Клим Ворошилов-2 - Вольф Антон - Страница 6

   Тут лейтенант Казбеку говорит: "Давай назад, пока немцы не очухались, а то если засекли нас здесь , накроют артиллерией как пить дать." Казбек развернул "Рыжего" и мы быстренько через реку назад отошли.

   Обратно к штабу подкатываем , смотрим , елки-моталки, комдив - генерал в тачанке стоит и рукой нам машет, а рядом всё пехотное полковое начальство. Казбек остановился, двигатель заглушил. Лейтенант к генералу с докладом, что так и так мол, отразили танковую атаку немцев . При отражении атаки сожгли шесть танков и четыре самоходные артиллерийские установки . Со стороны танкового взвода потерь в людях и технике не имеем. А генерал к нему обниматься. Чудной человек этот генерал, понимаешь, сам из калмыков и всю войну на кавалерийской тачанке проездил. Он весь бой с полкового НП наблюдал и всё боялся , что немцы через боевые порядки его дивизии прорвутся. А мы, видишь, как их за полчаса "причесали".

   Генерал подзывает к себе полковника и говорит, на нас показывая : "Оформить немедленно наградные листы. Лейтенанта на Героя , а остальным ордена Красного Знамени!" Потом ещё добавил, мол, бери полковник машину и в дивизию, что б сегодня документы на награждённых "наверх" отправил. Вот оно как получилось-то. Нашему лейтенанту много раз наградные листы в бригаде заворачивали, там замполит поперёк стола костьми ложился. Лейтенант наш из "штрафбата" к нам пришёл, и это над ним висело долго, до сегодняшнего боя. Здесь, понимаешь, представление ушло, минуя бригаду, сам командир дивизии документы на Героя подписал.

   Но мы об этом молчали . Когда в бригаду вернулись, никому ни слова, ни полслова. Тут через месяц Указ Верховного Совета вышел о награждении Звёздами Героев Советского Союза. Писари из штаба рассказывали, что замполит газету сначала раз десять перечитал, затем в политотдел фронта звонить бросился , а там ему и говорят, мол, молодец, хорошо кадры воспитываешь. Замполита, чуть кондратий не схватил, так ему дурно было.

   Только лейтенанту нашему Звезду Героя вручили вместе с погонами капитанскими (на фронте при достаточной выслуге лет и при награждении Звездой Героя следовало повышение в офицерском звании через одну ступень прим. Авт.) как его снова в штаб вызвали. Пришёл польский орден "Крест за отвагу". Это за ту разведку боем , что почти год назад была. Вот как, не было ни гроша, да вдруг алтын.

   А потом вывели нас во второй эшелон. Ротный наш капитан Максимов, был переведён с повышением в 1-й батальон бригады , и пришлось нашему взводному принимать роту. Пока во втором эшелоне стояли, то пополнили нашу бригаду людьми и техникой. Это только в нашем взводе под Проскуровым (ныне г. Хмельницкий, обл. центр Украина прим. Авт.) потерь не было, в других ротах и взводах хорошо если половина танков осталось. Михалыч в рем. роте не успевал, понимаешь, подбитые машины латать.

   А немцы всё дальше на запад откатываются. Вскоре перебросили нас на Западную Украину, севернее Тернополя. И чувствуется , что серьёзное что-то намечается. Техники нагнали видимо - невидимо. Все рации опечатали. Режим полного радиомолчания, понимаешь. Техника вся по лесам стоит. Мы тоже целыми днями лесным отдыхом наслаждаемся.

   Великанов с Наливайко на кухне извелись уже, потому как приказ пришёл приготовление пищи производить только в ночное время, что бы дымом расположение не демаскировать. Костры тоже жечь запрещено. А в лесу комаров как собак нерезаных. С месяц они, наверное, кровушку нашу пили.

  А потом началось: сначала в Беларуси врезали немцам по зубам, а через недели две и у нас началось. Стрелковый корпус пробил брешь в немецкой обороне, и наши танки бросили в этот узкий коридор. Я на фронте раньше ни разу столько танков в одном месте не видал. Понимаешь, настоящий железный поток. Немцы пробовали отрезать наш танковый клин у места прорыва в их оборону контрударами по нашим флангам, да куда там . Это же не 1941 год , только зубы себе обломали.

   С началом наступления пломбы с раций долой. Серёга сидит в своём углу, когда из пулемёта постреляет, когда рацию подстроит. От постоянной тряски что-то там у него разлаживалось периодически.

   Вдруг команда для нашей роты по радио: "Стой" . Казбек вправо принял , чтобы движению остальных рот не мешать. Стоим , ждём. Подлетает "виллис" из штаба бригады. А там , понимаешь , сидят замполит наш и майор Лисицын. Майора этого к нам как с месяц с Дальнего Востока перевели, но он уже "прославиться" успел. Водку пил , девчонкам - связисткам прохода не давал, не командир, а дерьмо. Шкура, одним словом. В бригаде поговаривали, что он в военной прокуратуре кому то родственником приходился , вот и не могли на Лисицына управу найти.

   Ротному нашему велели через полчаса прибыть за получением приказа. А я смотрю танкодесантники , которые в нашей бригаде воевали, тоже на обочине дороги перекуривают. Бронетранспортёр трофейный, с взводом бригадных сапёров, подошёл. Командиром у них был старшина Федотов из Тулы. Стоим мы с ним, соображениями обмениваемся. Понятное дело не к добру-то сюда начальство, да ещё с этим Лисицыным, прикатило. Я тебе так скажу, что хуже нет, как дурака, в начальниках держать, а на войне тем более. На войне за всё самой дорогой ценой, понимаешь, платить приходилось.

   Получили мы приказ: повернув вправо, в обход местечка Броды, захватить мост через реку Буг, обеспечить переправу пехотных подразделений стрелкового корпуса на правый берег и замкнуть кольцо вокруг Бродов. Для этого нашей танковой роте придавались : рота танкодесантников, взвод сапёров и три "суки" самоходные артиллерийские установки СУ-76 . По данным воздушной разведки, у немцев здесь, до роты пехоты, танков и тяжёлого вооружения нет. Командовать ударной группой назначается майор Лисицын.

   Ротный-то наш и говорит, что, выше по течению в четырёх - пять километрах от моста есть брод, правда он на карте не обозначен, но ротный ручается. Он эти места хорошо знает, ещё в 1941 здесь с немцами воевал. А в местных балках, возле реки, можно танковую дивизию запросто спрятать и ни одна воздушная разведка это не углядит. Поэтому, он ротный, и предлагает, скрытно перейти реку выше по течению и ударить с тыла, с той стороны, откуда, нас меньше всего ждут. А Лисицын этот и говорит, что если бы кое-кто в 1941 году не бегал как заяц, то нам бы в 1944 кровь не пришлось проливать. Он, майор Лисицын , командует ударной группой , потому меньше разговоров, в танки и вперёд. Вот как высказался - сволочь.

   Я тебе так скажу, что в нашей бригаде, из тех кто с первого дня воевал, к 1944 году осталось пятеро. Это комбриг, комбат первый, Михалыч на СПАМе , старшина в хоз. роте и наш ротный. Все те, кто первыми в том 41 встали, приняли, значит, на себя первый удар, они понимаешь, все и полегли. Мало из них кто выжил, а уж до конца войны так вообще единицы дожили. Ну конечно, те , что в штабах или там на складах , те не в счёт. Хотя, штабные тоже разные бывали. Вот возьми комиссары до зимы 42 были, тоже ведь люди разные. В своей массе все идейные, их тоже много полегло. Они же впереди шли, личным примером, понимаешь. Это потом уже замполиты по штабам прятаться начали. Вот ты знаешь, чем комиссар от замполита отличается? Комиссар говорит "Делай как я!" и впереди идёт, а замполит -"Делай как я говорю" и в штабе сидит . Вот она разница-то. А тут этот Лисицын фрукт залётный.

   Посадили мы десант на броню, сапёры встали в колону вместе с самоходчиками и повернули мы на север в обход Бродов. Впереди у нас две "шестидесятки" боевым охранением шли. Через полтора часа капитан и говорит Казбеку, что сейчас за пригорком будет село, а за селом мост через Буг.