Поиграем? (СИ) - Gromova Beatrice "Розовые Мечты" - Страница 37
- Предыдущая
- 37/60
- Следующая
Что ж, если меня и укатали в психушку, то оторвусь я тут по полной.
И оттягивалась я так целых две недели!
С кем я только не познакомилась!
И с Богом, и Терминатором, и с Супермэном.
Чёрт, да я даже с Наполеоном успела подружиться!
Где-то на второй день моего прибывания мне вернули Зефирку. Без треков El_Madʼа тут не обошлось, так что теперь все медсестры ходят и напевают «Клубную», а, когда ловят себя на этом, тихо ругаются.
Да и вообще тут весело! Скучать не дают.
Даже тот же Наполеон. Собеседник он отличный! А как про войну рассказывает! Заслушаешься. Жаль, в карты играть не умеет.
А вот Иисус оказался тем ещё шулером.
Н-да, с каждым днём моя крыша уезжала все дальше и дальше и какой-то момент ночью, когда я плакала из-за Никиты, услышала голос из-за стены: «Да, да, доехала хорошо. Крыша.»
Весело тут короче.
А стало ещё веселее, когда я, танцуя на столе в общем зале, заметила среди зрителей чёрную макушку.
Я так на задницу и приземлилась.
И тут же выскочила на пол потому что после курса уколов мои нижние девяносто болели просто нереально.
И какого ж было моё счастье, когда на родном лице я увидела чужую родинку на щеке.
Вообще, очень странно, что Денис отличается от Никиты только этой родинкой.
И вот я не знала, то ли мне радоваться, то ли сваливать нахрен, ибо лицо у него такое было… Такое. Говорящее!
И руки он тянул к моей шее явно не пообниматься.
— Спокойно, дитя кукурузы, спокойно! — Сказала я, выставляя перед собой руки и отступая от разъяренного как стая хомячков Дениса.
— Спокойно? О, да, я успокоюсь тогда, когда придушу тебя, Романова! — Заорал он и бросился на меня, чтобы стиснуть в объятиях. — Тебя там все ищут! Реально все! Даже твой Гордов не знает, где ты! Ты о родителях подумала? И вообще, что ты делаешь тут? — Огляделся он, а потом и осмотрел и меня. Под его рентгеном я принялась смущённо поправлять серую пижамку с длинными рукавами.
Да, выгляжу я не лучшим образом. Зато синяки с глаз прошли, и волосы сечься перестали!
— Да тут как на курорте! Знакомый устроил. Ты проходи, присаживайся. — Он скептически хмыкнул, но все же сел за один из шахматных столиков.
— Ну, рассказывай.
— Да че я тебе расскажу? Нечего рассказывать. Плохо все. Очень плохо. — Я понуро опустила голову.
— Романова, не беси. Что вообще… — Он замолчал и ошалело посмотрел мне за спину.
Я медленно проследила за его взглядом и посмотрела себе за плечо, чтобы тот час вздрогнуть и громко выругаться.
— Распутин! Ты что тут делаешь?
— Не изволь гневаться, Царица-матушка. — Ответило это нечто, считающееся себя самим Распутиным. Да у него даже бородка такая же. Мужчина сидел на корточках за моим стулом и держался за его спинку кончиками пальцев.
— Иди отсюда, Распутин, нет мужа дома, на охоте!
— А когда будет?
— Да покуда ж я знаю? Чай, из дворца не выхожу.
— Эх, прости, Царица-матушка, что побеспокоил.
— Да иди уже. — Махнула я рукой и «Распутин», отвесив мне земной поклон, свалил с горизонта, а я посмотрела на Дениса и усмехнулась.
Такую смесь уважения и изумления встретишь не часто.
— Да уж, — присвистнул он. — Весело тут у вас. Теперь я понимаю, почему Никита с тобой так носится.
При звучании такого родного имени я сразу как-то сникла.
Сердце ныло и просилось к нему, а что я могла сделать?
Бесполезна, как и всегда.
— Романова, что за скорбная мина, а?
— Я не пойму, зачем ты вообще со мной разговариваешь? Я ж так… плохо поступила с… Твоим братом. — Его имя ни как не хотело даваться.
— Ничего не плохо. — Я посмотрела на него, как она придурка. Вот ему тут самое место! — Господи, Романова, какая ж ты тугая! Да мы сразу поняли, что ту SMSку писала не ты! Это было понятно, ты б с Никитой так не поступила. И мама была права, ты слишком его любишь, чтобы изменять. — Он говорил об этом так просто, будто мы тут о погоде пиздим!
— Иуда! — Раздалось где-то в коридоре.
— Че? — Крикнула в ответ я, раскачиваясь на стуле.
— Забери своего хорька! — Визжал « Бог», убегая в общую гостиную, обмотанный только в простыню.
— Романова, какого хрена? — Спросил ошалевший уже от таких встреч Стужев.
— Да нормально все. — Махнула я рукой и уже «Богу»: — Слышь, болезный, верни Зефирку.
— Забери своего змея-искусителя! — Мне на голову приземлился довольный до нельзя Зефа, а «Бог» раздраженно что-то фыркнув, ушёл к себе.
— Романова, что за бедлам тут происходит? — Отчаянно взвыл Денис, падая головой на столешницу.
— Да это нормально пока, — я почесала кончик носа. — Ты ещё Терминатора не видел.
— И не горю желанием увидеть. — Обреченно сказал он.
Зефирка ловко соскочила с моих рук и, подойдя к лежащей на столе чёрной голове, принялся её обнюхивать, а потом и скрестили лапками.
— Да, да, вот так…
— Стужев, а ты вообще что в психушке забыл?
— Друг тут практикантом работает.
— А, блондинчик такой?
— Романова, прошу, скажи, что он жив.
— Жив, что ему будет. Только, — я хитро улыбнулась, — я ему немного психику расшатала.
— Да и не удивительно!
В общем, в такой дружеской беседе мы и сидели, ровно до прихода того самого доктора.
— Ох, Стужев, ты можешь не трахать все, что движется! — Он возмущённо всплеснул руками. — Она же девочка ещё!
— Эту «девочку» не так то просто уложить. Тем более я из принципа не буду. Да, да, чуть левее… Да-а-а, — похоже, они с пушистиком нашли друг друга.
— Ярослава, тебя там Иисус ищет. Хочет вернуть свои часы.
Я лишь усмехнулась и, предупредив Дениса, чтоб не смел никому говорить, что видел меня, шла к вышеупомянутому персонажу, прихватив с собой горностая.
— Откуда ты вообще её знаешь? — Возмущался Евгений, пиная старого друга.
— Как откуда? Она ж девушка моего братца.
— Это Никита который?
— Угум-с. — Денис поднял голову со стола и почесал за ухом. — Как она тут?
— Ну, групповые терапии срывает матерными частушками. А так рыдает по ночам, когда думает, что никто не слышит. У всех медсестер уже тоже истерика — всем девочку жалко. А Никита как?
— Да так же. Только не рыдает. Сбивает костяшки в зале. Не вылазит оттуда. Не ест почти ничего. Мама волнуется.
— А как же этот его друг. Как его… — Он пощелкал пальцами. — Ростислав, точно.
— Старается избегать его. Никита думает, что именно он и заставил рыжую отправить то сообщение.
— Знаешь, ты мне его показывал, и пообщавшись с Ярославой неделю лично, могу сказать, что писала вообще не она. В смысле даже не под диктовку. Слог не тот. Зная её, там была бы пошлая шуточка или идиотская подъебка.
— Некит тоже так думает, но убедиться не может, как и найти её.
— В смысле?
— В коромысле! Девчонка полностью пропала с радаров. Вышла из дома и исчезла.
— Да никуда она не пропадала. Все время тут была.
— Ну, этого никто не знал.
Парни вышли за пределы частной лечебницы, продолжая разговор уже на отстраненные темы, а Ярослава тем временем отыгрывала у Иисуса последние сандалии.
— Это невозможно! — Визжал «Бог», кто ж знал, что он такой нытик, а ведь это высшее существо когда-то устроило великий потоп.
— Сам виноват! — Спокойно сказала я.
— Ты мухлюешь! — Обвинил меня «Наполеон»
— Иисус тоже. — Сдала я парня с венком на голове из бумаги и скинула карты на стол.
— Мне можно, я — сын Божий.
— Ты псих обычный! — Вообще, на самом-то деле, если так посмотреть, то Иисус самый нормальный из всех собравшихся. В смысле, он не особо-то и афиширует свою причастность к семейке божьей. Просто разводит психов на бабки. Странный чел.
— Тем не менее. — Что-то слишком легко он согласился. Я ж говорила!
— Кхм-кхм, Ярослава, вам пора. — Разрушила такую дружескую атмосферу вошедшая медсестра.
— Ирочка, не мешай.
— Я Вера. — Возмутилась она.
— Да хоть Коля. — Согласилась я, возвращаясь к картам. Зефа мирно посапывал у меня на коленках, отлично обогревая их.
- Предыдущая
- 37/60
- Следующая