Папаши (СИ) - "bestbest" - Страница 6

Шерлок изумленно посмотрел на Джона, потом на свою ногу, чувствуя, как усталость клубится в голове, мешая связно мыслить и оценить: над ним сейчас пошутили, или Джон действительно готов приложиться губами к белому эластику, считая это способом лечения. Потом снова перевел взгляд на Джона, заметил его подрагиваюшие в усмешке губы, и они оба, словно школьники, сбежавшие с урока и объединенные общей тайной, рассмеялись.

========== Часть 5 ==========

Штаб-квартирой решили сделать кухню миссис Хадсон. Макс покорил ее с первой минуты знакомства, когда вежливо поблагодарил за предложенную конфету и попросил еще одну – для Джеймса. Миссис Хадсон умилилась Максу, наполнила его карманы сладостями, погладила кошку, налила ей сливок, пообещала вычесать и вымыть, чтобы избавить от жуткого цвета (не обратив внимания на возмущенные выкрики ответственных за новый желтовато-горчичный оттенок), приложила холодный компресс к голове Джеймса, который не учел закон земного притяжения, не вычислил силу гравитации, а проще говоря – свалился с лестницы, пытаясь побить рекорд по прыжкам в длину через ступеньки, и, хоть и не заслужила сразу их полного доверия, стала закадычным другом двух мальчишек. Она даже простила Джеймсу герань, а он, в свою очередь, нарвал ей на ближайшей клумбе цветов в знак признательности.

Как-то раз, когда они сидели втроем на теплой кухне и пили чай в уютном молчании, Джеймс, сосредоточенно что-то обдумывающий, поинтересовался у миссис Хадсон (он откусил огромный кусок торта, и поэтому вопрос получился несколько невнятным) – если бы она была неким гениальным детективом (пожилая леди мечтательно закатила глаза), что бы ей больше хотелось получить в подарок: рисунок самого себя в полный рост (над ним работал Макс и добился определенных успехов – по крайней мере, пальто, по мнению обоих мальчиков, получалось что надо и очень похожим) или, например, щенка сенбернара?

Зеленка и Макс считали, что щенок сенбернара может быть хорошим подарком, только если вы решили сжить кого-нибудь со света. Джеймс считал, что сенбернар – прекрасная собака, особенно, когда она живет у твоего лучшего друга. И все трое считали, что нужна консультация человека, разбирающегося во вкусах взрослых людей.

- И вообще, - торопливо проглотив торт, уточнил Джеймс, - получив какой подарок, вы бы поняли, что в вас влюблены?

Миссис Хадсон немедленно насторожилась и потребовала подробностей очередной акции против человечества в лице мистера Холмса. Друзья переглянулись, вздохнули и принялись рассказывать.

Изначально они колебались между двумя вариантами. Первый: убежать из дома и отправиться исследовать Южную Америку. Она манила их слухами о диких страусах, картинками с крокодилами и вечным летом. И, конечно, возможностью впервые в жизни прокатиться на самолете. Они вынуждены были отказаться от почти идеального плана, когда, с некоторым сожалением, признали, что совместно накопленных денег хватит только на то, чтобы купить в дорогу по мороженому, никто из них не говорит по южно-американски, а Зеленке вряд ли понравится климат.

Второй вариант предполагал «соединение двух любящих сердец», - как назвала это миссис Хадсон, когда они закончили с описаниями красот Южной Америки и перешли на неловкие объяснения про двух мужчин, которые почти как мужчина и женщина, за исключением того, что они оба мужчины, но им все равно ничто не мешает взять и пожениться, особенно, если у них замечательные, ну просто чудесные дети, которые отлично ладят, и даже общая кошка есть, а до них все никак не доходит.

- И как такая идея вообще пришла вам в голову? – миссис Хадсон налила еще чаю, достала фрукты, на которые мальчишки набросились с таким видом, будто это не они пять минут назад съели столько же, сколько среднестатистический ребенок - за неделю.

- Мы просто не хотим расставаться, - спокойно ответил Макс, засунув за щеку ягоду клубники, - а дядя Майкрофт обязательно заставит нас переехать через несколько месяцев.

- Вообще, мы еще думали присоединиться к бродячему цирку, - добавил Джеймс и выразительно посмотрел на кошку.

Отсмеявшись и уверив Зеленку, что ей ничего не грозит, миссис Хадсон поспешила узнать, что они уже успели сделать на поприще создания единой семьи.

***

Джон высунулся на кухню, подсчитывая в уме дни и вспоминая, у кого сейчас должна обитать Зеленка. Поймав себя на мысли «Если что, можно вооружиться стулом», решил, что с него хватит, и пора бы уже начать арестовывать кошек за жестокое обращение с хозяевами.

Громкие вопли из соседней комнаты подсказали, что Джеймс сейчас занимается порабощением межгалактического зла, спасением принцессы или укрощением Зеленки где-то в другом месте, а значит, у усталого после тяжелого дня Джона был шанс выпить чаю, почитать газету и не отвечать одновременно с этими мирными занятиями на бесконечные «что нужно привинтить к кастрюле, чтобы сделать из нее терминатора», «почему у Зеленки есть усы, а у меня нет» и «сколько времени может стоять на одной ноге человек, если ему пять лет».

На столе, прислоненным к чайнику, за которым потянулся Джон, стоял конверт. Обычный белый конверт, ничего особенного. Поперек него красным фломастером было написано «ДЖОНУ». Заглавными буквами, с симпатичной завитушкой на букве «У». Джон повертел его в руках, озадаченно размышляя над происхождением этого предмета, потом разрезал конверт, достал сложенный вдвое листок и осторожно развернул.

«Дарагой Джон, - начиналось письмо, - ты семпатичный. Давай дружить».

И подпись – «Ананим».

Джон подумал, что у него есть несколько догадок относительно личности «Ананима», но ни одной – о причинах этого поступка.

- Джеймс, - позвал он борца с несправедливостью, супермена и великого угнетателя малых народов зеленого цвета, - ты не знаешь, откуда у нас могло взяться это письмо?

- Нет, - совершенно невинный вид, широко распахнутые глаза, - но недавно в гости приходил мистер Холмс, может, это он?

- Мистер Холмс, - озадаченно повторил Джон, - а к кому он приходил в гости? – и принялся переводить взгляд с сына на Зеленку и обратно. Зеленка, оскорбленная таким предположением, громко мяукнула. Джеймс почесал нос и посмотрел на кошку. Кошка Джеймса демонстративно не замечала.

- Ко мне, - решился он, - мы с ним говорили о важных делах.

- О каких?

- О важных, - насупился Джеймс, - ты не поймешь.

- Я так понимаю, под «мистером Холмсом» ты подразумеваешь Макса?

Джеймс покачал головой, потрясенный недогадливостью взрослых людей, и торопливо отбыл, не дожидаясь, когда Джон продолжит допрос.

***

Шерлок отнесся к письму, которое звучало как: «Дарагой Шерлок. Атличные кудри. Давай дружить», с неизменной подписью «Ананим», куда подозрительнее. Понюхал, поковырял ногтем буквы, посмотрел бумагу на свет. И позвал Макса, который как раз закончил обсуждать с Джеймсом план действий на случай, если Шерлок испугается большой и светлой любви, неожиданно постучавшейся в двери, и решит сбежать в Аргентину.

- Макс, - раздался громкий голос, и тот прекратил запихивать паспорта под кровать, понурил голову, придал лицу выражение покорности судьбе и отправился в кабинет отца.

Он и не знал, что его отец так много знает о правилах оформления анонимных писем, способах подделки почерка и прочих весьма увлекательных и полезных вещах. И он не был уверен, что все понял из длинной лекции, которую прочитали на случай, если ему вдруг когда-то захочется написать такое послание.

- Мне кажется, он что-то подозревает, - шептал Макс в телефонную трубку вечером.

***

Стук в дверь прервал мирный отдых Джона, не перестающего радоваться, что Джеймс так наладил отношения с миссис Хадсон, что она теперь сама зовет их с Максом в гости.

- Шерлок? – Джон не знал, чему больше удивляться: визиту соседа или тому, что часть его темных вихров была покрашена в приятный желтый цвет.

Тот перехватил взгляд, страдальчески закатил глаза и ехидно спросил: - Мне можно войти, или нужно в коридоре обсудить, почему наши с тобой дети сначала решили испробовать краску для волос на мне, и только потом – на кошке?