Тигриный лог (СИ) - "AlmaZa" - Страница 38

- Всё-всё, мы закончили игру, - заверил юноша. Пигун негодующе качнул подбородком. Ему хотелось бы перевоспитать этого взрывного отморозка, но он понятия не имел как. Я пообещала себе, что буду держаться подальше от этого создания, которое чуть не застукало меня в бане. Что бы он сделал со мной, обнаружь там голую? Если ему убивать приходилось, то что говорить об элементарном насилии? Болтовня бесповоротно закончилась.

Когда я смогла выскользнуть из трапезной, было достаточно поздно, и на посту у калитки, куда я заглянула по пути, не было никого. Ушёл ли тот парень? У себя ли Лео? Уставшая и сильно замученная, я плюхнулась спать, сквозь сон полубредя, между прокручиванием признаний юношей и их поведением, реакцией на вопросы-ответы, о школьных учебниках, о которых не вспоминала давненько, но надо бы, надо бы…

Встав с первыми петухами, я решила успеть до свидания с Чимином побывать у Хенсока и поговорить с ним. Это займет не больше десяти минут, и пусть попробует опять спрятаться за закрытой дверью! Но башня была открыта и я, постучав сначала в самом низу, поднялась по ступенькам, предупредив о себе и перед последним поворотом.

- Проходи, Хо! – позволил мне добродушный настоятель. Я вошла, разутая, и встала перед ним, поклонившись.

- Прошу прощения за нескромность, но я пришла узнать правду, потому что не в силах уже жить в неведении.

- Я догадываюсь, что тебя интересует, - Хенсок поднялся и привычно подошел к окну с обзором.

- Вы расскажете? – я поозиралась вокруг. – Вчерашний гость ушёл?

- Хонбин? – настоятель медленно повернул ко мне лицо, улыбнувшись. – Да, ночью. Очень хороший мальчик.

- Он получил второй тан? – адресованный мне ответ был утвердительным. – Как же так, вы говорили, что до третьего тана нельзя говорить с женщинами, что его можно получить не раньше тридцати лет, что отсюда никогда не выходят…

- Если плохо стараться, то третий тан, как и первый, действительно, заполучить трудно, - Хенсок кивнул в сторону построек внизу. Намек на общежитие. – С усердием большинства и нулевой изначальной подготовкой им не видать первого тана раньше тридцати, а если они не загорятся желанием совершенствоваться и не отдадутся делу с головой, то могут и никогда его не увидеть, навсегда оставшись с первым кып, до которого максимум дойдут. Ученические статусы растут за прилежание и успешное выполнение норм, но получать высшие степени дано не каждому.

- Но как же с уходом отсюда? Вы говорили, и я читала… - Я прочла тогда на сайте, что воины из Тигриного лога призывались королями на службу государству, чтобы служить родине. Только никаких войн и сражений не велось, поэтому я посмеялась, что не видать монахам славных подвигов. Но ведь позже сам же Хенсок сообщил мне о «невидимых войнах», которые идут всегда! Я не придала этому особого значения. Старик последил перемены на моём лице и расплылся шире. – Так… их всё-таки призывает государство для каких-то особенных назначений? Почему же вы не скажете ребятам, что их ждет предназначение? Уверена, они бы с большим энтузиазмом взялись за тренировки.

- Зачем? Чтобы заниматься ради того, чтобы получить свободу? – резонно заметил Хенсок. – Не лучший стимул для бойца, попытаться стать лучшим, чтобы избавиться от всего этого. Нет, Хо, я прошу тебя не говорить никому об истинных условиях. Только среди смирившихся в безвозвратности и безысходности, вопреки кажущейся ненужности развивающегося мастерства мы найдём тех, кто от чистого сердца способен стать великим воином. Тогда эти люди будут прилагать все усилия бескорыстно, бесцельно, но потому наиболее правильно. А если они узнают о том, что дослужившийся получит вольную – выслужиться попытаются все, после чего уйдут не преданными делу воинами, а обрадованные тому, что вырвались. И больше мы их не увидим.

- Или доведёте бедных учеников до такого состояния, как Лео, который жизни не видит без этого места и ногами упирается, лишь бы остаться! – возмутилась я за оскверненного мной привратника.

- Хонбин и Лео пришли в один год, и мы воспитывали их одинаково. Ты считаешь, что это мы его довели? – вставил пику Хенсок. Я померкла, поджав губы. Значит, Лео такой сам по себе? Но что же с ним такое? Лезть в прошлое монаха нельзя, да-да, и я не могу приставать к нему, чтобы снова ненароком не задеть чувствительную душу аскета.

- А вы его отпустите?

- Если он захочет уйти – пожалуйста, - настоятель заложил руки за спину, выдержав паузу. – Но, скорее всего, он пожелает остаться здесь учителем. Мастеру Хану лет через десять-пятнадцать потребуется замена. Лео лучшая кандидатура для подобной должности. К тому же, Тигриный лог его дом и он искренне любит его.

- А что касается меня? – Хенсок непонимающе глянул, не предполагая, что я уже сменила тему и ища, что я хочу услышать от него по поводу моей жизни в монастыре. Я дополнила: - Почему, всё-таки, вы меня оставили? Я размышляла над этим и решила, что только ради разоблачения мелкого хулигана – это не то. В чём заключается в реальности смысл моего нахождения здесь?

- Я расскажу тебе немного истории*, - с готовностью откликнулся Хенсок, да не в ту степь. История мне сейчас зачем? – Как ты знаешь, провинция наша – Кёнсан-Намдо, стелется на землях, которые раньше принадлежали королевству Силла. Ты помнишь о периоде Трёх королевств? Когурё, Пэкче и Силла. Они воевали с Китаем и друг с другом, но, в конце концов, объединились под властью последнего – Силла, ставшего самым сильным из-за своей удаленности от Китая. Именно в нём, в шестом веке, в правление Чинхын-вана, люди, управляющие королевством, задумались о том, что мало достойных воинов и, ещё меньше тех, кто способен быть их предводителем. Возникла нужда в подготовленных юношах, которые умели бы постоять за себя и страну. Легенда говорит**, что были найдены две необычайно красивые и умные девушки, которыми проверялось благородство бойцов. Каждая из них собрала триста дружинников, талантливых, способных и красивых, но, ревнуя к красоте друг друга – а, возможно, и к какому-нибудь молодому человеку, которого не смогли поделить, - вскоре одна убила другую, а её саму казнили. Стало ясно, что женщины, несмотря на то, что они лучшая проверка на доблесть, верность и героизм мужчин, лишние в военном деле. И должность вот таких отборщиц, названных тогда вонхва – «источник цветов», упразднили, едва она появилась. На их место пришли мужчины-наставники, в основном святые и непогрешимые люди. Буддийским монахом Вонгваном, уже в правление следующего короля, был дан устав, соответствующий не только буддийским, но и конфуцианским истинам. Из аристократических семей продолжали набирать юношей по красоте, талантам и задаткам, в эту элитную армию, которую прозвали хваранами***. Их обучали не только искусству боя, но приучали к нерушимости закона чести, а, одним из самых главных пунктов было правило: не убивать без смысла, до последнего пытаясь решать всё бескровно. Юношей даже учили петь, играть на музыкальных инструментах и слагать стихи. Хвараны перестали существовать вместе с падением королевства Силла в девятом веке. Хотя само это название сохранилось чуть ли не до девятнадцатого века, но им называли странствующих актеров, шаманов и разный нерабочий бродячий сброд.

Я внимательно выслушала всё это, пытаясь выудить что-то ценное для себя. Хенсок замолчал, но никакой выведенной морали басни я не нашла.