Испытание - Чиркова Вера Андреевна - Страница 21

— Если бы они знали, сколько ценных сведений может извлечь тень из обычной болтовни о моде и украшениях, даже близко к тем магазинчикам не подошли бы, — тоже перешла на шутливый тон Таэль, — а когда они еще и пытаются превзойти друг дружку в осведомленности, то остается только слушать и вовремя задавать глупые вопросы. Но сейчас меня волнует другое: не верится мне, будто Алдер так надолго забыл, куда именно нас отправил. И раз не встретил сразу, значит, готовит нечто особое.

— А до меня вдруг дошло, что именно ты хотела мне сказать, когда объясняла, что все мы имеем магические способности, — признался Харн, хотя думал об этом уже давно.

И даже попытался тайком сотворить что-нибудь этакое… что в их мире умели делать только фокусники. Разумеется, все попытки оказались безуспешны, зато возникло несколько вопросов, и теперь герцог желал бы знать на них ответы.

— Нет, я хотела сказать не только об этом. Как я поняла из разговоров, здесь магия действительно доступна всем людям, но в разной степени. Большинство могут совсем немного, но встречаются и таланты. И вот за ними старшие расы следят очень бдительно. Помнишь членов городского совета? Туда приглашают всех самых сильных магов, и, боюсь, у них нет возможности отказаться. А в нас они не увидели ничего особенного, иначе не отпустили бы в отдельный особняк.

— Ты меня успокоила. Можно предположить, что те алхимики и одаренные лекари, которых так мало в герцогствах, здесь были бы сильнейшими магами. Или… все они местные шпионы?

— Возможно и то и другое, — вздохнула тень, — ведь у нашей гильдии, как я теперь подозреваю, тут имеются покровители, если не основатели.

— Хозяин, — стремительно бросился навстречу герцогу Тук, — к нам навстречу идут! Забери мешок и меня, я съежусь!

Харн даже слова не успел сказать в ответ, а его мешок уже стоял посреди тропы и на нем сидел серенький комочек.

— Честно говоря, — озадаченно пробормотал герцог, беря в руки крохотное серое существо, похожее на мехового ежика, — мне казалось, что под словом «съежусь» он имеет в виду кое-что другое.

— Я могу его понести, — предложила тень напарнику, искоса посматривая, как он навьючивает на спину второй мешок, но Харн категорически отказался.

Он пока не забыл, каким долговязым парнем еще недавно был этот мягкий ежичек. И вовсе не желал, чтобы тень гладила его, считая забавной зверушкой.

Как вскоре выяснилось, навстречу не шли, а бежали, но не вампиры и не огры, а типары.

— Добрый вечер, — вежливо встретила их тень, заранее догадываясь, что этим приветствием разом убивает в обращенных надежду на какую-то шутку.

Но тем не менее участвовать в ней не пожелала, несмотря на все сочувствие к бывшим людям.

— Вы не видели тут герцога Крисдано и его подружку? — моментально отомстили уже оседланные особыми мягкими сиденьями типары. — Говорят, они заблудились.

— Не подружку, а напарницу, — сухо осадил нахалов Хатгерн, предпочитая стать недругом своим скакунам, но не позволить подшучивать над будущей герцогиней Крисдано, — если вы, конечно, еще не забыли значения человеческих слов.

— Судя по спеси, этот гоблин и есть Крисдано, — ехидно заметил один из типаров, и теперь нахмурилась уже тень.

— Судя но наглости и грубости некоторых бывших гоблинов, дриады не такие уж жестокие, как считают туземцы, — холодно усмехнулась она в ответ.

— А Ов ее еще хвалил, — пожаловался приятелю один из типаров, даже не подозревая, что зря пытается разозлить тень. До тех пор, пока она сама не пожелает рассердиться, вывести ее из себя не удастся никому.

— Ов очень вежливый и умный человек, — кротко вздохнула Таэльмина, легко запрыгивая на спину упрямца, — и мне очень хотелось бы знать, есть ли способ помочь ему вернуть свой родной вид.

Это замечание графини мгновенно превратило типаров в обычных, послушных и молчаливых верховых животных, и больше за всю дорогу напарники не услышали от них ни одного слова.

Ворота в окружающей замок стене, выложенной из темно-серого гранита, оказались коваными и тяжелыми, впрочем, Таэльмина такими их и представляла по сказкам. Но не по логике, которая никак не желала связывать хрупкие существа с покрытыми серебристой шерсткой лицами, с кровожадным ужасом, жившим в старинных легендах. Хотя даже в прибрежных герцогствах тени доводилось слышать немало баек, противоречивших всякой логике. И особенно часто это относилось к знатным господам и правителям, но становилось понятным и простым, стоило поусерднее покопаться в историях окружающих их людей.

А вампиров окружают вовсе не люди, подавила огорченный вздох тень, рассматривая медленно поднимающуюся вверх тяжелую решетку, значит, рыть придется очень и очень осмотрительно. Если она, конечно, не оставит затею понять, как разворачивались события две тысячи лет назад и почему старшие расы все никак не могут забыть про злосчастных гоблинов, посаженных ими когда-то в лишенную магии клетку.

— Добрый вечер. — Стоящий на крыльце вампир был очень стар, но рассмотреть это удалось не сразу.

Пока гости поднимались по узким ступеням высокого крыльца, держась за кованые чугунные перила, казалось, будто он ровесник Ал дера. Такой же сухощавый и невысокий, такая же серебристая шерстка на украшенном кошачьими глазами личике. И лишь оказавшись от него на расстоянии в пару шагов, тень поняла, насколько сильно ошибалась. Шерстка на лице вампира была вовсе не серебристой, а белоснежной, и глубоко запавшие глаза смотрели с настораживающей проницательностью.

— Наконец-то нам повезло. — Судя по холодности тона и отсутствию даже малейшего намека на улыбку, особым везением прибытие нежданных гостей вампир не считал, но вдаваться в такие тонкости Хатгерн сейчас не был расположен.

Снимая напарницу с типара, он увидел потемневшие круги вокруг ее глаз, и с запоздалой досадой сообразил, как нелегко сегодня дается путешествие его тени. И как ловко она сумела увести его от разговора о собственном здоровье к совершенно другой теме.

— Надеюсь, мы сможем сказать то же самое, — с самым учтивым видом произнес герцог, и тень искренне развеселилась, успев разглядеть мимолетно скользнувшее по невозмутимому лицу вампира изумление.

— Тогда прошу, — мгновенно спохватившись, суховато произнес вампир и величественно махнул рукой в сторону распахнувшейся двери.

Купол сумрачного зала, освещенного зеленоватым мягким сиянием, исходящим от вставленных в подсвечники вместо свечей кристаллов, покоился на матово-черных колоннах, а пол был сделан из серебряных плит, подогнанных и отполированных так тщательно, что казался цельным зеркалом. Все находившееся в зале отражалось в нем с призрачной точностью, и казалось, будто путешественники не идут по баснословно дорогому покрытию, а летят между двумя рядами зеленоватых кристаллов, огибая мрачные колонны.

Этот пол был так завораживающе необычен, что тень не сразу смогла отвести от него взгляд, чтобы осмотреться. А когда все же отвела, разглядела то, чего, судя по сказкам и байкам, тут вообще не должно было быть.

Серебро.

Его было не просто много, а неимоверно много. Из серебра были отлиты ажурные, как кружево, переплеты окон, из него были выкованы гербы и барельефы, решетки, подсвечники и вымпелы. И потемневшие от старости чаши, блюда и кубки, стоящие в расположенных между окон нишах, тоже были серебряными. И все это бросающееся в глаза серебряное великолепие словно издевательски смеялось над легендами, утверждающими, будто вампира проще всего убить серебряной стрелой или кинжалом.

Но чем больше Таэльмина разглядывала это откровенное изобилие серебряных предметов и украшений, тем меньше ей хотелось верить в это показное безразличие. И тем крепче она стискивала зубы, отлично понимая, как не любят нахальных разоблачителей своих тайн те, кто сделал все, чтобы скрыть правду.

— Вот ваши комнаты, ужин через час. — Очередная дверь распахнулась по мановению руки старого вампира, и он величественно удалился, так и не назвав своего имени.