Римская карусель (СИ) - Дельта Марк - Страница 61

   Удрученность была столь велика, что совсем не веселило выступление молодого актера-этолога с длинными каштановыми кудрями, сумевшего своими ужимками и передразниваниями животных и людей довести зрителей-мужчин до хохота.

   В течение нескольких дней после происшествия в гостинице Кассия не решалась менять реальность. Ее каждый раз останавливал страх снова испытать гнетущее переживание своего бессилия. Настроение было настолько испорченным, что рыжая римлянка чуть было не повздорила с Тетриком во время очередной его попытки ввести ее в курс хитросплетений, характерных для взаимоотношений между наместниками трех испанских провинций. Все, что еще несколько дней назад живо заинтересовало Кассию, оставляло ее сейчас безучастной. Лишь одна мысль интересовала ее, возвращаясь снова и снова:

   "Неужели я лишилась дара?!"

   Затем Кассия все же набралась смелости и изменила одно крошечное по своей значимости событие. В обоих витках реальности она брала с блюда сливу маленькой ложечкой-коклеарией, но в стертом витке Кассия воспользовалась для этого чашечкой ложки, а в сбывшемся - ее вторым, заостренным кончиком, воткнув его в мякоть фрукта. Стертая реальность не вернулась, и Кассия вздохнула с необыкновенным облегчением. Ей казалось, что упал тесный железный обруч, стискивавший ей грудь.

   После этого Кассия стала менять реальность чуть ли не непрерывно, без всякой на то необходимости. Она делала это ради упоения своей вернувшейся властью над бытием, по которому успела соскучиться. Так голодный истосковался бы по еде, а жаждущий - по воде.

   Однако объяснения странному происшествию в гостинице "Филин" так и не нашлось, и след страха все еще оставался в мыслях и в сердце златовласой римлянки.

***

   В следующий раз это произошло с Александром возле общественных терм, где он, Клеомен и Ювентий провели около двух часов, чередуя пребывание в залах с теплой и холодной водой. Искупавшись, друзья покинули актера и отправились по своим делам, а он остался в бане, чтобы позаниматься игрой в мяч и метанием диска в палестре. Впрочем, как это обычно бывало, достойных соперников там не оказалось, и, окунувшись напоследок в теплый бассейн, юный орбинавт покинул термы.

   Несмотря на то, что в послеполуденные часы жара становилась чуть более щадящей, Александр какое-то время в тени раскидистого платана, привыкая к яркому свету августовского дня. Из другой части терм, где находились небольшие платные бассейны для тех, кто не хотел делить удовольствие омовения с незнакомыми людьми, вышла молодая женщина. Ее уже ожидали рабы с носилками. Актер узнал в ней зрительницу, сидевшую в беседке в день происшествия, едва не обернувшегося для танцовщицы Дафны и всей труппы серьезными невзгодами.

   Неожиданно Александр опять почувствовал в затылке знакомую пульсацию, хотя не менял сейчас яви. Он зашел за ствол дерева, задумчиво глядя на златовласую римлянку и ее слуг и стараясь не попадаться им на глаза.

   В течение последующих трех с лишним часов слуги несли носилки от одного места к другому, среди которых были храм божественного Августа на форуме, вилла римского наместника и снова форум. Женщина покидала носилки, исчезала в одном из зданий или среди колонн форума и возвращалась. Александр прятался за деревьями, стенами и кустарниками. За это время пульсация повторялась еще четыре раза. Ошибиться в том, что она напрямую связана с присутствием знатной молодой римлянки, было невозможно.

   Торги между колоннами на форуме завершились, и толпа повалила оттуда. Пожилой сукновал с волосатой грудью, столкнулся с Александром, занятым наблюдением за девушкой.

   - Бездельник! - недовольно произнес старик. В сопровождении пяти слуг он чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы громко выказать свое возмущение.

   В таких случаях Александр, вместо того, чтобы вступать в пререкания, переделывал явь последних мгновений. Это давно вошло у него в привычку, и он, не задумываясь, поступил сейчас точно так же. В новой яви он отошел в сторонку и избежал столкновения с раздраженным сукновалом. И тут он заметил, как рыжеволосая девушка резко оглянулась, поглядела по сторонам, ища кого-то, нашла его взглядом и тотчас отвела глаза, словно потеряв интерес.

   Александр сообразил, что, возможно, выдал себя. В первые мгновения после того, как он переделал прошлое, девушка могла почувствовать в затылке такую же пульсацию, как и он.

   Актер понял, что слежку лучше заканчивать, и быстро зашагал прочь. Но после того, как он миновал три улицы и оказался в тихом безлюдном переулке, его схватили с двух сторон сильные руки.

   - Торопишься? - спросил держащий его справа мускулистый великан с рассеченным ухом.

   Не дожидаясь продолжения беседы, Александр вырвался, оттолкнув обоих рабов, и бросился бежать. Сворачивая за угол, он успел увидеть, что один из его противников - тот, что поменьше ростом, - лежит с размозженной головой возле камня, запятнанного коричневой кровью. Гигант был жив и, постанывая, пытался встать. Им на помощь бежали другие слуги. Александр лихорадочно соображал, куда ему деваться. Необходима была короткая передышка, хотя бы несколько мгновений, чтобы спокойно погрузиться в пространство возможностей и изменить прошлое на другую явь, чтобы злосчастный раб остался в живых.

   Но тут началась пульсация в затылке, мир погас, затрепетав, словно птица, бьющаяся о стенки клетки, и в следующий миг, когда земля и небо вернулись на свои места, Александр обнаружил себя в том же переулке, из которого только что бежал. За руки его держали гигант с рассеченным ухом и тот, второй, поменьше ростом. Оба были целы и невредимы.

   Вероятно, подумалось Александру, если бы он совсем недавно не менял реальность, сейчас он бы уже не помнил о событиях, отмененных другим орбинавтом.

   - Наша госпожа хочет поговорить с тобой, - сказал великан.

   На этот раз Александр не стал сопротивляться.

   Римлянка стояла в окружении своего отряда возле лежащих на земле носилок. Когда Александру и ведущим его слугам оставалось до нее около двадцати локтей, женщина сделала знак слугам отойти в сторону. Они, включая и тех, что держали за руки актера, повиновались, но отошли лишь на несколько шагов.

   - Дигон, - произнесла женщина мелодичным, несколько протяжным голосом, обращаясь к гиганту. - Мне надо побыть одной.

   Ее голос звучал так непререкаемо, что трудно было даже вообразить, что кто-то способен ей не подчиниться.

   Дигон отвел весь отряд на достаточное расстояние, откуда слуги не могли слышать разговора между их госпожой и актером.

   Медленно двигаясь вперед, Александр чувствовал нарастающее волнение при мысли о предстоящей встрече с себе подобной. По позвоночнику бежал холодок. Что знает эта женщина о своем даре? Развила ли она его или родилась с ним? Известно ли ей о древнем учении Воина-Ибера? Может быть, она потомок каких-то его учеников, о которых не знают хранители в Кордубе? Какая у нее глубина ствола?

   Александру было интересно о ней все.

   Женщина терпеливо ждала. Под ее полупрозрачной столой была видна тесная вишневого цвета туника, подчеркивающая линии стройного тела. Золотистые локоны были завиты, уложены ярусами в сложную прическу и украшены жемчугом. На ногах - позолоченные туфли, узкие запястья и лодыжки украшены тонкими витыми браслетами.

   И за всем этим нарядным убранством Александр распознавал идеальное тело орбинавта, вечно юную женскую стать. Лучшие скульпторы Рима и Греции многое были бы готовы отдать ради того, чтобы изваять такие формы.

   Кассия с интересом разглядывала приближающегося юношу с фигурой атлета и широко распахнутыми глазами. Длинные шелковистые волосы до плеч обрамляли лицо с прямым носом, подрагивающими ноздрями и пухловатыми губами, придавая всему облику эллинскую завершенность. Кассия отметила, что вишневый цвет ее собственной одежды весьма близок к фиолетовой раскраске его туники.