Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ) - Мостовский Евгений - Страница 27

Как не парадоксально это звучит, но после полутора месяцев войны с крупнейшим государством мира, финская армия стала намного сильнее. Общие потери составили 15237 человек, из них убитыми и пропавшими без вести 4780. Остальные — раненые, обмороженные и заболевшие, часть из них скоро вернутся в строй, а призыв старших возрастов пополнил поредевшие части. Зато огромные трофеи и поставки из-за границы вооружений и техники дали возможность наконец довести оснащение дивизий и бригад до стандартов европейских армий. Шведская бригада, польская дивизия, батальоны формируемые РОВС (Русский Общевоинский Союз) до определенной степени нивелировали численное превосходство Красной Армии. Все это позволяло Маршалу с некоторым оптимизмом смотреть в будущее. Смущало одно, по сути он играл кропленными картами, зная направления ударов и наряд сил. Сейчас эти «домашние заготовки» кончились, как поведет себя в ближайшем будущем военное и политическое руководство СССР? Как далеко они готовы идти в этой, в общем-то бесперспективной для них войне? Вопросы, вопросы. Хотя если подумать среди пленных есть человек который может на такие вопросы ответить — начальник Политического управления РККА. Один из трех генералов захваченный в боях декабря — января. Пожалуй есть смысл встретиться с ним лично, во всяком случае станет более понятен образ мысли тех, кто управляет этой войной.

26 января 40 года, после обеда в кабинет Маннергейма ввели невысокого человека характерной наружности. Маршал поднялся навстречу:

— Добрый день, господин генерал, присаживайтесь, пожалуйста. — Человек затравлено оглянулся и с ненавистью уставился на Маннергейма.

— Все-таки присаживайтесь, Лев Захарович, мне стоя не удобно разговаривать. — Мехлис еще раз злобно зыркнув на собеседника, прошел вперед и опустился на край стула.

— Я пригласил вас, чтобы пообщаться по вопросу статуса военнопленных — комиссаров. Дело в том, что международная практика до сих пор не имела дела с подобной категорией пленных. Мы в растерянности. Ваши комиссары не являются ни солдатами ни офицерами, так как не призваны вести непосредственных боевых действий. В разряд военных капелланов они тоже не попадают, по тому что носят оружие. Так как вы являетесь руководителем всех комиссаров, мы бы попросили вас помочь определить их дальнейший статус. Кем вы являетесь, господа комиссары? — Мехлис вскинул подбородок и с презрением посмотрел на собеседника.

— Мы — люди верные партии и правительству, наделенные командными полномочиями, а не какие-то капелланы. Как вы будете к нам относиться это ваше дело, все равно вам придется отвечать за все преступления перед своим народом.

Маршал поднял брови и с усмешкой спросил:

— Какие преступления и кому это «нам»?

— Вам- это наймитам Англии и Франции, которые пытаются навязать большую войну Советскому Союзу, а преступления, те которые вы совершаете по отношению финского пролетариата, заставляя его сражаться с непобедимой Красной Армией.

— Ну на счет «непобедимой» не вам говорить, это вы находитесь в плену, а не я и пока военных успехов за вашей армией не замечено, скорее наоборот. Только пленными мы взяли более 14 тысяч человек.

Лицо Мехлиса исказилось, руки сложенные на коленях, задрожали.

— Наша война всегда будет прогрессивной и справедливой. Красная Армия всегда будет действовать активно, добиваясь полного разгрома и сокрушения врага! Мы ведем только самые справедливые войны из всех которые когда-либо были! Временные неудачи есть из-за происков внутренних врагов, трусов и предателей! Всех не перебьете! На наше место придут миллионы новых бойцов! Пока ваш гнилой режим не рухнет под тяжестью своих преступлений!!! — Он уже кричал, размахивая слабыми руками.

— Значит СССР напал на Финляндию совсем не для того, что бы обезопасить Петербург? По вашим словам цель войны — уничтожение «гнилого режима». Значит господин Сталин ошибался, требуя только отодвинуть границу?

Глаза комиссара округлились, в них мелькнул ужас.

— Я не буду больше с вами разговаривать!

— Лев Захарович, а что с вами будет, когда вы вернетесь из плена? Вас же заклеймят как предателя.

— Мне все равно, если партия решит что виноват, то значит так и есть.

— А если «к стенке»?

— Значит «к стенке».

— Спасибо за содержательную беседу, не смею больше задерживать.

«Боже мой,» — думал Маннергейм — «и эти люди управляют страной. Бедная Россия. Они будут продолжать гнать дивизии на убой пока либо дивизии не кончатся, либо их хозяин не скажет — «хватит». Собственно ничего другого не ожидалось, но столкнуться лично с подтверждением этого тезиса, как-то жутковато. Война должна быть для них слишком затратна по людским потерям с одной стороны и должна быть серьезная угроза втягивания в большую войну, с другой. Только в этом случае мы имеем шанс на сколь нибудь приемлемый мир».

Крайне неудачно начав войну, советское политическое руководство сделало для себя выводы — причина неуспехов это недооценка численности противника и негодность части командного состава. Негодных командиров сняли и в основном предали суду, изменили структуру управления, создав на Карельском перешейке Северо-Западный фронт с С.К. Тимошенко во главе. Фронт имел 7-ю и 13-ю армии, командовать которыми пока оставлены Мерецков и Грендаль. В разгромленной 8-й армии, после расстрела изменников Хабарова и Курдюмова, окончательно утвердили командарма 2-го ранга Штерна. 9-я армия все еще управлялась комкором В.И. Чуйковым, который заменил не справившегося комкора Духанова, но и Чуйков уже получил телеграмму за подписью Сталина, где были слова: — «…не выводите правительство из себя…». В 14-й пока все было без изменений. Всего для войны с Финляндией было решено задействовать 60 дивизий, 3,5 тысячи танков, 3 тысячи самолетов и 4.5 тысячи артиллерийских орудий. В состав Северо-Западного фронта было передано 27 дивизий, остальные шли в Карелию и еще севернее. К сожалению Кировская и Мурманская железные дороги не справлялась с таким потоком и войска прибывали крайне медленно, по этому главный удар решили наносить в лоб, на Карперешейке.

Тимошенко, Мерецков и Грендаль делали для подготовки наступления все что было в человеческих силах и даже больше. В состав 7-й армии были включены 4 армейских корпуса (12 стрелковых дивизий, из которых 8 находились в первом эшелоне); танковый корпус; 3 отдельных танковых бригады; 7 артполков РГК. В состав 13-й армии вошли 3 корпуса (9 стрелковых дивизий); танковая бригада, два отдельных танковых батальона; 6 артполков РГК; кавалерийский полк. Еще три стрелковые дивизии находились во фронтовом резерве и три были резервом Ставки. Общая численность советской группировки на Карельском перешейке превышала полмиллиона человек при 3 тысячах танков и 3,5 тысячи орудий. Для размещения и снабжения этой группировки пришлось строить новые дороги, жилье, склады и прочую инфраструктуру вблизи фронта.

Тимошенко хотел прорвать «Линию Маннергейма» за 6 — 10 дней. За это время он надеялся продвинуться на выборгском направлении на 15–25 км и нанести полное поражение финским войскам, находящимся на главной линии обороны. Темп наступления предполагался одинаковым для 7-й и 13-й армий, но ударная группировка 7-й армии была намного сильнее, чем у 13-й, да и изначально 7-я армия опережала 13-ю на 5 -10 км. Поэтому, скорее всего, 7-я армия должна была значительно опередить 13-ю. И в результате операция Северо-Западного Фронта приобретала достаточно стройный вид: Клин советского наступления нацеливался на Выборг, слева в окружение попадал гарнизон Койвисто, справа охватывался фланг группировки, противостоящей 13-й армии. После падения Выборга и поворота части сил 7-й армии на север и выхода к Антреа финская группировка оттеснялась за Вуоксу и далее на север. Советская же армия могла беспрепятственно наступать на Хельсинки, так на этом направлении не оказывалось ни финских укреплений, ни финских резервов.(с).(Заметки по истории)