На крючке (ЛП) - Харлоу Мелани - Страница 11

Где-то внутри моей головы заговорил голос здравого смысла: голос, которому полагалось говорить, что мне не нужен второй кусок тирамису или четвертая пара красных туфель. Я осознала свою хватку на Нике.

— Извини, — сказала я, снова опускаясь на свой стул. — Я немного увлеклась. Ты понятия не имеешь, что это значит для меня. — Мое сердце все еще учащенно билось, и я не могла стереть улыбку с лица.

— Ни в коем случае не жалуюсь. — Ник заерзал на своем стуле, поправляя свои джинсы, и я слегка рассмеялась, думая, что я, вероятно, только что сделала в его штанах немного теснее. — Но не слишком увлекайся, — продолжил он. — Ты не знаешь, что я попрошу взамен. Может, ты решишь, что цена слишком высока.

— Что ты имеешь в виду? Анджелине плевать, какова твоя цена, она сказала, что заплатит, сколько нужно.

— Моя цена не для нее, моя цена для тебя. — На слове «тебя», он ткнул меня в грудь.

Я скрестила руки. Это было в его стиле, по крайней мере, в стиле прежнего Ника. Очевидно, он не сильно изменился за семь лет, поседели его волосы или нет.

— Ладно, Ник. Я согласна. Какая цена?

Он наклонился вперед так, что мы были почти нос к носу, его выражение лица было как у ребенка, который только что украл печенье из банки.

— Ты проведешь со мной выходные.

Я была так отвлечена близостью его рта, что в полной мере не поняла, что он сказал. Мой голос перешел на шепот:

— Что?

— Проведи выходные со мной.

Я отпрянула.

— Провести с тобой выходные? Ты с ума сошел? Нет!

— Почему нет? — спросил он так, будто это будет совершенно нормально провести выходные с тем, кого ты не видела с тех пор, как он бросил тебя в номере для новобрачных в «Белладжио» семь лет назад.

— Потому что это смехотворно! Я даже не могу поверить, что ты спрашиваешь меня... о том, чтобы сделать это! — я яростно жестикулировала между нами, возбужденно и нервно.

— Сделать что?

— Это.

— Я просто хочу провести с тобой время, — сказал он, выглядя словно сама невинность. — Ты единственная, кто вложил в это скрытый смысл.

Я опустила руки на колени и наклонила голову.

— Правда. Ты просишь меня провести с тобой выходные и утверждаешь, что не думаешь о сексе?

— Ну, теперь, когда ты упомянула об этом...

— Я не упоминала об этом. Я наложила вето на него. Однозначно. — Я посмотрела на стопки на нашем деревянном подносе, отчаянно пытаясь найти хоть каплю алкоголя, которую мы упустили из виду. Абсент — единственное, что осталось, и даже если он не был моим любимым напитком, я сделала глоток совсем-не-благоразумных-размеров. И затем еще один, сморщившись, когда алкоголь обжег весь путь до моего пищевода.

— В чем проблема? — спросил он.

— В тебе. И твоих попытках затащить меня в койку после стольких лет.

— Я не пытаюсь затащить тебя в койку, Коко. Я имею в виду, я бы не вытянул тебя из нее, но у меня есть серьезное желание провести время с тобой. Послушай, — он положил свои руки на верхнюю часть моих бедер и наклонился ко мне. Какой ублюдок. — я знаю, что на самом деле ты не простила меня за то, что я оставил тебя в Вегасе. И может, ты права — может, пожениться такими молодыми была глупая идея, может, из этого так или иначе ничего не вышло бы, но уйти так, как сделал я, было неправильно, и я провел последние семь лет, чувствуя себя ужасно из-за этого. Мы проводили все время вместе, а сейчас я даже не знаю тебя. Я бы хотел снова узнать тебя. Как человека. Как друга. Это все.

Это было то, о чем я думала ранее, но все же, звучало это совершенно не правдоподобно.

— Это было бы намного убедительнее, если бы твои руки не лежали на моих бедрах.

— Но мне нравятся твои бедра.

Мой мозг изо всех сил боролся, чтобы не фокусироваться на ощущении его ладоней через ткань моего платья. У меня было странное чувство, что если я приподниму юбку, то увижу следы ожогов в виде рук на своей коже.

— Так вот как ты узнаешь всех своих друзей женщин? Приглашаешь их куда-то поехать на выходные?

— Не всех. Только одну, самую сексуальную.

— Забавно. — Он все еще думал, что я сексуальна. Тепло затопило мои вены. У меня начало появляться то опасное чувство, когда очень-очень хочешь чего-то и не можешь уйти, когда для тебя не имеет значение, насколько непрактичная обувь или калорийный чизкейк иди дорогой виски. Как легко, как приятно будет снова прыгнуть в его постель. Но что дальше? Могла ли я доверять себе и не влюбиться в него снова?

Ни в коем случае.

— Ответ: «нет», Ник. Мы можем выпить, сходить на кофе, посмотреть кино или что-то подобное. Это делают друзья.

Он пожал плечами.

— Но это скучно. И у меня на самом деле нет так много свободного времени. В понедельник я должен быть в ЛА, затем на какое-то время полететь в Нью-Йорк, и после этого в Чикаго.

— Ничего себе. Ты много путешествуешь. — Моя грудь немного сжалась. По какой-то причине, от мысли о том, что его не будет рядом, мое сердце болело — что, черт побери, со мной? И почему он все же прикасается ко мне? Знает ли он, как это затуманивает мои чувства?

— Да, я ищу место, чтобы открыть новый ресторан. И я все еще должен принимать участие в мероприятиях «Оближи мою тарелку». У меня контракт на еще один год.

— Ох. — Мои глаза опустились к его груди и рукам, наслаждаясь тем, как обтягивала его футболка, и тем, как татуировки покрывали одну его руку до запястья, а другую до локтя. Мгновенно я задумалась об остальных частях его тела, сколько татуировок у него было, какие и где. Если я проведу выходные с ним, то могу узнать это.

Здравый смысл сделал последнее усилие:

Ты едва выжила в последний раз, когда он оставил тебя. Что ты будешь делать в следующий раз? Потому что это именно то, что он всегда делает — борется с беспощадным очарованием за то, что хочет, пока не получает это, и затем все портит. Он не меняется.

Но когда мой взгляд переместился к его рукам на моих бедрах, я подумала о кольце, что я надела на его палец. О том, что он надел на мой. И о нашем печальном тихом расставании, которое было таким уродливым по сравнению с нашими отношениями, которые хоть и были нестабильными, да, но также были страстными, яркими и веселыми. У нас даже не было прощальной ссоры.

Вздохнув, я накрыла его руки своими, чувствуя, что этот момент был неизбежен, независимо от того, как упорно я пыталась забыть его. Может, нам это было нужно.

Может, эти выходные были нашим шансом сблизиться, возможностью оставить прошлое позади и начать все заново, в качестве друзей.

— Ник.

— Что? Скажи «да». — Эти огромные глаза умоляли меня сдаться. А голос был низким и приятным.

— Я хочу, — я уклонялась от ответа. — Но...

— Я буду готовить для тебя.

Я застонала. От готовки Ника моя одежда могла слететь за считанные секунды.

— Ты ублюдок. Ты знаешь, как я отношусь к твоим кулинарным способностям. Это несправедливо.

Он откинулся на своем стуле, наконец убрав свои руки от меня.

— Будет весело, я обещаю. И завтра я должен поехать увидеться Нони. Ты можешь поехать со мной.

Имя вызвало улыбку на моих губах.

— Правда? Как она? — бабушка Ника была удивительной женщиной, которая пекла лучшие в мире пирожки, и никогда не проходило и пяти минут, чтобы она не спрашивала: Ты не голодна, милая? И всегда называла меня лесбийской подругой Ника, что означало ливанской. Если эти выходные предполагали Нони, я определенно, скажу да.

— С ней все хорошо. Завтра ее девяностый день рождения, и моя семья устраивает для нее вечеринку.

— На ферме?

— На ферме.

— На ферме, где ты лишил меня девственности так же легко, как сорвал яблоко с дерева?

Его челюсть отвисла в очевидном возмущении.

— Полегче! Я упорно трудился ради этого яблока! Месяцами я подкармливал это дерево, целовал его, умасливал...