Невинный обман - Хейер Джорджетт - Страница 3

Затем он, окинув взглядом гостиную, проворчал, что не мешало бы обновить обстановку, но он, видит бог, не собирается тратить денежки на комнату, которую, быть может, не увидит еще целый год. Потом мистер Пениквик проглотил две пилюли, запивая их кордиалом и занюхивая доброй порцией табака. Последний, по-видимому, чуть приободрил его.

– Ну, я не ради блажи пригласил вас всех приехать сюда, и, если кто-то из вас не удосужился принять мое приглашение, тем хуже для него. Я действую в ваших интересах, но не настаиваю… Теперь же умываю руки. Я уже подождал один лишний день и более не намерен безропотно наблюдать за тем, как вы меня здесь объедаете. Я не собираюсь жертвовать своим благополучием ради двух недотеп. Заметьте, я не сказал, что эти прощелыги не получат своего шанса! Пусть они его не заслуживают, но я обещал, что у Китти будет возможность сделать свой выбор, и привык сдерживать слово.

– Понимаю, сэр, – произнес лорд Биденден. – Мы уже догадались о ваших намерениях. Если вам будет угодно вспомнить, то один из моих кузенов не присутствует здесь по независящей от него причине.

– Если ты о Клоде, то я только рад, что он не приехал, – возразил мистер Пениквик. – Не имею ничего против мальчишки, просто терпеть не могу людей войны. Он, конечно, может сделать Китти предложение, если захочет, но я уже сейчас скажу вам, каким будет ее ответ. Ваш Клод давно крутится у нее перед глазами, однако столько лет прошло, а Китти его словно и не замечает. А теперь молчите и слушайте меня внимательно. Я долго об этом думал и решил, что мне следует делать. Я теперь постараюсь говорить как можно доступнее. Долфинтон, ты меня понимаешь?

Лорд Долфинтон, который сидел, крепко сжав руки между колен, с выражением величайшего уныния на лице, вздрогнул и согласно закивал головой.

– Не думаю, что он понимает, – понизив голос, обратился мистер Пениквик к преподобному. – Его мать может говорить, что ей угодно, но я всегда был уверен – у него в голове не все шарики на месте. Как бы там ни было, он мне тоже родня и я не собираюсь делать между вами никаких различий. – Мистер Пениквик, сделав паузу, окинул взглядом сидящих в комнате людей с довольным видом человека, который намеревается обратиться к слушателям, не опасаясь, что его прервут или будут оспаривать его слова. – Такова моя воля и мое завещание, – продолжил он. – Я уже старик, и впереди у меня не так уж много дней. Я не очень переживаю из-за этого, потому что достаточно пожил на свете. Уверен, и вы будете рады-радешеньки увидеть меня в гробу.

Мистер Пениквик умолк и дряхлой, слегка трясущейся рукой взял щепотку табака. Двоюродные внуки безучастно взирали на деда. Во взгляде преподобного Хью, впрочем, читался хорошо скрываемый скептицизм, а вот в глазах лорда Долфинтона не угадывалось даже проблеска жизни. Лорд Биденден тем временем протирал свой лорнет. Говоря начистоту, мистер Пениквик не был так уж обременен годами, как казалось по его морщинистому лицу и постоянным жалобам на хвори. Впрочем, он действительно оставался последним живущим представителем старшего поколения в семье, о чем мистер Пениквик любил посудачить в присутствии своих гостей. Что бы старик не думал, а ничего особенно удивительного в том не было: четверо старших сестер покинули этот мир чуть раньше… Вот и все!

– Я последний из рода, – сказал он, печально качая головой. – Пережив все мое поколение, я так и не женился. У меня нет брата.

Патетические ноты подействовали на лорда Долфинтона. Молодой человек повернул голову и встревоженным взглядом уставился на преподобного Хью.

Одарив его мягкой улыбкой, священник промолвил бесцветным голосом:

– Так и есть, сэр.

Мистер Пениквик, поняв, что его притворство никого не обманет, сбросил личину умирающего старца и со своей обычной резкостью сказал:

– Не думайте, будто я пролил много слез над их бездыханными телами. Я не очень-то горевал по вашей бабушке, молодые люди… скажу откровенно. Что касается бабушки Долфинтона, моей сестры Корнелии, то она была глупейшей женщиной, доложу я вам… Ладно, и она не стоила моих слез. Рози была лучше всех. Черт побери! Мне нравилась Рози и нравится ее внук Джек. Он на нее очень похож. И почему этот проходимец не соизволил явиться?

В голосе старика зазвучали капризные нотки. Мистер Пениквик умолк и на пару секунд погрузился в размышления по поводу «проступка» любимого двоюродного внука.

Лорд Биденден бросил на брата многострадальный взгляд, но преподобный Хью смотрел только на мистера Пениквика, терпеливо ожидая продолжения.

– Ладно, все это сущая безделица, – капризным тоном продолжал мистер Пениквик. – Как вы сами видите, ничто не помешает мне распорядиться деньгами исключительно по моему усмотрению. Ни у кого из вас нет прав предъявлять мне какие-либо обоснованные претензии. В то же время я никогда не принадлежал к тем, кто забывает свою родню. Никто не вправе упрекнуть меня в том, что я не выполняю своих обязанностей по отношению к семье. Помню еще, приглашал вас, противных и вечно что-нибудь портящих мальчишек, в свой дом… А кроме того, давал матери Долфинтона множество ценных советов, к которым она с благодарностью прислушивалась, когда его отец, мой племянник, умер… О чем это я? Понятно, люблю свою семью, хотя представления не имею, за что… Джордж меня поймет. Это единственная черта в твоем характере, которая мила моему сердцу, Джордж. Я решил, что мои деньги должны достаться одному из вас. В то же время намереваюсь позаботиться об интересах Китти… Не буду отрицать: хочу, чтобы деньги достались именно ей. Если бы не чувство долга перед семьей, я бы все оставил Китти… – Переведя взгляд с лорда Бидендена на его брата, старик радостно фыркнул. – Уверен, вы долго мучились над мыслью, не моя ли она дочь. Не беспокойтесь. Не моя. Она мне даже не родня. Ее отцом был бедняга Том Чаринг. А вы что думали? Как ни печально, Китти – последняя из Чарингов. Мы с Томом дружили в молодости, но его отец оставил парня почти без денег, чего не скажешь о моем дражайшем папаше. Том умер, когда Китти была еще сущей малышкой. Никого из родни не оставалось, за исключением двух старых немощных кузин. Вот мне и пришлось удочерить девочку. Ничто не сможет помешать ей выйти замуж за одного из вас, если она того пожелает… Ну вот, я и решил: один из вас женится на Китти и получит мое состояние в придачу.

– Должен отметить, сэр, это весьма эксцентричное предложение! – произнес лорд Биденден.

– Эксцентричное! – воскликнул преподобный Хью тоном, в котором угадывалось отвращение. – Я бы, скорее, назвал его возмутительным!

– Очень хорошо, мой мальчик. Если ты так полагаешь, то не делай ей предложения, – невозмутимо ответил священнику мистер Пениквик.

– Помолчи, Хью! Могу я полюбопытствовать, сэр, все ли состояние целиком перейдет… счастливому избраннику? – спросил лорд Биденден.

– Не избраннику, а Китти, в случае замужества. Я против раздела имущества.

– А что будет, если никому не посчастливится?

Мистер Пениквик, лукаво усмехнувшись, ответил:

– Такого не произойдет.

Хью встал с места, возвысившись над стариком.

– Я не намерен молчать, сэр! – заявил он. – Ваш план, как по мне, унизителен для всякой порядочной и должным образом воспитанной молодой девушки. Ради всего святого, заклинаю вас сказать, кого из нас вы хотели бы видеть своим зятем?

– Не следует стоять вот так и непочтительно вести себя, молодой человек, – произнес мистер Пениквик. – Я не буду влиять на выбор Китти. Не хочу сказать, будто мне все равно, кого выберет моя приемная дочь, но вмешиваться, повторяю, не стану. Я здравомыслящий человек и надеюсь, она выберет того, кто ей по сердцу. Вас много, так что выбрать есть из кого…

– А если она не захочет, сэр? – взволнованно осведомился лорд Биденден.

– Тогда я завещаю деньги приюту для подкидышей, или они пойдут на иные благотворительные цели, – ответил мистер Пениквик. – Не думаю, впрочем, что Китти окажется такой уж дурехой.