Как Иисус стал богом - Эрман Барт Д. - Страница 47
- Предыдущая
- 47/97
- Следующая
Повествование о пустой гробнице возникло уже позже – после символа веры, цитируемого в 1 Кор 15:3–5, и после посланий Павла. Другими словами, оно не было частью ранней традиции, и даже когда его начали пересказывать и обсуждать, христиане сознавали, что сама по себе пустая гробница не могла породить веру – как сообщают нам Марк, Лука и Иоанн. Ее породило нечто другое. Некоторые из последователей Иисуса видели его живым после распятия.
Что такое видения: вопросы терминологии
Прежде чем продолжить, важно прояснить терминологию, которую я здесь использую. Когда я говорю, что некоторые из учеников почти наверняка имели «видения» Иисуса после его смерти, что я хочу этим сказать? Я не использую термин видение в каком-либо узкоспециальном, техническом смысле слова. Под «видением» я просто имею в виду то, что можно «видеть», вне зависимости от того, существует ли это на самом деле или нет. Другими словами, я не принимаю ничью сторону в вопросе о том, стояла ли за тем, что видели ученики, какая-то внешняя реальность или нет. Специалисты, изучающие «видения», выделяют среди них «достоверные», то есть отражающие реальные события, и «недостоверные» – то есть человек видит то, чего на самом деле не существует. Так, иногда вы видите ночью в спальне чью-то фигуру в темноте потому, что там действительно кто-то есть, а иногда потому, что вам это просто «померещилось».
Когда речь заходит о видениях Иисуса, которые пережили его ученики, верующие христиане обыкновенно утверждают, что за ними стоит внешняя реальность – то есть, что Иисус действительно явился этим людям. Любой, придерживающийся данной точки зрения, скорее всего назовет эти «достоверные» видения «явлениями» Иисуса. Нехристиане же скажут, что эти видения были «недостоверными», возможно, вызванными определенными психологическими или нейрофизиологическими факторами. Такие люди, скорее всего, назовут эти видения галлюцинациями. «Диагностический и статистический справочник по умственным расстройствам», изданный Американской психиатрической ассоциацией, определяет галлюцинацию как «сенсорное ощущение, которое обладает той же убедительностью, что и истинное восприятие реальности, но которое происходит без внешнего воздействия на соответствующий орган чувств»[76]. Следует отметить, что «сенсорное ощущение» здесь понимается как относящееся не только к «видению», но и к любому другому чувству: слуху, осязанию, запаху и даже вкусу.
Я не собираюсь принимать ничью сторону в вопросе о том, действительно ли Иисус являлся своим последователям, или же их видения были просто галлюцинациями, с тем, чтобы мой основной довод не был с ходу принят или отвергнут в зависимости от того, были ли эти видения достоверными или нет. Как агностик я лично не верю в то, что Иисус восстал из мертвых, и как следствие, не верю в то, что он «явился» кому бы то ни было. Но то, что я собираюсь сказать сейчас относительно видений учеников, я бы мог с той же легкостью сказать и в те дни, когда был убежденным верующим.
Многие дебаты по поводу воскресения сосредоточены именно на этом вопросе – были ли видения учеников достоверными или нет. Большинство исследователей Нового Завета – сами верующие христиане и потому, естественно, склонны принимать христианскую точку зрения на данный вопрос – то есть, что видения были подлинными явлениями Иисуса его последователям. Эту точку зрения, изложенную в весьма категоричной форме, можно встретить в немалом числе публикаций, включая недавно изданные (и большие по объему) книги христианского апологета Майка Дайкона и известного специалиста по Новому Завету Н.Т. Райта[77].
Но некоторые другие видные исследователи Нового Завета выступают столь же решительно с противоположной точкой зрения. Например, немецкий библеист-скептик Герд Людеман считает, что видения Иисуса, которые пережил сначала Петр, а затем Павел, были вызваны психологическими факторами. По его мнению, когда Иисус умер, его тело разложилось, как всякое другое мертвое тело. Таким образом, утверждает Людеман, поскольку христианство укоренено в телесном воскресении, но Иисус в действительности не воскресал физически, «христианская вера так же мертва, как и сам Иисус»[78].
Кроме того, стоит упомянуть о ныне покойном британском исследователе Нового Завета, интеллектуале и острослове Майкле Гулдере, который полагал, что в прошлом люди часто давали сверхъестественные объяснения событиям, которые сегодня мы можем объяснить с помощью науки. Но как только тот или иной феномен получает естественное объяснение, мы больше не нуждаемся в сверхъестественном. Например, Гулдер указывает, что в Средние века внешние проявления того, что мы сегодня назвали бы истерией – паралич, судороги, нечувствительность к боли и др., – приписывались одержимости злыми духами. Ни одному врачу, занимающемуся сегодня лечением истерии, не придет в голову, что он вступает в схватку со злыми духами. Теперь у нас имеется естественное объяснение для явления, которое прежде требовало объяснения сверхъестественного. Другой его пример относится к 1588 году, когда англичане стреляли в испанскую Армаду и пушечные ядра поначалу не могли поразить находившиеся в отдалении корабли. Как заявил один английский капитан, это случилось «из-за наших грехов». Но, как только испанские корабли подошли поближе, пушечные ядра англичан начали пробивать им борта. Таким образом, естественное объяснение (относительная близость) вытеснило религиозное («из-за наших грехов»), так что последнее больше не требовалось. По мнению Гулдера, то же самое можно сказать и о видениях учеников. Если мы можем предложить им естественное объяснение – например галлюцинации, вызванные психологическими факторами, – то нужда в объяснениях сверхъестественных отпадает[79].
Я нахожу эти дебаты между верующими и неверующими занимательными, однако они не имеют отношения к моим целям. Вне зависимости от того, считает ли кто-либо, что видения последователей Иисуса были достоверными или нет, результат, на мой взгляд, будет одним и тем же. Эти видения привели последователей Иисуса к вере в то, что Иисус воскрес из мертвых. И я склонен разделять точку зрения Дейла Аллисона, который утверждает следующее:
Ситуация, я полагаю, такова, что ничто не может помешать добросовестному историку отложить в сторону как богословские, так и антибогословские предпосылки, а также предубеждения как за, так и против сверхъестественного, просто применяя феноменологический подход к данным, которые сами по себе не требуют никакой специальной интерпретации. Будет ли грехом перед историей довольствоваться простым замечанием, что переживания учеников, были ли они галлюцинациями или нет, были подлинными переживаниями, которые – по крайней мере по их мнению – брали начало за пределами их субъективного восприятия?[80]
Я вовсе не думаю, что согрешу перед историей, оставив вопрос о внешних стимулах – то есть были ли видения достоверными или нет, – без ответа, так, чтобы и верующие, и неверующие могли прийти к общему мнению относительно значения этих переживаний. Это и есть главный предмет моей заботы.
Кто имел видения? Исследуя «традицию сомнения»
При рассмотрении значения видений Иисуса на передний план выходит один ключевой вопрос – вопрос, которому, по моему мнению, большинство исследователей, изучавших данную тему, не уделяли достаточно внимания. Почему дошедшая до нас традиция так упорно и настойчиво подчеркивает, что некоторые из учеников усомнились в воскресении, даже несмотря на то, что Иисус сам явился им? Если Иисус после своей смерти предстал перед ними живым и разговаривал с ними, в чем тут было сомневаться?
Причина, по которой этот вопрос встает столь настоятельно, заключается в том, что, как мы уже видели, современные исследования на тему видений показали, что эти видения почти всегда вызывают доверие у тех людей, которые их испытывают. Когда люди имеют видения – например близкого человека, которого они потеряли, – они действительно глубоко и искренне убеждены, что этот человек был здесь. Так почему же видения Иисуса не всегда вызывали доверие? Или, точнее, почему они постоянно подвергались сомнению?
- Предыдущая
- 47/97
- Следующая