Слепой охотник (СИ) - Каршева Ульяна - Страница 66

Он поднял руку и, не глядя, прищёлкнул пальцами.

Из-за кресла своего хозяина вышел высокий и довольно плотный парень в спортивном костюме. Бритый, равнодушный, он быстро подошёл на небольшое расстояние к Жене и набычился.

Женя вдохнул. Впечатление знакомое. Пространство покачивается и, пронзительно прозрачное, словно стало живым. Так он себя чувствовал однажды, выступая на областных соревнованиях. В самом конце которых только и выяснил, что заболел гриппом. Хм. Ощущения почти сравнимы с ощущениями после бессонной ночи.

Этот кабан будет надеяться только на силу. А значит — лучше вырубить его одним ударом. Иначе измотает, а потом сам же тем ударом собьёт с ног. И драться с ними лучше не по правилам. Не спортивный здесь зал. И драться будут не на татами… Как понял Женя, Демьян собирается пропустить его через кулаки всей компании.

Он сделал шаг, другой, глядя кабану в глаза, чтобы тем самым удерживать его взгляд на себе. Тот оказался нечувствительным к ведомому взгляду и ломанулся к Жене, одним только движением показывая, что готов его свалить со своего пути, если тот вовремя не отпрыгнет в сторону. В момент замаха противника Женя резко вцепился в его поднятую для удара кисть, внезапным рывком прижал её к своей груди и ударил свободной рукой по локтевому сгибу кабана. Шаг назад и чуть сбоку — кабан взвыл, оказавшись на полу, прижатый коленом Жени. И осёкся, когда следующим ударом под челюсть Женя выбил из него сознание.

Вскочил он с противника мгновенно, побаиваясь, что Демьян не даст передышки.

И как-то стороной пожалел, что слишком быстро расправился с кабаном. Время-то тянуть бы надо…

Демьян с ленцой пригляделся к поверженному кабану и пожал плечами.

— И вот что я тебе скажу, охотничек, — как ни в чём не бывало продолжил он. — В половине фильмов из моей коллекции есть противостояние хорошего мальчика и плохиша. И заканчивается оно, как правило, победой хорошего мальчика. Но! — Демьян поднял указательный палец. — В большинстве случаев хороший мальчик побеждает плохиша при неравных условиях. Тот обычно уже вымотался после пары-тройки боёв с другими бойцами. И хороший мальчик, изображая усилие из последних сил, бьётся с плохишом так, что ему все сочувствуют. А плохиш? Ему ведь никто не сочувствует, хотя он дерётся по-настоящему из последних сил. Это несправедливо. И сегодня мы эту несправедливость попробуем устранить в реале.

Демьян снова поднял руку и прищёлкнул пальцами два раза.

Его кресло обошли двое.

С ними пришлось повозиться, но времени они много тоже не заняли. Правда, Женя заметил за собой, что стал бить дёргано. Демьян не вмешивался, как он опасался, а следил даже, пожалуй, с любопытством.

Когда оглушённые двое затихли на полу, Демьян полюбопытствовал:

— А какого х… ты вообще дерёшься? Взял бы да ушёл? Или тебя заботит судьба твоего дружка?

С трудом унимая дыхание, Женя угрюмо отозвался:

— Пора ставить точку на некоторых незаконченных делах.

— Согласен, — промурлыкал Демьян. — И что-то мы затянули с этим, не правда ли?

«Если он выпустит против меня всех пятерых, мне копец», — бесстрастно решил Женя, наблюдая за Демьяном. Снова скосился на окно. Показалось или нет, что вершины деревьев засияли-зазолотились?

Демьян резко встал. Уголок полных губ подёргивался от предвкушения.

— Не буду выматывать тебя до упора, — медленно сказал он, ухмыляясь. — Мне самому неинтересно будет, охотничек. Ну что? Спарринг?

Женя вспомнил свои опасения, когда впервые увидел Демьяна в театре. «Массой задавит», — тогда он подумал именно так. Кость широкая и тяжёлая, да и мышечная масса набрана не хилая. Неизвестно пока, ходил ли медведь куда-нибудь в единоборства, но драться с ним — только приёмами, запрещёнными в спортивных боях. Иначе…

— Я бы согласился на спарринг, — равнодушно сказал он. — Но твои ребята… Думаешь, я поверю, что ты в нужный момент не науськаешь их на меня?

— И что ты предлагаешь?

— Пусть все выйдут из дома. А мы с тобой останемся, — предложил Женя, мало надеясь, что Демьян согласится на такой расклад.

Тот обернулся к своим.

— Все слышали? Вон отсюда!

Пока он командовал, Женя снова, уже открыто, потому что Демьян-младший не видел, отвернувшись к загонщикам, взглянул в окно. Солнце поднималось. Но на что можно надеяться? Если старшие, набрав сил, сейчас выйдут из подвала, что они сумеют сделать со взбесившимся медведем? А ребята просто не успеют доехать…

И снова приказал себе закрыть все мысли о молодых волхвах и хранителях. Подспудно, хоть и не зная о том, правда, нет ли, опять боялся, что те услышат его мысли.

Загонщики обошли Женю, забрали еле шевелившихся троих и пронесли мимо него, пропадая один за другим за открытой дверью во двор коттеджа. Он внутренне усмехнулся. Демьян, может, и нехотя, но дал ему фору и мгновения для восстановления после первых двух стычек. Но чувствовал себя Женя всё же откровенным слабаком и в другое время посчитал бы будущую драку с кем бы то ни было дичью. Ноги слабые, руки — напротив, будто налиты неподъёмной тяжестью…

Дверь хлопнула.

Демьян выждал что-то и подошёл ближе.

— Куда ты смотришь? — раздражённо спросил он.

— В окно.

— Боишься, что мои полезут в окно?! — расхохотался тот.

— Нет, смотрю — солнце взошло всё-таки!

«Святобору… — вздохнул Женя. — Помоги охотнику в охоте на медведя!»

Он попытался расправить занемевшие от напряжения плечи и только усмехнулся своему движению. Как сказал Григорий? «Медведь поломал…» Ну, а сейчас — доломает. Ишь, как разминается. И правда, кажется, ходил драться… «Эх, с такими мыслями — в поединок?»

Женя внезапно выпрямился. Немыслимо, невероятно, но чьи-то сильные и тёплые ладони легли на его плечи! Усталость отчётливо покидала тело, а тёплая сила омывающей свежей волной вливалась в руки-ноги — до такой степени мощно, что, казалось, сделай шаг, — он и впрямь взлетит!

Он попытался оглянуться, но ладони на плечах сжались, не давая шевельнуться.

«Даю тебе, охотник мой, на благое дело силу! — пророкотал низкий голос из ниоткуда и отовсюду. — Очисти лес человеческий от больного зверя!»

А потом плечи освободились от железной хватки. Женя, осипло дыша, боялся даже головой шевельнуть — настолько всё произошло неожиданно.

Кажется, и Демьян заподозрил что-то.

— Эй, охотник («Не охотничек!» — радостно ухмыльнулся Женя.), что это с тобой? По прошлым нашим разборкам помню — ты не обладал силой! Так откуда ж…

— Не отлынивай! — прикрикнул на него Женя, быстро шагая ему навстречу. — Сам напросился — теперь дёру даёшь? Ну нет!

Махина по имени Демьян взревела от одного лишь высказанного вслух подозрения, что он струсил. И набросилась на охотника.

Схватка была короткой, но впечатляющей. Женя нисколько не стеснялся пускать в ход уроки опытных ребят, уличных бойцов, лишь бы не оказаться на полу, не оказаться вбитым в пол. Медведь ревел так, что охотник поневоле морщился, но Демьян уже ничего сделать не мог. Он падал раз за разом, сваливаясь с ног с таким ужасающим грохотом, что, казалось, дребезжали стены.

Во время драки Женя начал чуять, как слабеет Демьян. Солнце ли встающее подействовало? Ритуал ли волхвов? Но лучшим подтверждением, что даже его собранная (если быть честными — отобранная) сила уже не помогает волхву-грабителю, стал момент, когда Женя мельком увидел: лежащий у ножек кресла Никита зашевелился и пока ещё неуверенно старался подняться — сначала, чтобы сесть. А потом, хватаясь за кресло, — принялся вставать. Парализующее заклинание, которым швырнул в него Демьян, слабеет — понял Женя и с новыми силами набросился на медведя, сбивая его кулаками с ног и не давая подняться. Тот начинал задыхаться. «Последние дни объедался сладким?» — презрительно оскалился на него охотник.

А за окнами бушевало солнце!

Устроив новую подсечку, из-за которой Демьян грохнулся на пол всем телом, а заодно треснулся и безвольно мотнувшейся головой и завыл от боли, Женя прыгнул на него, уселся на плечо и занёс сцепленные ладони — ударить чуть ниже челюсти…