Календарь ма(й)я - Ледерман Виктория Валерьевна - Страница 13

— Нет, ну все же, как тебе удалось? — не отставал Глеб. — Как ты нашла точные координаты раскопок? И откуда узнала, что с площади туда ходит автобус? Да еще бесплатный?

— Это элементарно, — поглядывая на него свысока (и в прямом и в переносном смысле), отвечала Лена. — Нужно было просто пошевелить мозгами.

Несколько минут пробежали быстро, часы на телефонах мальчишек показывали уже три минуты одиннадцатого, а никакого автобуса на площади все еще не было.

— Ну и где твой бесплатный транспорт? — ехидно поинтересовался Глеб спустя еще пять минут.

— Сейчас придет! — горячо воскликнула Лена, стараясь держаться бодро, но в ее душу стали закрадываться сомнения. — Мало ли что, чуть-чуть задерживается.

— Автобусы никогда вовремя не приезжают, — вступился за Лену Юрасик. — Подождем еще.

Глеб пожал плечами, молча соглашаясь подождать. Но когда прошло еще пятнадцать минут и ситуация не изменилась, он потребовал подробного рассказа, что же такого особенного Лена узнала вчера и почему организовала сегодня сбор на площади. К этому времени с Лены уже слетела вся спесь. Она еще не поняла, в чем дело, но чувствовала себя не в своей тарелке. Пришлось откровенно рассказать о случайной встрече с водителем автобуса, о том, как ловко она выведала у него, где находится лагерь археологов, и о том, как он обещал взять их с собой завтра в десять.

— Завтра! — закричал Глеб, схватившись за голову. — У тебя вообще мозги есть, Балда Ивановна? Ты соображаешь, где мы и где завтра?

— Ну перестань, она просто перепутала, — примирительно сказал Юрасик. — Лена, ты не виновата. К этому невозможно привыкнуть.

— Да о чем вы? — не выдержала Лена. — Что я перепутала?

— Она еще и не понимает! — возмутился Глеб.

— Лена, говоря «завтра», водитель имел в виду вторник, двадцать первое мая. А для нас «завтра» — воскресенье, девятнадцатое мая, — принялся объяснять Юрасик. — Поэтому мы его и не дождались. А он, наверно, тоже стоит на площади, только на два дня позже, и удивляется, что девочка, которая так просилась на раскопки, не пришла.

— Это элементарно, — сказал Глеб, кривляясь и копируя интонацию Лены. — Нужно было просто пошевелить мозгами.

Лена даже не отреагировала на его издевки, она была слишком подавлена.

— Поехали сами, — решительно предложил Глеб. — Чего время тянуть? На дачном автобусе доедем до этого «Садовода», а там пешком. Пошли на остановку.

— А не заблудимся? — с опаской поинтересовался Юрасик. — Ведь мы не знаем, куда идти. По дачам можно весь день бродить.

— А чего ты больше боишься — заблудиться на дачах или остаться в этом обратном календаре? — спросил Глеб.

— Оставаться точно не хочу, — покачал головой Юрасик. — Шестнадцатого мая у нас поминки — деду девять дней. Не хочу это видеть еще раз.

— А у меня мама завтра выписывается из больницы, а в пятницу там окажется, — сказала Лена. — И я опять останусь за старшую. Я тоже не хочу.

— Значит, все «за», — подвел итог Глеб. — Тогда вперед.

И он решительно зашагал к парку, на другом конце которого располагалась автобусная остановка. Лена и Юрасик двинулись вслед за ним.

Дачные автобусы ходили четко по расписанию, о чем сообщало объявление на столбе возле остановки. Автобус на дачный поселок «Садовод» курсировал с интервалом в два часа. Рейс в девять тридцать они уже пропустили, пришлось дожидаться следующего. Целый час они слонялись по парку, чтобы убить время, сидели на лавочках, катались на качелях на детской площадке и смотрели на пеструю толпу отдыхающих. Деньги оказались только у Юрасика, он великодушно угостил ребят мороженым и пообещал заплатить за проезд.

Наконец подошло время отправки автобуса, и троица едва втиснулась в салон, с трудом пробравшись через многочисленные ведра, грабли, лопаты и рюкзаки заядлых садоводов. Ехали минут двадцать, уткнувшись носами в спины дачников. Юрасик постоянно дергал Лену, рост которой позволял видеть, что происходит за окном. Он боялся пропустить нужный поворот и спрашивал ее, где они сейчас едут. Лена неизменно отвечала, что видит только дачи и понятия не имеет, как тот самый поворот выглядит. Наконец Глеб взял инициативу в свои руки, с риском для здоровья пробрался вперед к водителю и узнал, что они обогнули уже весь дачный массив и вот-вот окажутся на дороге к следующему поселку — Воскресенке.

Из автобуса они выбрались помятые и с некоторыми потерями — Лена расцарапала руку о чьи-то саженцы, Юрасику оторвали лямку на рюкзачке, а Глебу отдавили ногу.

— Ну и духота, — пропыхтел Юрасик и принялся шарить в рюкзаке в поисках бутылочки сока, которую он предусмотрительно захватил из дома.

— Что, снова пирожки? — поинтересовался Глеб, глядя, как Юрасик перетряхивает свои пожитки.

— Нет, бабушка не пекла. К сожалению, — сказал тот.

— Что это у тебя? — Глеб выхватил из рюкзачка маленькую коробочку в черно-белую клетку и повертел ее в руках.

— Дорожные шахматы.

— Зачем они тебе?

— Ни за чем. Не выложил просто.

— Ты в шахматы играешь? — заинтересовалась Лена.

— Ну да, играю, — ответил Юрасик.

— Ну и как? — спросил Глеб.

— Победитель юношеского турнира в Краснодаре в прошлом году, — скромно сказал Юрасик и покраснел от удовольствия, когда Лена кинула на него восхищенный взгляд.

— Да ты, оказывается, у нас шахматный гений! — Глеб хлопнул его по плечу. — Мы еще будем гордиться, что знакомы с тобой.

Юрасик наконец достал сок, ребята в два счета опустошили бутылку и двинулись по дороге между дачных заборов. Куда идти, они не знали, но догадывались, что им нужно попасть на противоположную сторону массива, туда, где начиналась лесопосадка.

Полуденное солнце пекло, как летом, плотный раскаленный воздух обволакивал путников с ног до головы. Изредка долетавший до них ветерок, такой же горячий и удушливый, облегчения совершенно не приносил. Уже через пять минут Юрасик взмок, выбился из сил и попросил замедлить шаг, чтобы отдышаться.

— Ты, Юрок, совсем не приспособлен к современной жизни, — говорил Глеб, плетясь рядом с ним черепашьим шагом. — Что сейчас самое главное? Скорость и выносливость.

— Мозги самое главное, интеллект, — возразила Лена. — Если думать нечем, то и скорость не поможет.

— Да? Ну вот Карась у нас чемпион по шахматам. Как это ему поможет в обычной жизни, когда на него нападет банда гопников? Он что, забьет их своим интеллектом? И вообще, разве может сложиться ситуация, когда будет жизненно необходимо сыграть партию в шахматы?

— У него просто хватит ума не ходить там, где можно встретить гопников. Все шахматисты очень умные, у них математический мозг.

— Из-за этого математического мозга я сейчас вынужден ползти по тридцатиградусной жаре, хотя мог бы через несколько минут уже добежать до места. Я всю жизнь занимаюсь бегом, у меня третий разряд, я стометровку за двенадцать с половиной секунд пробегаю…

— И что? — перебила Лена. — Как это тебе помогло сообразить, что с нами приключилось? Ведь именно Юра догадался, что дело в древней стене, а не ты со своими мускулами и стометровкой за двенадцать секунд.

Юрасик в спор не вступал, ему и без разговоров было трудно идти. Он мерно пыхтел в такт своим шагам. Конечно, ему нравилось, что Лена за него заступается, но и с Глебом он тоже отчасти был согласен. Он хотел бы весить не так много, и он с удовольствием шел бы быстрее, если бы ему не было так тяжело.

В кармане Юрасика зазвонил телефон. Он остановился, вытащил трубку, но отвечать не спешил. Так и стоял растерянный, со звонящим мобильником в руке, пока удивленный Глеб не пихнул его в плечо:

— Ты чего завис? Ответь!

— Не могу, — сказал Юрасик. — Это бабушка. Что я ей скажу? Она же с ума сойдет, если узнает, где я.

— А что ты ей сказал, когда уходил? — спросила Лена.

— Что иду в парк играть в шахматы с ребятами из секции. Мы собираемся там иногда, на летней эстраде.

— А она тебя не провожала?