Наследники погибших династий - Зволинская Ирина - Страница 5

Я застеснялась. Совсем не привыкла к комплиментам. Да и после приключений в поезде поняла, что лучше, когда тебя не замечают. Потянулась перевязать сбившийся платок и оправить платье.

– Я смутил вас, простите старика. – Аптекарь искренне расстроился, и я поспешила его успокоить.

Оставшееся время я помогала мсье Мегре с лекарствами. Сортировала травы, подписывала флаконы, собирала большие заказы. Прерывались мы два раза: на обед – мадам Мегре накормила нас тыквенным супом и рыбной лазаньей – и на чай, к которому мадам Аврора, невысокая, примерно с меня ростом, приятно округлая жена хозяина, подала печенье.

Первый помощник всем своим видом выказывал недовольство, ведь ему аптекарь поручил мытье полов. Худой, как палка от швабры, ярко-рыжий, как солнце, с румянцем во всю щеку, он от злости краснел – и становился еще более забавным. Мы с аптекарем посмеивались, а он еще сильнее тер пол и размазывал грязь.

Часы пробили девять. Оливье давно ушел. Мсье Люк подсчитывал выручку и, когда я прощалась, подозвал к себе.

– Это тебе. Первые пять франков в качестве небольшого аванса и платы за сегодняшний день.

– Спасибо! До завтра. – Я радостно сжимала в руке первый заработок.

Жизнь перестала казаться такой уж мрачной. Даже если не сдам экзамен, буду помощником фармацевта, а это постоянная практика в любимом деле. Заработка хватит на комнату, завтраками и обедами я обеспечена, а без ужина как-нибудь обойдусь.

Заметно повеселевшая, я направилась к дому мадам Франс.

– Мадам Мари, я нашла работу! – закричала я с порога.

– Поздравляю, дорогая! А ты переживала! Проходи, я похвастаюсь тебе тем, что сделала, – и она показала толстый шерстяной свитер, который был уже почти готов.

– Подарок сыну на день рождения.

Я погладила мягкий серый ворс.

– Сколько ему исполнится?

– Тридцать пять. А все не женат. Я уже стольких невест ему сватала, а теперь махнула рукой.

– Не волнуйтесь, для мужчины это не возраст. Может быть, просто не встретил еще ту, которую готов вести под венец.

– Внуков хочу понянчить, боюсь, не дождусь.

– Что вы, мадам, да вы совсем еще молодая!

– Ну, молодая… Лучше расскажи, как день прошел? Документы получила? Кем устроилась?

Мы болтали до самой ночи. Брошенная сыном старушка и дергающаяся при виде любого незнакомого мужчины девушка нашли утешение друг в друге.

Университет Саомара, судя по информации в еле живом проспекте, находился в двух километрах от города. В целях экономии не стала нанимать извозчика. Знаем мы, как они любят кругами возить приезжих, а потом требовать двойную плату. Судя по карте, идти мне не больше получаса, прогуляюсь.

Капал противный мелкий дождь, и я в очередной раз ругала себя за отсутствие зонта.

Утром я тщательно умылась, расчесала волосы и закапала в глаза. Ущипнула себя за щеки, чтобы хоть как-то придать себе более здоровый вид. Позавтракала. Мадам Мари приготовила с вечера бутерброды, а сейчас спала.

По дороге я размышляла о странных изменениях в своей внешности. Версия о северных корнях, которую мне любезно предоставил констебль, могла бы быть правдой, если бы я не была уверена в том, что не подкидыш. Аделин Дюран – несомненно, моя родная мать. Ведь множество черт, включая совершенно идентичную родинку, я унаследовала от нее. Неужели папа мне не родной? Этого просто не может быть, ведь он безумно, даже болезненно любит маму. Или, может быть, она тоже скрывает свою подлинную внешность? Ага, конечно! Мама – беглая преступница, отец полюбил ее, сделал новые документы, женился и спрятал. Теперь она выдает себя за профессора химии, хотя на самом деле графиня древнего рода, которую подставили! Ничего себе детектив! Вот только мама не страдала болезнями глаз и не пила вообще никаких таблеток. А выдать себя за химика, им не являясь, в принципе невозможно.

Множество вопросов, которые до этого не приходили в голову, посыпались градом. Почему мама уехала из столицы, так и не закончив университет, в который теперь иду поступать я? Почему они с отцом выбрали Сид-Адер, а не остались в Западном герцогстве? Почему она все эти годы скрывала цвет моих глаз и волос даже от меня самой? И, наконец, кем был тот молодой аристократ, так удивительно похожий на меня?

Когда я вышла на дорогу, ведущую к университетскому городку, со мной поравнялась повозка. Седой возница добродушно усмехнулся.

– Поступать идешь, красавица? Садись, подвезу. Я Жак. – Он говорил и одновременно жевал папиросу.

– Спасибо! – Даже не став манерничать, забралась на телегу.

Да уж, красавица! Вся мокрая, в плаще с чужого плеча, и весь подол когда-то добротного маминого платья в грязи.

А я-то думала, что в столице и продукты на автомобилях возят. А смотри-ка, нет. Обычная телега, совсем как у нас. И лошадка тяжеловоз – мохноногая. Не какая-нибудь адамарская скаковая.

– Ты чего трясешься вся?

– Страшно, жуть! Вдруг не сдам?

– На кого поступаешь? На лекаря?

– Нет, химиком хочу стать. Лекарства буду изобретать. – Я попыталась хоть как-то очистить платье.

– Не переживай ты, нет им дела до твоей одежды. С тех пор как Фредерик Белами вступил в должность ректора, никто из преподавателей не обращает внимания на внешний вид будущих студентов. Часто за стоптанными туфлями прячется незаурядный ум, – философски рассуждал мужчина.

– Ну, и за грязным платьем, будем надеяться, – тоже. Спасибо, мсье Жак!

Правда, чего это я? Главное – поступить, а там и форму дадут.

Заработанные деньги приятно грели карман. «Потрачу их на теплую кофту или плащик. Хотя на плащик не хватит, перешью свой… Зато хватит на новые чулки и зонтик». – Думала о приятном, чтобы побороть волнение.

За поворотом показалось здание университета. От открывшегося вида захватывало дух. Расположенный в долине Ангестсольский дворец был прекрасен. Огромный – с десять этажей, не меньше. Белый, с множеством башен. Широкие мраморные ступени отражали серое небо. К парадному входу вели два ряда мощных колонн. На шпиле центральной башни, над медными часами, развевался сине-золотой Союзный флаг. Двести лет назад, когда Саомар еще не был поделен на четыре части, здесь располагалась королевская резиденция. Здесь династия Дане познала расцвет и крах, последнему представителю рода отрубили голову прямо на этих ступенях.

– Что, нравится? – Мсье Жак по-доброму засмеялся.

– Очень! Я и представить не могла такого. Картинка и половину этого великолепия не передает.

– И внутри не хуже. А ну, стой! – Он потянул за повод и схватился за спину. Лицо его скривилось от боли. – Радикулит замучил, чего только не перепробовал – ничего не помогает!

– А вы приходите вечером в аптеку Мегре, я вам сделаю мазь по маминому рецепту. Папа раз с крыши упал, врачи говорили, ходить не сможет. А мы его за неделю на ноги поставили.

– Приду. – Он остановил телегу. – Приехали. Тебе вон туда. Видишь, толпа стоит?

– Вижу! Спасибо! – Я спрыгнула и побежала в указанную сторону.

Остановилась на небольшой площадке у бокового входа, где уже собрались заинтересованные лица. Прислушалась, пытаясь уловить важную информацию.

– Да, молодой человек, совершенно верно. У вас всего одна попытка, – хорошо поставленным голосом ответил кому-то мужчина лет сорока на вид. Серый костюм с эмблемой университета выдавал в нем сотрудника учебного заведения.

– Но у меня есть для вас и хорошие новости, – вся группа поступающих затаила дыхание, – поскольку сегодня проводится последний экзамен в этом году, то результаты поступления вы узнаете уже вечером.

Как последний?! Я была уверена, что еще день в запасе!

– Мсье Верни, как скоро начнется испытание? – стреляя глазами в сторону мужчины, спросила рыженькая миловидная девушка.

– Скоро. Ожидайте, вас проведут. – Он мазнул взглядом по толпе абитуриентов и пожелал удачи.

– Спасибо! – хором ответили мы.