Империя Раздолья 1: Огненное сердце (СИ) - Смолина Екатерина - Страница 48

— Драк, он… Обидел тебя?..

— Нет, Рин, — я упёрлась руками в раковину, склоняя голову. — Я просто проснулась, а он спал рядом. В первый раз.

— В первый раз?.. — она непонимающе нахмурилась. — Я думала вы…

— Любовники? Зря думала. Я об этом даже думать не могу. Какая из меня после этого жена?.. Эрлиния?!

Я повернулась к ней, разводя руками и повышая голос:

— Ты кричала на меня, что я не могу выбрать между принцем и Владыкой. А я тебе скажу — я выбираю из двух зол, понимаешь?! Я старалась не думать о том, что уж точно должно произойти после свадьбы, выбирать сердцем, чувствами, быть честной, в конце концов! И посмотри, во что это вылилось? В страх, панику, неприятие!!! Они все — мужчины, им всем нужно одно и то же!

— Но не все бывают грубы, Кати, бывают ведь и ласковые…

— У тебя большой опыт, как я посмотрю!

— Мы обе с тобой давно не невинны, подруга. Существенная разница лишь в том, что мне с мужчинами везло больше. Нельзя всю жизнь провести в гордом одиночестве из–за одного неудачного опыта…

— Опыта длиною в несколько лет. Это нельзя так просто забыть, Рин. Это попросту невозможно забыть. Даже если я очень постараюсь. Это сильнее меня — ты же видела…

— Это я как раз понимаю, Дракки. Но скажи мне такую вещь, раз такой разговор вышел: кто–нибудь из них настаивал на близости с тобой? Принуждал?

Я задумалась. Жан остановился, стоило только попросить. Лео… Тоже не принуждал, если не считать насильно взятых поцелуев. Которые мне же в итоге и понравились, к стыду. А больше я никого к себе дальше собственного колена не подпускала… Получается, что нет.

— Наверное, нет.

— Тогда чего ты боишься? Если до сих пор тебе всё нравилось, кто сказал, что в постели будет плохо? И потом, Дракки, ты вообще детей–то хочешь? Они из воздуха не появятся, и не верь бабулькам про аистов и капусту — знаем мы, как они по молодости сами ходили по этим аистам собирать эту самую капусту!

Я хихикнула:

— Рин, а ты к своему аисту по капусту уже ходила?..

Мы засмеялись уже вдвоём.

— Этот аист ооочень настойчивый, такому сложно отказать! — Ринка с мечтательной улыбкой закатила глаза. — Но до капусты дело ещё не дошло. Вот подыщет походящую крышу, совьёт гнездо, тогда и посмотрим!..

— А если будет настаивать до гнезда? — я уже откровенно смеялась, радуясь, что можно поговорить на такую тему с такими смешными параллелями!

— А будет настаивать — опять получит в клюв серебряным подносом!..

— А мне вот показалось, что ты как раз и обиделась, что перестал настаивать!..

Ринка смущённо и с улыбкой сощурила глаза:

— А это чтобы гнездо быстрее вил!.. Символ особого доверия, так сказать… Говорю же — у меня теперь принципы, хотя и тяжело их придерживаться. Не камни женские сердца!..

Как же здорово, что Ринка оказалась сейчас здесь, рядом. Что она вообще есть — такая вот рыжая несгибаемая бестия с авантюризмом в крови. Вот только зачем Владыка пришёл спать ко мне?.. Конечно, он мог и не знать о моем маленьком секрете — ведь я вела себя совершенно обычно, как мне казалось. Но даже в этом случае… Я не понимала.

В комнате было тихо и одиноко. Смятая постель с моей стороны. Чуть примятая с другой. Утреннее солнце пробивалось сквозь тяжёлые бордовые шторы. Меня терзали вопросы, ответы на которые хотелось получить прямо сейчас. Ну да, он уехал, наверное, уже… Может, я и помешаю, но так мне будет спокойнее. Прикрыв веки и сосредоточившись на его образе, я мысленно позвала его:

«Lheeonielle…»

Виски закололо иголочками. Несколько нервных перестуков сердца.

«Что, sharish?»

«Зачем ты приходил ко мне ночью?»

Он помолчал.

«Я не хотел тебя пугать. Просто привык засыпать рядом с тобой, проворочался полночи. Думал, приду, побуду рядом, и уйду. Но вместо этого самым наглым образом заснул… Sharish, ты сердишься на меня?»

Я улыбалась. Словно камень с души упал. Котик просто привык спать рядом, вот и всё. А я–то уж напридумывала…

«Я не сержусь. Но лучше так не делай…»

«Тебя пугает перспектива просыпаться со мной каждое утро?»

«Не конкретно с тобой…»

«…Вот, бездна!.. Drack–Hassi, милая, я приеду, и мы обязательно об этом поговорим, хорошо? Мне пора»

Голова резко заболела. Обычно это моя ошибка — резко обрывать связь, и за неё мне поначалу часто доставалось от Леонелля. Но сейчас это было не по моей вине. Значит, я действительно не вовремя…

— Драк, мы с Йонаром едем в Вирград погулять, поехали с нами?

— В столицу? Это ж так далеко!..

— Ну, не так уж и далеко, — она загадочно улыбнулась. — И с нами будет кое–кто ещё.

— Кто? — тихо спросила я. Голова немилосердно раскалывалась.

— Она тебе понравится — зуб даю!

— Голова болит… Лучше я здесь останусь, Ринка.

— И будешь киснуть тут одна?! Ну же, Драк, поехали! На воздухе лучше станет, — а там в знахарскую лавку зайдём, вылечим тебя!

Нескончаемый фонтан энтузиазма Ринки не знал перебоев. Пришлось согласиться. Пришла Сиэль, поохала, повозмущалась по поводу обоев, и всё–таки помогла мне собраться. Не забывая при этом читать нотации по поводу придворного этикета и приличного поведения, достойного настоящей эрлинии. Я не спорила только потому, что не могла. Наконец мы с Ринканией были в полной боевой готовности, а помощница, прознав про головную боль, заставила выпить какие–то капли с горько–мятным привкусом. Боль постепенно начала отступать.

На улице нас ждала карета. Ринкиного ухажёра я приметила сразу — он прогуливался возле кареты, одетый просто, в тёплом длинном сером плаще с волчьим мехом на вороте. На бедре виднелся дорогой, явно новый клинок. Длинные волнистые волосы красиво спускались чуть ли не до пояса, — таких длинных я ещё ни у кого не видела!

Ринка нетерпеливо дождалась, когда Йонар поможет мне усесться в карету, и только тогда радостно повисла на нём. Он добродушно засмеялся и закружился по снегу вместе с ней. Из окошка кареты было видно, как они счастливы, что бы там подружка ни говорила про обиды и «принципы». Они смеялись, кружась под снегом, их лица просто светились от переполнявших эмоций! Если разойдутся когда–нибудь — убью обоих, и спрашивать не стану, кто был виноват!..

Я улыбалась, глядя на них, и радовалась, что они вместе. Тихо падал снежок, погода обещала быть хорошей, а мне стало чуточку грустно. Я могла бы тоже светиться от счастья, но почему–то этого не было. Мне вспомнился сероглазый воин с такими же, хоть и более короткими и менее волнистыми волосами. Чёрными, как смоль. Его мужественные черты лица на загорелой за лето коже, и неожиданно мягкую, обаятельную улыбку… Как мы точно так же дурачились на поляне у Николь–Холмов. Мне снова стало тепло на душе, и я прикрыла веки. Может быть, этого уже никогда не будет в моей жизни, но я была благодарна ему за то, что уже было. Жаль, что так мало.

Я тяжело вздохнула, поймав себя на том, что держу руки у груди, вцепившись в красивый, но уже бесполезный браслет. К сожалению, Лео прав — мы ничего друг другу не должны. А вот я завтра решить свою судьбу буду обязана. Хотя и откровенно пугало меня вот это «представление членам других королевских династий».

Наконец мы тронулись в путь. Ринка села рядом со мной, а эрл Дерраши — напротив нас. Поначалу ехали молча, я отвернулась и старалась не смотреть на откровенно переглядывающуюся парочку.

— Эрлиния Драккати, что за грустное лицо? — Йонар прервал тишину, обратив на меня внимание.

— Ничего страшного… Просто немного задумалась, — я попыталась улыбнуться.

Судя по скептическим взглядам и переглядкам, мне не поверили.

— Слушайте, девушки, а не хотите ли вина? У нас с собой пара бутылок замечательного лессканского розового! — решил подбодрить меня Ринкин кавалер.

— А пить из чего? — хором спросили мы с Ринкой, тут же переглянувшись.

— Обижаете!..

Он извлёк из–под сидения небольшой ларь, в котором оказались вино и металлические кубки… На пару секунд я задержала дыхание. Из абсолютно таких же вот металлических кубков я пила вино этим летом, и закусывала бутербродиком с мясом, после чего...