Рискованное приключение (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 45

— Да, малышка, — усмехнулся Макс и потянул меня за руку к лестнице, ведущей в спальню.

Я не спорила. В тот момент мне нужна была кровать Макса, и меня не волновало, если он тоже будет в ней. Честно говоря, так даже лучше.

Я достала из чемодана ночную рубашку, поплелась в ванную, переоделась, умылась, почистила зубы, увлажнила лицо и, оставив одежду на полу, вернулась в спальню.

К тому времени, как я все закончила, Макс уже лежал в постели. Его сторона была ближе к ванной. У меня едва хватило сил на обычные дела, так что их просто не осталось на то, чтобы обходить кровать. Я и не стала. Под пристальным взглядом Макса я подошла к кровати с его стороны, и он откинул одеяло.

Я видела только мощную сильную грудь, четко очерченный пресс и пижамные штаны. Раем было не кресло, а кровать. Я перелезла через Макса и плюхнулась на свою сторону. Макс накрыл нас одеялом, выключил прикроватную лампу и повернулся ко мне. Как будто это было самой естественной вещью, он обнял меня и просунул колено между моих ног, а я закинула ногу ему на бедро, обняла его за талию и подвинулась ближе к его теплому и твердому телу.

— Тебе понравился вечер, дорогая? — тихо спросил он мне в макушку.

Поскольку я почти спала, то не следила за словами, и честно ответила:

— Это лучший вечер с тех пор, как Чарли ранили.

Макс сильнее обнял меня, а я теснее прижалась к нему.

— Какой он был? — все так же тихо спросил Макс.

— Чарли? — сонно спросила я.

— Да.

— Самый лучший брат на свете, — прошептала я.

— Я так и понял, — пробормотал Макс, и я услышала в его голосе улыбку.

— Ты похож на него, — сонно сказала я, не заметив, как Макс напрягся всем телом. — Он всегда говорил то, что думал. Он не выбирал выражения, но это не значит, что он не был добрым. Он был умным. Он заботился о своей маме, о своей невесте. Он был внимательным. Если что-то было для него важно, он об этом заботился. Если кто-то был ему дорог, он это показывал. Я никогда не сомневалась в том, что он сильно любил меня. — Я вздохнула и продолжила: — Он был хорошим человеком.

— Хорошо, что у вас были такие отношения, — прошептал Макс.

— Да.

— Значит, со временем ты поймешь, когда встретишь такое.

— Мгм, — пробормотала я, не вникая в его слова, потому что уже почти заснула.

— Герцогиня?

— Да, милый?

Я не заметила, что он снова напрягся, а потом его рука скользнула вверх по моей спине и легла на волосы.

— Спи, малышка.

Я сделала, как мне было сказано.

Глава 7

Любовь его жизни

— Нина, милая, просыпайся, — услышала я голос Макса, и меня нежно потрясли за бедро.

Борясь со сном, я повернула голову и моргнула. Макс, в одних пижамных штанах, почему-то сидел на краю кровати и выглядел смущенным.

— Что? — спросила я, все еще сонная, но смутно встревоженная его смущением. Думаю, я еще ни разу не видела, чтобы Макс смущался.

— Малышка, — тихо сказал он и закончил тремя словами, от которых моя сонливость тут же исчезла, а голова, образно говоря, взорвалась: — Твой отец здесь.

Я резко приподнялась на локте и повторила, на этот раз громче:

— Что?

Не дав ему возможности ответить, я откинула одеяло, встала с кровати и затопала (что в этот раз было, безусловно, простительно) к лестнице.

— Нина, — окликнул Макс, но я не остановилась, а сердито рванула вниз по ступенькам.

Найлс позвонил моему отцу. Он не стал разговаривать со мной. Он поговорил с моим отцом.

В этом и есть суть того, что Найлс меня не слушает. Я говорила ему, что отцу нет места в моей жизни, но отец продолжает в ней присутствовать и делает это, общаясь с Найлсом. У Найлса замечательные отношения с семьей, и поэтому он никогда не понимал, почему я отказываюсь разговаривать с отцом. В основном потому, что Найлс никогда не слушал моих многочисленных объяснений по этому поводу.

И теперь отец здесь. Здесь. Он бросил все и пролетел полмира, чтобы сунуть нос в то, что его не касается. И я знаю, почему он это сделал. Так что не только его присутствие здесь, но и причины его присутствия привели меня в бешенство.

Я спустилась с лестницы, завернула за угол и увидела отца. Он стоял прямо, в дорогом костюме, начищенных до блеска ботинках и пальто из верблюжьей шерсти. Его волосы с легким намеком на седину были аккуратно подстрижены, щеки — гладко выбриты, а лицо выглядело на десять лет моложе, чем на самом деле. И хотя я знала, что он недавно совершил то же путешествие, что и я, он выглядел свежим как огурчик.

Он не посмотрел на меня, когда я приблизилась, а продолжил внимательно рассматривать фотографии Коттона.

— Папа, — рявкнула я.

— Это работы Коттона? — спросил он, все еще не глядя на меня.

— Папа! — рявкнула я громче.

— Эта была в Музее Виктории и Альберта. Я помню этот кадр. Очень необычный, но идеальный для этой картинки.

— Папа! — заорала я.

Тогда он повернулся ко мне, окинул взглядом меня в ночной рубашке и посмотрел мне за спину. Я обернулась и увидела Макса, уже в джинсах. Он заканчивал натягивать футболку, но был босиком. И снова отец не поздоровался со мной и никак ко мне не обратился. Вместо этого он заговорил с Максом:

— Могу я поговорить со своей дочерью наедине?

Макс не ответил, вернее, я не дала ему ответить, потому что протопала к двери.

— Нет, не можешь, — заявила я и открыла дверь, стоя на холодном воздухе, ворвавшемся внутрь, и глядя на отца. — Но ты можешь уйти.

— Нина, — сказал отец.

— Уходи, — ответила я.

Он подошел ко мне и остановился:

— Нам надо поговорить.

— Нам не о чем разговаривать.

— Мне позвонил Найлс.

— Да, я догадалась.

— Поэтому нам и надо поговорить.

— Нет, не надо, — повторила я.

Отец не стал дальше разговаривать со мной и посмотрел на Макса:

— Так вы не возражаете?

Макс смотрел на меня, но когда отец обратился к нему, перевел глаза на него, широко расставил ноги, скрестил руки на груди и сказал:

— Возражаю.

Если бы я не была так возмущена, то бросилась бы к нему и крепко поцеловала. К сожалению, я была возмущена.

— Папа, уходи, — потребовала я.

— Нина, послушай меня, — сказал отец, вместо того чтобы уйти. — Ты губишь свою жизнь.

Я покачала головой:

— Нет. Я губила, но все говорит о том, что больше это не так.

Отец посмотрел на Макса, потом быстро оглядел гостиную и посмотрел на меня, задержав взгляд на синяке. Его брови приподнялись, и с едва скрытой насмешкой он спросил:

— Серьезно?

— Уходи, — повторила я.

— Это на тебя не похоже.

— Ты меня не знаешь, — сказала я правду.

— Найлс хороший мужчина, много работает. Он из хорошей семьи.

— Ты хочешь сказать, что у него есть деньги.

— Я хочу сказать, что он хороший человек, и напомнить тебе, что в прошлом ты не слишком удачно их выбирала. На самом деле, ни разу.

У меня зачесались ладони от желания ударить его, что было удивительно, поскольку, не считая Дэймона, я никогда не вымещала свой гнев на людях. Я сумела справиться с собой.

— Уходи.

— Ты повторяешь свои ошибки, Нина, и как твой отец....

При этих словах мои глаза снова заволокло красным, и я заорала:

— Да как... ты... смеешь?!

Отец слегка наклонился ко мне и ответил:

— Я говорю правду ради твоего же блага.

— Ты говоришь про Макса, про человека, которого даже не знаешь.

— Да, но я знаю тебя.

— Нет, не знаешь! — закричала я.

— Подумай об этом, Нина. О своей жизни и о том, чего ты себя лишаешь.

— Уходи, — огрызнулась я.

— Это... — Он повел вокруг рукой. — ...неприлично. Позволь тебе напомнить, что ты помолвлена.

— Нет, я разорвала помолвку.

— Меньше недели назад ты была помолвлена с Найлсом, а теперь стоишь в одной ночной сорочке, с синяком на щеке, в присутствии незнакомого мужчины.