Шелковый песок (СИ) - "MarLen-Mor" - Страница 15

- Пожалуйста... простите меня...

- Я уже простил, а теперь уходи...

- Значит, не простил... значит, помнишь... – Ксар, вдруг перейдя на «ты», заговорил с надрывам, - когда-то и у меня был такой балованный красавец, и любить обещал вечно... но что значат слова... просто ветер в песках...

- Знаешь что, Ксар, кончай болтать, я тебе еще утром сказал, чтобы ты платок надел, а из-за твоего упрямства я полдня хожу с закрытыми глазами, так еще и мыться так должен! Иди, надень платок, а потом уже приходи...

- Помогать? И вы позволите?

- Да...

- Значит, все дело в платке?

- Иди уже... – рявкнул Золотко.

Ксар ушел. Золотко чувствовал себя до ужаса недовольным. Сначала сам влез не в свое дело, а теперь еще и позволит притронуться к себе хариду, которому он противен. К Золотке с самого детства притрагивались только любящие руки, а теперь придется терпеть, раз он виноват... Он представил, как его будут дергать за волосы, недовольно окатывать водой... Ужас...

Ксар все же явился в платке, вот только в белом, но у Золотки желания спорить уже не было...

- Ладно... помоги мне вымыть голову...

Ксар сразу развил бурную деятельность, посадил Золотку посередине огромной ванны, сам встал рядом на колени и принялся очень аккуратно мыть ему волосы. Сначала Золотко все ждал, когда будет больно, но Ксар делал все не то что осторожно, а даже нежно, и Золотко расслабился, потом прикрыл глаза и довольно засопел... Чужие пальцы нежно массировали кожу головы, аккуратно смывали водой из ковшика мыло, а потом как-то само собой получилось, что в руках Ксара оказалась мочалка... Даже мама не мыла Золотку настолько осторожно... и он позволил себя вымыть чужому человеку, спину, руки, затем ноги, свешивая их через край ванны, а затем... затем он отобрал мочалку у Ксара и домылся сам.

Ксар поставил Золотку на ноги и, ополоснув чистой водой и закутав в полотенце, понес в спальню словно ребенка.

- Хмм... – раздалось возле двери, - а ходят слухи, что вы дрались тут вчера...

- Фарис! – встрепенулся Золотко. – С добрым утром! Позавтракаешь со мной, я думаю, в твоем присутствии меня все же покормят, - рассмеялся он.

- Мелкая хитрюшка, - хмыкнул тот, - останусь, куда же я денусь.

- Я сейчас, только оденусь!

Минут через пятнадцать они уже сидели за накрытым столом. Когда Ксар ушел, Фарис скинул платок. Золотко внимательно разглядывал его.

- А скажи, Фарис, вы с братом похожи?

- Да.

- А ты мне не расскажешь, что с ним приключилось? Или это очень большой секрет?

- Нет в этом никакого секрета, рано или поздно ты сам все узнал бы. Просто у нас война, мы воюем с нагами.

- С кем? – Золотко подавился от неожиданности и теперь раскашлялся.

- С нагами, это такие полулюди-полузмеи, - объяснил Фарис.

- И за что воюете? – настороженно спросил Золотко.

- Они хотят разбудить Спящего прямо сейчас, а по предсказанию, если его разбудит неподходящий человек, случится большое несчастье, потому что Спящий является ключом к миру Мертвых, хоть сам и находится в мире Живых. Представь себе, что будет, если дверь откроется. И нас призвали для того, чтобы охранять его покой.

- Ты говорил что-то про предсказание оракула, связанное со мной, это я должен разбудить Спящего?

- Нет, - Фарис по-доброму усмехнулся, - твое предсказание было совсем другое...

- Какое?

- Оно связанно с моим братом... Понимаешь, Золотко, когда я говорил, что нас призвали охранять покой Спящего, я имел ввиду, что нас действительно призвали. Мы не люди, пятьсот лет назад нас называли Рыцарями Тьмы, зверями обратной стороны или еще Полуночниками, сами мы называем себя – хариды, это...

- Ты...

Золотко вздрогнул, Арт рассказывал ему о Рыцарях Полуночи, тех, кто забирал за Грань Тени, только на мгновение черные силуэты мелькали в этом мире и уводили за собой то, что оставалось от выпитых Душ. Вот только Арт никогда не связывался с рыцарями, предпочитая вручать Тени напрямую Тьме. И даже он не любил рассказывать про тех, кого звали зверями обратной стороны.

- Ты слышал о нас?

- Лорд моего Дома – Приказывающий Теням...

- Приказывающий? Хмм... мы слишком давно не были дома, мы стали слишком людьми...

- Вы поэтому ходите в черном и закрываете лицо?

- Мы не очень-то любили ваш мир, когда прибыли сюда, тут для нас было слишком много солнца, оно обжигало нас, сначала было совсем плохо, но постепенно мы изменялись, и теперь уже мы спокойно переносим солнце, но привычка осталась... Зато мы научились любить этот мир, радоваться и вашему солнцу и вашим цветам… у нас такого не было…

- Мой Лорд не рассказывал про вас, просто сказал, что вы есть, и если ты расскажешь мне...

- Ладно. Нас призвали охранять покой Спящего, и тогда нас было четыре тысячи. Мы очень хорошие воины, Золотко, и за пятьсот лет потеряли только около тысячи своих, но даже это для нас почти трагедия. Мы не можем иметь детей от человеческих женщин на этой стороне, и ряды наши не пополняются. Чем меньше нас становится, тем быстрее нас убивают. Рыцарь может выстоять в бою сразу против четырех нагов, но они берут нас количеством, эти твари размножаются быстрее, чем мы убиваем их, и вот два месяца назад они достали моего брата. Их было слишком много, и они положили кучу своего народа на это... и хоть мы и отбили Хатриана, но...

- Но он ослеп...

- Не только...

- Что еще?

- Не важно... Важно то, что война идет и, не смотря на то, что сейчас здесь тихо и мирно, в любой момент можно ожидать нападения. Поэтому я прошу тебя никуда не выходить одному, даже в город. Бери с собой Ксара или меня, или попроси у Хатриана сопровождение. Обещай мне, что не будешь делать глупости.

- Обещаю, - Золотке и самому не хотелось оказаться в плену без ванны и массажа.

Глава 12.

*** Хатриан.

Рияд – столица Харидана, дворец нияра. Покои Хатриана.

Почему сейчас? Почему? Когда я лишился всего? Когда изуродованный лапой нага я стал беспомощным как ребенок? Когда жизнь стала таять, словно лед под солнцем? Почему сейчас Судьба посмеялась надо мной и предоставила мне именно теперь подарок, которого я ждал и о котором мечтал всю жизнь?

Пятьсот лет мы были заперты в этом мире, пятьсот лет мы привыкали и учились жить здесь. И вот теперь, когда мы научились любить его, научились радоваться солнцу и пестроте цветов, у меня отобрали даже эту радость.