Интернет-издание авторов рунета "Портал" - Дих Роман - Страница 37

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю, – беззаботно пожал плечами Лютто.

Кейлот наградил южанина долгим пытливым взглядом.

– Слишком многое ты «просто» знаешь, – сказал он.

– У меня обширная сеть информаторов, – ответствовал Лютто с таким видом, что невозможно было точно определить, шутит он или говорит серьезно.

Серебряный силуэт уже пропал из виду. В небе мерцали звезды и плыли облака, а то облако, которое продырявил Алмазный Дракон, по форме напоминало пронзенного стрелой зайца.

– Как ты думаешь, Лютто, он улетел на север, чтобы положить конец существованию еще одного города в Королевстве Низовья?

– Не могу знать. Но вы сами говорили, что каковы бы ни были его мотивы, то с удовольствием выслушаете их, прежде чем…

– Да-да, отсечь ему голову. Признаю, я несколько переоценил свои силы. Впрочем… Как ты думаешь, если Алмазный Дракон и впрямь отправился атаковать Королевство Низовья, как долго он пробудет в пути?

– А теперь вы переоцениваете мои силы, господин, – усмехнулся Лютто, впрочем, как-то невесело. – Этого никто не знает. Алмазный Дракон может пробыть в пути и месяцы, и дни, и даже часы. Может, в эту самую минуту он кружит над Дымным Лесом, а может, и над плато Тур-Тур, с которого мы начинали свой путь.

– Очень скверно, – поджал губы Кейлот.

– А вы хотели устроить засаду в Хрустальной Пещере, пока хозяина не будет дома?

– В общем-то, да.

Лютто улыбнулся хорошей дружеской улыбкой:

– Вас легко предугадать. Сразу видно, что прежде вы воевали только с людьми и исключительно на суше.

– Что поделаешь? В воздухе мы едва ли составим конкуренцию Алмазному Дракону.

– А нам и не нужно подниматься в воздух. Мы попробуем разобраться с ним в Хрустальной Пещере. Но идти туда необходимо ночью.

– Почему именно ночью?

– Когда Хрустальная Гора предстанет перед вами во всей своей красе… Особенно если день выдастся солнечным. Вот тогда сами все поймете.

Кейлот тяжело вздохнул:

– Как же вы оба любите говорить загадками. Поди, разбери, о чем вы иной раз толкуете!

– На то мы и братья, господин, – уклончиво ответил Лютто.

Внимание обоих внезапно привлек громкий хлопок, за которым последовал приглушенный рык. Ладонь Кейлота инстинктивно сжалась на рукоятке меча. Когда за грозным рычанием последовал сдавленный визг, постепенно переходящий в предсмертные хрипы, воин слегка ослабил хватку. Похоже, где-то неподалеку лесной вепрь нашел свое последнее пристанище в лапах черной рыси.

– Ты уверен, Лютто, что на дежурстве у тебя не возникнет никаких проблем?

– Абсолютно.

– Я сомневаюсь, что…

– Не переживайте, господин, если у меня возникнут трудности, я разбужу Ватто и попрошу его призвать Самума. Знаю, он – всего лишь саламандра, но порой может сойти и за хорошего сторожевого пса.

Кейлот повернул голову и взглянул на спящего Ватто. Не нужно было гадать, что ему снится – кошмары были написаны на его лице. Глазные яблоки вращались под сомкнутыми веками, брови то сходились, то расходились; ресницы трепетали, а лоб покрывался морщинами и разглаживался, когда во сне Ватто удавалось скрыться от преследующих чудовищ.

– Почему он не может вскрикнуть и проснуться? – спросил Кейлот.

– Кошмары не отпускают его, – мрачно заметил Лютто. – И он не избавится от них, пока не забрезжит свет утра или кто-то из нас его не разбудит. Такова сила проклятия.

Кейлот нахмурился. Он задумался над тем, чтобы схватить Ватто за плечо, тряхнуть его и таким образом вытащить из липких объятий кошмара. Но потом решил, что это не выход. Ватто все равно рано или поздно уснет, и ужас вновь вернется в его сновидения. Единственный выход из ситуации – не спать вовсе. Но едва ли такая задача окажется южанину по плечу.

– Мой брат не убийца,– заявил вдруг Лютто.

Кейлот удивленно взглянул на него.

– Так ты, оказывается, все слышал!

– Нет, я крепко спал. Но я предполагал, что рано или поздно Ватто расскажет вам эту историю. Захочет покаяться. И такой случай ему, в конце концов, представился. Я не виню его – каждому иногда хочется облегчить душу. Если, конечно, есть, от чего избавляться. Но уверяю вас, Ватто – не убийца. Тот мальчик по-прежнему жив, и я знаю это. Только управляться ему приходится одной рукой. Но ничего. Впредь будет дороже ее ценить, и не станет совать уцелевшую, куда не надо.

– А ты жесток, Лютто.

– С глупостью не надо нянчиться.

– Наверное, так, – согласился Кейлот.

***

Кейлот лег спать и ему едва ли не впервые за все время путешествия приснился родной городок Денвилль. Это был город, в который еще не пришла чума и не выкосила все живое.

Невероятно! Он снова находился у себя дома. И дом выглядел под стать своим жителям – добротный, богато обставленный и, что куда важней, обитаемый. Это чувствовалось во всем: в том, как стояла мебель, как были расставлены вещи, даже в кружевной накидке, небрежно наброшенной на спинку кресла. А особенно в игрушках, что были разбросаны по всему полу, словно ими еще совсем недавно играли дети. Но где же все? Где Кельмер, его младший сын? Кантария, юная принцесса с волосами цвета зрелой пшеницы? Кеймон, старший сын? И, наконец, его супруга, Кельвида? Где же они все? Кейлот огляделся. В доме было пусто и тихо, если не считать тиканья больших часов, стоявших в углу, и потрескивания пламени в камине. Если не считать мерного покачивания маятника, то все вокруг было неподвижно. Кейлот открыл рот, чтобы позвать кого-нибудь, но с его губ не сорвалось ни единого звука.

Осторожный стук нарушил тишину. Казалось, посетитель, несмотря на всю важность своего визита, все же не хотел потревожить воцарившийся в доме покой. Кейлот подошел к окну, отдернул занавеску, и сердце его чуть не выпрыгнуло из груди. Снаружи стояла Кельвида, его белокурая красавица с голубыми глазами. Она тянула руку к окну, чтобы снова постучать, но когда увидела мужа, глаза ее широко распахнулись, а губы разошлись в радостной улыбке.

«Кельвида!» – хотел выкрикнуть он, но голосовые связки по-прежнему отказывались ему служить.

«Кейлот!» – он увидел, как ее губы произнесли его имя, но будь он проклят, если услышал хотя бы звук.

«Ты жива!» – произнес он, касаясь ладонями стекла, досадуя на то, что эта хрупкая и непреодолимая преграда так не вовремя выросла между ними. От его дыхания окно слегка запотело, и Кейлот поспешил протереть его, боясь, что как только матовая пелена исчезнет, образ его супруги тоже пропадет без следа. Но, слава небесам, этого не случилось. Женщина осталась на прежнем месте. Правда, в глазах ее появилось тягостное выражение тревоги, страха и неизбежности.

Кельвида подняла вторую руку. В ней оказались очки – хитроумное устройство для устранения недостатков зрения. Цена у этой конструкции была поистине заоблачная, поэтому неудивительно, что подобную роскошь могли позволить себе только вельможи и особы королевских кровей, которым досаждала близорукость. Ходили слухи, что стекла для такой вещицы делали алхимики, мол, только им был ведом секрет придания стеклу таких свойств, чтобы оно могло в известной мере как увеличивать, так и уменьшать. А воедино очки собирали феи и лилипуты, потому что только их крохотные ловкие пальчики могли закрутить миниатюрные винтики и приладить тонкое стекло к выкованной из меди или золота оправе.

Поэтому Кейлот был немало удивлен тому, что именно это странное приспособление находилось в руках у его жены. Кельвида между тем постучала пальцем по линзам, а потом указала на Кейлота.

«Ты хочешь, чтобы я взял их? Но почему бы тебе не зайти?» – произнес Кейлот одними губами. Определенно, голосовые связки не собирались ему сегодня помогать. Поэтому не удивительно, что Кельвида его не услышала и не воспользовалась приглашением.

Женщина вновь подняла свободную руку и пальцем указала на него. Кейлот схватился за оконные скобы и потянул на себя. Створки не поддались. Кейлот посмотрел вверх и увидел задвижку в верхней части окна. Стальной рычажок был повернут вверх, и это означало, что замок заперт. Кейлот протянул к нему руку. Для совершения этой манипуляции, ему пришлось отвести взгляд от Кельвиды, но он чувствовал, что она все еще там, по другую сторону стекла. Но стоило его руке коснуться холодной стали замка, как окно резко вытянулось, и задвижка ушла далеко вверх. Кейлот чертыхнулся, поскольку его рука нисколько не прибавила в длине. Он глянул за стекло, но Кельвиды там уже не оказалось. Очки лежали на подоконнике, а по их стеклам, подобно двум симметричным трещинкам, струилась кровь.