Мертвые тоже хотят жить (СИ) - "Ангара" - Страница 23

  - Ох ты ж, девонька, - задев меня, врач вздрогнула, быстро оглянулась и устремилась к пациентке. - Сейчас, сейчас.

  Заметив мокрую крутку и прижатые к ране салфетки, хмыкнула:

  - Хоть что-то пытались сделать, балбесы. Возможно и поможет.

  Включив верхнюю лампочку, про которую я совершенно забыла, она четкими уверенными движениями убрала уже намокшие салфетки и скальпелем разрезала мешающую одежду, а потом, что-то приложив к ране, начала отчитывать пульс.

  - Плохо. Очень, очень плохо!

  - Теть Кать? Что там?

  Больше не слушая разговоры врачей, в последний раз посмотрела на девушку и выбралась на воздух. Народу стало больше, подъехало три скорые и пара полицейских машин. Кто-то начал уже огораживать место аварии, кто-то смотрел, засунув руки в карманы, а кто-то лежал, накрытый простыней.

  Сделав несколько шагов, невольно посмотрела в сторону водителя-неудачника, чье тело лежало на асфальте под белой тряпкой. Несколько секунд стоили ему жизни. Глупо, как же глупо так умирать.

  - Ты тут? - прошептав в холодный воздух, оглянулась. - Эй?

  Ничего.

  На что я надеялась? На ответ?

  Качнув головой, обхватила себя руками и криво улыбнулась.

  Его тут точно нет. Мне потребовалось несколько дней, чтобы вернуться. Интересно, а он вернется?

  Склонив голову на бок, пристально посмотрела на тело и сама же себе ответила.

  Вряд ли.

  Странно, но за все время своего здесь нахождения, я не видела ни одного призрака. Несколько дней, и ничего! Совсем? Почему?

  Только сейчас, став участником аварии и соучастником в смерти, задала себе этот вопрос.

  Я вернулась. Хоть призраком, хоть духом, какая разница! Я вернулась и находилась среди живых, но остальные?! Почему их нет?

  Люди суетились вокруг, что-то делали, куда-то спешили. Пара скорых отъехала, мигалками разгоняя зазевавшихся водителей, вместо них приехали еще три, и на небольшом пятачке стало еще теснее. Найдя глазами машину брата, двинулась туда, стараясь обойти и не задеть суетящихся людей.

  Я успела вовремя, брата с осторожностью доставали из машины, по видимому он все же мне наврал, и все не так радужно, как он говорил.

  В мистическом свете уличных ламп он казался синюшно бледным. С запавшими глазами и запекшимися губами больше напоминал ожившего мертвеца, чем слегка раненого человека.

  - Врушка, - прошептав, закусила губу и почти схватила его за руку, но вовремя вспомнив о реакции, успела отдернуть пальцы, все же мазнув ими по носилкам, на которые его положили. - Максик? Я с тобой поеду и проконтролирую... Так что не вздумай тут.. Понял?

  Но брат молчал.

  Испугавшись, пригнулась ниже, всматриваясь в родные черты:

  - Ма-а-акс? - облизнув губы, заозиралась по сторонам. Стало вновь страшно, до дрожи в руках, до бешено стучащего сердца в груди. Крик рвался наружу, как и слезы, застившие глаза.

  - Как приедете, в операционную его, я уже позвонила Артему Палычу.

  Женский усталый голос, прозвучавший совсем рядом, я сначала не восприняла. Только как шум, странный, мешающий, и уже хотела было отмахнуться от разговора, когда в потоке слов вычленила одно - брат под наркозом, а женщина-врач, вколовшая его, давала последние распоряжения и наставления, сама же она оставалась на месте аварии дальше, помогать легко раненым.

  Глубоко задышав, заморгала.

  Под наркозам.

  Какая же ты врушка, Макс! Но ты ведь обещал, все будет хорошо? Да, Макс!?

  Уговаривая себя, спешила следом за медбратьями, торопящимися к карете скорой помощи, и успела запрыгнуть внутрь до того, как задняя дверца со скрипом закрылась, а сама машина со скоростью и шумом рванула в сторону больницы.

  Дальнейшее прошло в каком-то тумане, единственно что запомнила - хотелось прижаться к брату и не отпускать, потому как я боялась, что он больше никогда не откроет глаза, никогда не позовет и не назовет трусишкой. Но я могла лишь смотреть на него, просить, звать и надеяться.

  Люди в белых халатах давно ушли, оставив нас одних: меня, сидящую на полу и прислонившуюся спиной к стене, и брата, подключенного к различным аппаратам, прооперированного и замотанного в бинты словно мумия.

  - Мариш? - тихий полувздох-полустон, и я пружиной подпрыгиваю с облюбованного места и с надеждой заглядываю в закрытые глаза, жаждая увидеть, услышать, понять.

  - Максик? - переспросив спустя долгие минуты, нервно сжала белую простынь, и слегка потянула ее на себя. Брат молчал, лишь по приборам бегали непонятные кривые. - Макс?

  Не выдержав напряжения, со всей силы нажала тревожную кнопку, чтобы через пару минут услышать быстрый топот ног, а еще через минуту увидеть ворвавшуюся в палату женщину, сонно тершую прищуренные глаза и поправляющую слегка мятый халат. Остановившись перед кроватью, она широко распахнула глаза, непонимающе переводя взгляд с приборов на кнопку, потом и на пациента.

  - Что за черт? - выругавшись, проверила показатели, иглы, приборы, выдохнула и потерла глаза. - Привидится же такое.

  Качнув головой напоследок, тяжело развернулась и ушла, оставив нас снова вдвоем. Меня и Макса.

   Я вздохнула и снова привалилась к стене, чтобы через какое-то время неловко съехать вниз, при этом не спуская глаз с лежавшего мужчины и успокаивая себя словами дежурного врача "привидится же такое".

  Показалось? Может быть.

  Час сменялся часом, пока уже под утро брат действительно не зашевелился и не застонав, открыл глаза.

  - Максик? Тебе плохо? Позвать кого-нибудь? - предложив, тут же нажала уже знакомую кнопку.

  - Мариш?

  - Сейчас. Я уже вызвала врача, сейчас прибежит, потерпи, - подбадривая, поправила тонкое одеяло, закрывая обнажившуюся, замотанную бинтами грудь.

  Хоротко хохотнув, он охнул и скривился.

  - Ты...

  - О-о-о? Проснулся? Замечательно, - вместо ночной женщины в палату уверенно вошел пожилой мужчина. Кажется именно он вчера оперировал брата. А может и не он, почему-то вчера все они казались похожими друг на друга - белые халаты, латексные перчатки, шапочки и повязки, закрывающие на лице все, кроме глаз.

  Схватив Макса за руку, отсчитал пульс, проверил зрачок, послушал, скептически посмотрел на показания приборов а потом и на самого Макса.

  - И как же Вас угораздило то? Любезный? На ровном месте...

  На ровном месте? Ну ничего себе!

  Я с возмущением открыла рот и почти сразу же закрыла его, заслышав еле заметный скрип зубов братца. И то верно, зачем разоряться? Меня все равно не услышат, хотя жаль. Очень.

  - Значит так, с легкими мы разобрались, хорошо у вас хватило ума не геройствовать и дожидаться помощи в машине. Км-м-м, - откашлявшись он отвернулся и еле тихо добавил: - Многим ума не хватило. А жаль.

  И уже громче, брату:

  - Так вот, Максим Батькович, полежите у нас с недельку, оклемаетесь, поймете что Вам повезло и остались живы, и с новыми силами в новую жизнь, так сказать.

  - Родители, - брат прохрипел и закашлялся.

  - Телефончик напишите, ну или сами позже позвоните. Повторюсь, Вам повезло. Операция прошла успешно. Организм молодой, да и ребро не сломалось, а погнулось. Повезло.

  Врач еще что-то говорил, потом похлопал брата по руке и вышел, напоследок вызвав дежурную медсестру.

  - Мелкая? Выйди? - прохрипев, брат как то странно посмотрел в потолок.

  - Зачем? Тебе опять плохо? Врач же сказал, повезло? Макс? - я всматривалась в брата, а рука сама собой тянулась к кнопке. Снова.

  - Мариш, будь понимающей сестрой, и... - он снова закашлялся.

  - Доброе утро! - дверь распахнулась, пропуская невысокую молодую девчонку. - будем знакомиться? Больной? Я Света.

  Она короткими быстрыми шагами подошла к постели брата, посмотрела на него, широко улыбнулась, мазнула взглядом по приборам, взяла оставленную врачом карту, быстро пролистнула и снова улыбнулась. - Все понятно. Значит, Максим? И чего же мы хотим, Максим?