Черная вдова - Мариковский Павел Иустинович - Страница 51

Клещики расползаются в стороны, и вот один из них, добравшись до моего пальца, вдруг вонзает свой хоботок в кожу… Чувствуется укол, будто укус комара. Так вот почему все время покалывало мои руки, пока я занимался просмотром своих незнакомцев в микроскоп! Думалось, что все только кажется, а на самом деле уже многие клещики заползли на руку и, видимо, голодные, решили полакомиться. Тогда я подбрасываю маленьким разбойникам вынутую из галлов личинку пилильщика. На нее сейчас же забирается несколько крошечных хищников и вонзают свои хоботки. Через одну-две минуты личинка извивается, подергиваясь, и затихает. Она мертва. Клещики впрыснули в ее тело ядовитую слюну…

Через несколько часов тело присосавшихся клещиков раздулось до неузнаваемости, превратилось в гладкий прозрачный шарик, блестящий и очень похожий на яичко, за которое я вначале и принял прожор. Сбоку брюшка тело клещика кажется маленьким придатком. Этот шарик с трудом поддерживается оттопыренными в стороны задними ногами. Теперь понятно, почему при ходьбе этот ненасытный гурман не пользуется задними ногами. Они превратились в своеобразные, прочные и негнущиеся подпорки для громадного и раздувшегося брюшка. Насытившись, клещик увеличился в четыреста раз! Вот это аппетит!

Значит, голодные клещики бродили по иве в поисках добычи, прикреплялись к личинкам пилильщиков, выходивших из домиков-галлов, и моментально их умертвляли.

Потом в прозрачных шариках начинают развиваться детки, такие же, как те, что свободно ползали в поисках поживы. Постепенно один за другим они покидают тело матери. Клещики оказались живородящими и, кроме того, очень плодовитыми. Возможно, в банку с галлами их попало всего лишь несколько штук, а теперь стало столько, что все кишит от этих маленьких созданий.

Не попробовать ли покормить клещиков другими насекомыми, или они верны только своей особенной добыче и не всеядны?

На толстую громадную личинку июньского хруща сразу набрасывается целый отряд голодных клещиков. Личинка извивается и судорожно вскидывает свое тело. Но все напрасно. Проходит несколько минут, личинка хруща мертва, а жадные к еде клещики уже воткнули свои хоботки и, как насосами, выкачивают соки из добычи, на глазах увеличивая объемистые животики.

Волосатая гусеница не особенно прельщает клещиков. Кожа ее толста, сразу не проколешь. Но есть и уязвимые места среди нежных складок между сегментами, и вскоре гусеница также побеждена.

Не умеют ли клещики пробираться в почву и там находить личинок хрущей, этих злейших вредителей сельского и лесного хозяйства, с которыми до сих пор не придумали, как бороться. И в банку с землею я закладываю несколько личинок, а сверху поселяю большую партию клещиков. Нет, они не желают забираться в почву. Они охотятся только на поверхности земли.

Я продолжаю свои опыты, пока неожиданно не обнаруживается, что в лаборатории в садках стали пропадать насекомые. Погибли гусеницы пяденицы. Сколько было огорчений, так нужно было вывести из них бабочек, чтобы узнать, какие они. Перестала есть и заболела громадная гусеница вьюнкового бражника и многие другие. Везде в банках оказались клещики, вся комната заселилась ими. Пришлось все живое прятать от крошечных хищников.

— Ну, как дела с педогенезом? — спросил меня знакомый, которому по возвращении из командировки я рассказал о загадочных шариках.

— Педогенез оказался мнимым, но зато я обрел замечательную находку — маленького пузатого клещика, истребителя насекомых. Его научное название педикулоидес вентрикозус. Я убежден, что, изучив подробнее образ жизни этого клещика, его можно будет использовать для борьбы с вредными насекомыми…

Забавный клещик

Несколько лет тому назад я уже встречался с этим удивительным крошечным жителем пустыни. Он мчался как всегда поспешно и деловито, на ходу заглядывая в многочисленные трещинки сухой и горячей земли. Его крошечное округлое тельце ржаво-красного цвета, казалось, не знало усталости и таило в себе неистощимый запас энергии.

— Коля! — закричал я своему помощнику, который возился возле машины, устанавливая палатку. — Скорее сюда! Посмотрите, что это такое?

Коля не спеша и деловито подходит ко мне и смотрит в направлении моего пальца.

— Вижу клеща-краснотелку, и сзади к нему за ноги два муравья прицепились.

— Так ли это? — посмеиваюсь я.

Наш незнакомец не сидит на месте, мчится все дальше и дальше, будто в панике от двух недругов, пытается спастись бегством, и мне приходится, не останавливаясь, ползти по земле, не спуская с него глаз.

— Подумаешь, какая невидаль! — уверенным тоном заключает Коля. — Самые обыкновенные муравьи-тетрамориумы ухватились за задние ноги клещика, а он, дурашка, волочи их за собою.

— Ну, если так, давайте поймаем клещика, засадим в пробирку, посмотрим в лупу! — предлагаю я и вынимаю из полевой сумки эксгаустер.

Но торопливую малышку нелегко изловить. Уж очень он быстр и к тому же на ходу виляет из стороны в сторону. В баночке эксгаустера уже много пыли и всяких соринок, а он все еще на воле. Но, наконец, удача — беглец в плену.

Перед нами маленькое чудо: красный клещик с очень длинными задними ногами. На конце каждой ноги расположена густая кисточка из коротеньких черных волосков. Издали она очень похожа на муравья-тетрамориума, небольшого, головастого с поджарым брюшком, самого распространенного для ходьбы, он пользуется во время движения только передними тремя парами конечностей.

Почему такие необыкновенные ноги у краснотелок? Быть может, они, действительно, ловкая маскировка. Кому нужен клещ, к которому прицепились свирепые, не знающие страха муравьи-тетрамориумы. Скорее всего, задние ноги — своеобразные органы чувств, особенно приспособленные для поисков подобных же клещиков. Волочатся они по земле, вынюхивая следы или специально оставляемые метки. Пустыня громадна, клещиков со странными ногами в ней мало, им нелегко встретиться друг с другом. Потом я показываю свою находку специалистам по клещам. Но никто не может мне назвать не только род или вид, но даже и семейство.

Общество невидимок

Софора, или как ее называют, брунец — очень стойкое растение и искореняется с трудом. Можно без конца вырывать из земли его ростки, но сидящие глубоко корни без устали посылают новые ростки, настойчиво отстаивая свои права на жизнь.

Софора — бич пастбищ. Там, где много скота, а пастбищные растения угнетены, она пышно разрастается, и тогда земли стоят ни к чему не пригодные и скотина обходит стороной это несъедобное и ядовитое растение.

Ботаники утверждают, что родина софоры — юг Средней Азии. Ныне она победоносно шествует к северу, завоевывая все новые и новые пространства.

Недругов у софоры немного, и они не способны подавить этот сорняк. Одни из них — крошечный, совершенно неразличимый глазом и видимый только под большим увеличением — клещик-эриофида. Таинственными путями он проникает в цветы растения и, поселившись на них, производит их необыкновенное превращение. Каждая тычиночка и пестик цветка, еще не успев принять положенную форму, начинают усиленно расти, превращаются в тонкий, длинный, сантиметров десять, гибкий цилиндрик с продольной, тесно сомкнутой трещинкой. Все, вместе взятые, измененные тычинки-соцветия образуют густую волосатую метелку темно-фиолетового цвета или реже зеленого. От соцветия софоры не остается ничего. Растение обеспложивается и не дает семян.

Сейчас этот клещик изучен, ему дано видовое название. А тогда, когда я впервые обратил на него внимание, о нем ничего не было известно. Я прочел всю литературу по цецидологии — есть такая наука о галлах растений — и не мог найти упоминания про такой галл. Тогда я внимательно присмотрелся к этому странному сооружению. В каждой волосинке-галле оказалось невероятное множество этих удивительных созданий. Малыши, прицепившись к взрослым, переезжали с места на место, и вся эта кашица беловатых точек представляла собой, хотя и примитивное, но вполне слаженное сообщество, наверное, со своими невидимыми нам законами.