборник. Рукописные книги - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 6
- Предыдущая
- 6/59
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
6
«Я люблю мою тёмную землю…»
Я люблю мою тёмную землю,
И, в предчувствии вечной разлуки,
Не одну только радость приемлю,
Но, смиренно, и тяжкие муки.
Ничего не отвергну в созданьи, –
И во всём есть восторг и веселье,
Есть великая трезвость в мечтаньи,
И в обычности буйной – похмелье.
Преклоняюсь пред Духом Великим,
И с Отцом бытие моё слито,
И созданьем Его многоликим
От меня ли единство закрыто!
«Блажен, кто пьет напиток трезвый…»
Блажен, кто пьет напиток трезвый,
Холодный дар спокойных рек,
Кто виноградной влагой резвой
Не веселил себя вовек.
Но кто узнал живую радость
Шипучих и колючих струй,
Того влечёт к себе их сладость,
Их нежной пены поцелуй.
Блаженно всё, что в тьме природы,
Не зная жизни, мирно спит, –
Блаженны воздух, тучи, воды,
Блаженны мрамор и гранит.
Но где горят огни сознанья,
Там злая жажда разлита,
Томят бескрылые желанья
И невозможная мечта.
«Злое земное томленье…»
Злое земное томленье,
Злое земное житьё,
Божье ли ты сновиденье,
Или ничьё?
В нашем, в ином ли твореньи
К истине есть ли пути,
Или в бесплодном томленьи
Надо идти?
Чьим же творящим хотеньем
Неразделимо слита
С неутомимым стремленьем
Мира тщета?
Восторги слёз
Вошла, вздыхая, в светлый храм,
Устало стала на колени.
Звучали царские ступени,
Синел отрадный фимиам.
Горели пред распятьем свечи,
И благостно глядел Христос.
Нe обещал он с милым встречи,
Но утешал восторгом слёз.
И Он терпел за раной рану,
И был безумными убит.
«Я биться головой не стану
О тихий холод тёмных плит!»
Стояла долго и молилась,
Склонившись у пронзённых ног.
Тоска в покорность претворилась:
«Да будет так, как хочет Бог!»
«Белая тьма созидает предметы…»
Белая тьма созидает предметы
И обольщает меня.
Жадно ищу я душою просветы
В область нетленного дня.
Кто же внесёт в заточенье земное
Светоч, пугающий тьму?
Скоро ль бессмертное, сердцу родное
В свете его я пойму?
Или навек нерушима преграда
Белой, обманчивой тьмы,
И бесконечно томиться мне надо,
И не уйти из тюрьмы?
«Равно для сердца мило…»
Равно для сердца мило,
Равно волнует кровь –
И то, что прежде было,
И то, что будет вновь,
И тёмная могила,
И светлая любовь.
А то, что длится ныне,
Что мы зовём своим,
В безрадостной пустыне
Обманчиво, как дым.
Томимся о святыне,
Завидуем иным.
«Верю в счастье, верю снова…»
Верю в счастье, верю снова
Светлым радостям весны,
Но грустнее снов больного
Утомительные сны.
И пугливы, и тоскливы,
Как ленивый плеск волны,
Как поникнувшие ивы,
Сны о бедах старины.
«Быть простым, одиноким…»
Быть простым, одиноким,
Навсегда, – иль надолго, – уйти от людей,
Любоваться лишь небом высоким,
Лепетание слушать ветвей,
Выходить на лесные дороги
Без казны золотой, без сапог,
Позабыв городские чертоги
И толпу надоедливых, тёмных тревог.
Но на всякой тропинке
Кто-нибудь да идёт
И в руках иль корзинке
Что-нибудь да несёт.
Всюду крики, ауканье, речи,
И ребячий бессмысленный смех,
И ненужные, глупые встречи,
И бренчанье ненужных потех.
И одежды веригам подобны,
И деньгами оттянут карман,
И голодные нищие злобны,
И в домах притаился обман.
О, пустынная радость!
О, безлюдье далёких равнин!
Тишины безмятежная сладость,
И внимающий – только один.
Милый брат мой, вздымающий крылья
Выше леса и туч,
Из отчизны тупого бессилья
Унеси меня, сладкою мукой измучь…
«Ветер тучи носит…»
Ветер тучи носит,
Носит вихри пыли.
Сердце сказки просит,
И не хочет были.
Сидеть за стеною, работником быть, –
О, ветер, – ты мог бы и стены разбить!
Ходить по дорогам из камней и плит, –
Он только тревожит, он только скользит!
И мёртвые видеть повсюду слова, –
Прекрасная сказка навеки мертва.
6
- Предыдущая
- 6/59
- Следующая
