Клич мятежников (сборник) (СИ) - Верещагин Олег Николаевич - Страница 37

   ...Глядеть особо оказалось не на что. У входа на улицу в задней комнате пахло взрывчаткой и дымом, лежал поломанный взрывом труп, кровавые следы вели наружу. Уилф выглянул осторожно - в конце улицы убегали двое, ещё один, тоскливо вопя и с ужасом оглядываясь, хромал следом. Увидев Уилфа, он заорал вообще безумно, заметался, и из-за него Уилф не попал в двух других убегавших, а добил этого придурка. Плюнув, вернулся в дом, по пути поднял было с убитого в комнате М16, но она оказалась повреждена взрывом, и Уилф ограничился магазинами, а имевшуюся у негра гранату приспособил как ещё одну растяжку.

   - Двое готовы, - сообщил он, сидя на корточках и задвигая за собой засов. - Но они оттуда ещё точно полезут. Неудачное у нас место для обороны.

   - Они опять стрелять перестали, - сказал Сэм. - Ползают что-то, почти не показываются... Можно я попью? - он кивнул на кран за стойкой.

   - И умойся, если там вода есть, - кивнул Уилф. - Да, и нам там налей. Тоже охота пить...

   Их фляжки - по закону подлости - конечно же, остались на мотоциклах. Пока Сэм возился, что-то сердито бормоча, у стойки, Уилф встал между окнами и посмотрел на Ника - тот внимательно наблюдал за улицей. Уилф облизнул губы, посвистел для пробы, потом - высвистел мелодию и негромко замурлыкал:

   - Мятежником решил я оканчивать войну,

   И сыт по горло сказкой про "вольную страну"!

   Хоть горечь пораженья мучительно терпеть,

   Свой путь я выбрал верно - мне не о чем жалеть.

   Долой республиканский общественный уклад,

   Их синие мундиры и их цветных солдат,

   Шутовскую браваду их гнусного орла

   И лживых проходимцев, чума б их забрала!

   Мне ненавистны янки и все дела их рук!

   Своей страны им мало - позарились на Юг.

   Во славу их союза не сохнет кровь южан,

   А полосы по флагу текут из наших ран.

   Три года я сражался за генерала Ли.

   Ранения и голод в пути меня ждали.

   Я нажил ревматизм, ночуя на снегу.

   И янки - те, кто выжил - передо мной в долгу.

   Мы храбро воевали - так долго, как могли.

   И триста тысяч янки легли костьми в пыли

   От южной лихорадки, от стали и свинца.

   Дай бог им всем дождаться такого же конца!

   Хоть нам и приказали оружие сложить,

   От этого не стану сильнее их любить.

   Ни капли не жалею о том, кем стал и был.

   Меня не переделать - пустая трата сил!

   Солдат или мятежник, я буду воевать.

   На их "страну свободы" мне глубоко плевать!

   Я рад, что дрался с янки - жаль, их не одолеть...

   А больше в этой жизни мне не о чем жалеть... Нет, не так! - оспорил сам себя Уилф и заговорил дальше:

   - Вот так я понял, что есть Юг и что есть честь и вера.

   Вот так я понял: болтовня о равенстве - химера.

   Не равен скот - и человек, садист-палач - и мститель!

   О братстве, мире и любви мне больше не твердите!

   Я серой шляпою горжусь - мятежнику пристало!

   И скальпов вражьих в рюкзаке ношу уже немало.

   По десять - то за мать с отцом, и за друзей ещё,

   А за братишку мой пока не кончился расчёт.

   Добьём последних - правда, друг?! - наступит время мира!

   На добрый Юг, прекрасный Юг вернётся время мира!

   - Это ты сочинил? - спросил Ник, не сводя глаз с улицы. Уилф молча кивнул, принял от Сэма большой пивной бокал с чистой холодной водой. - Хорошо получилось. Запиши где-нибудь, чтобы потом, может, нашли.

   - На стенке запишу, - согласился Уилф и на самом деле начал царапать "армагеддоном" по стене. Сэм переводил взгляд с одного старшего на другого. Лоб у мальчишки был рассечён, то ли пулей, то ли о камни - но кровь уже не шла, запеклась.

   - Вы чего? - спросил он удивлённо. - Мы вывернемся. Или наши на стрельбу подъедут, или... или ещё что.

   - Конечно, вывернемся, - неожиданно ласково ответил Ник. - Это мы так... чтобы не забыть. Стихи хорошие.

   - Ага, - согласился Сэм и показал старшим большую шоколадку: - Вот я нашёл ещё...

   - А это потом, - Ник лёг удобней. - Идут...

   ...Седьмую атаку они отбили часа через два. К этому времени на улице лежало до полусотни тел - и её финал ознаменовался тем, что у Ника кончились патроны.

   - Держи, - Уилф уделил ему половину того, что оставалось в его последнем барабане - двадцать одну штуку. - Я теперь понял, чего ты такой запасливый - ты их жжёшь, как спички.

   - Зато у меня ещё три штуки к подствольнику есть, - похвастался Ник. - Сэм, а у тебя что?

   Сэм показал два магазина - уже не его, а трофейные, принесённые Уилфом:

   - Во. Полные.

   - Итого почти ничего плюс восемь ручных гранат и пистолеты-револьверы-ножи, - задумчиво сказал Уилф. На его голос откликнулся короткий хлопок - и мина взорвалась где-то за домом. Мальчишки переглянулись молча. Вторая мина разорвалась там же. Третьей не последовало.

   - Прицел корректируют, наверное, учебник математики нашли, - Уифл почесал нос. - Или это уже настоящие федералы... - он посмотрел на Сэма, на Ника и усмехнулся. - Ещё парочка - и в нас точно положат. Крыше хана, а потом и нам. Отсидеться больше не выйдет.

   - Так, ну, тогда, кажется, всё, - Ник деловито щёлкнул металлом, убирая подствольник и примыкая штык. - Гранатомёт жалко...

   - Что в таких случаях делают русские? - ровно спросил Уилф.

   - Громко матерятся и идут в штыковую, - серьёзно отозвался Ник. - Особо бесстыжие и нетолерантные ещё и кричат "За Родину, за Сталина!" А американцы?

   - Не знаю, - помотал головой Уилф. - Но грёбаные мятежники вроде меня тоже матерятся и идут в рукопашную. Как у нас много общего, э?

   Ник кивнул. Потом посмотрел на Сэма - сжимая в руках М4, тот сидел у окна и глядел на старших мальчишек.

   - Ползи-ка отсюда через чёрный ход, - приказал ему русский. - Пока мы будем совершать глупости, ты как раз сможешь уйти и потом всем рассказать о нашем славном подвиге. Только ври красиво, чтобы в учебники попало.

   Сэм с широкой ухмылкой молча показал ему грязный средний палец, торчащий из обрезанной перчатки - и громко пукнул губами. Потом сказал серьёзно:

   - Они же всё равно наверняка и там ждут, ну, сзади.

   - Это да, - согласился Уилф. - Ладно. Тогда сейчас бежим, кидаем гранаты, все, что есть. сразу за дверями и как можно сильней. Потом бежим... ну, короче, я уже сказал. Готовы?

   Сэм потрогал Уилфа за рукав. Тот повернул голову, кивнул.

   - Мы сейчас умрём? - серьёзно и тихо спросил мальчик. Он больше не строил из себя клоуна или несгибаемого. Уилф снова кивнул, помедлил, ответил тихо:

   - Не бойся, это не больно.

   - Я не боюсь! - возмущённо помотал головой Сэм. - Только жалко... - он не договорил. Уилф положил руку ему на волосы, и Сэм не отстранился:

   - Просто беги, кричи изо всех сил и стреляй, - посоветовал он. - Беги рядом со мной. Справа. Если я упаду - не смей останавливаться - беги, кричи, стреляй. Когда... в общем, ты ничего не заметишь даже, я точно тебе говорю. Понял?

   - Понял, - кивнул Сэм. И спросил: - Уилф. Мы победим?

   - Да, мы победим.

   - Это хорошо, - удовлетворённо сказал мальчик и больше ничего не спрашивал, не говорил вообще.

   Третья мина ударила по крыше, сверху посыпалось, что-то ужасающе заскрипело... Мальчишки, выдернув из двух гранат каждый кольца, взяли по одной в руку. Уилф ощущал, что внутри холодно и очень пусто, но - не страшно.

   Вот и хорошо, подумал он. И, мотнув резко головой, первым выскочил наружу, почти сразу швырнув гранаты вперёд. Услышал - и чуть не захохотал, причём искренне, не истерично - как Сэм завизжал на бегу (не от страха, просто сорвался голос) по-русски: "За Родьину, за Стальина!" - и перехватил СКС наперевес, отчётливо понимая, что им едва ли удастся перебежать через дорогу, даже если шесть гранат ошеломят...