Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ) - "spring_twister" - Страница 22

Снейп крутил в руках пустую чашку.

«Потрясающе! Полностью незамутненный разум. Сколько лет уже живет, можно сказать, в канаве, и все равно никаких сомнений. Только ярлыки лепит. Аккуратно подписанные. Четкое деление: свой-чужой, белый-черный. Надпись не соответствует? Перечеркнем, подпишем заново, не раздумывая. Как с Блэком. Свой — чужой. Многолетняя дружба — не аргумент».

– Твое право, Люпин. В любом случае, в полнолуние на узкой дорожке я предпочел бы встретить любого из волков Фенрира, чем тебя. С ними хоть шансы есть дожить до утра.

Снейп поднялся из-за стола.

– Спасибо за кофе, Люпин.

Через три часа Северус вернулся в Тупик прядильщиков с кипой книг в руках и в одном тапке.

***

На следующий день после своих балканских приключений Мелисса получила потрясающий нагоняй от Макнабб.

Нет, директриса не упоминала самого факта заграничного вояжа и сопутствующих ему проблем. Разговор был исключительно о безопасности, здравом смысле и инстинкте самосохранения. И все бы ничего, но эти, несомненно, разумные вещи упоминались лишь в контексте посещения опасных мест с — та-дам! — незнакомыми волками.

Ошарашенная девочка в первый момент даже не знала, что возразить. Только слушала с открытым ртом. Потом, когда эмоциональное выступление Макнабб подошло к своему логическому завершению, Мелисса решилась на пару реплик.

И тут ее ждало еще большее потрясение. Директриса вообще не помнила, о чем вела речь всего несколько минут назад. Она встревоженно посмотрела на девочку, пощупала ее лоб и предложила денек полежать в кровати.

«Ее использовали как магнитофон! Магия разума!» — дошло до Мелиссы.

Она не знала, как реагировать на подобное. Перед ней встала дилемма. С одной стороны, это выглядит, мягко говоря, неэтично. С другой, она уже несколько лет учится по стипендии, полученной именно с помощью магии разума. И не особо переживает на сей счет. Если честно, вообще не переживает.

Конец ее моральным терзаниям положил прилет крылатого почтальона. В этот раз сова, скинув сверток, не улетела, а протянула Мелиссе лапу. К ней был привязан ярко-красный конверт.

Как только девочка вскрыла его, все посторонние звуки стихли, будто кто-то поставил полог тишины. Письмо вылетело из ее рук, и зазвучал громовой мужской голос:

– Если вы, мисс Эванс, полагаете, что это очень забавно оказаться в другой стране в публичном месте в домашних тапочках на босу ногу, спешу вас разочаровать. Я не смеялся.

Также считаю абсолютно недопустимым, когда девочка вашего возраста посещает злачные места и встревает в разборки стражей порядка и беглых оборотней. Вы отдаете себе отчет в том, что, если бы с вами что-то случилось, пострадали бы взрослые люди, которые несут за вас ответственность? Я говорю не только о руководстве приюта, но и о миссис Макнабб. Полагаю, причинение подобных неприятностей было бы сущей неблагодарностью по отношению к даме, которая столько лет принимает близко к сердцу ваши интересы.

Рекомендую вам, мисс Эванс, воздержаться в ближайшие годы от подобных авантюр и включить здравый смысл. В противном случае, обещаю тебе, малыш, я лично тебя выпорю. С днем рождения!

Настроение стремительно улучшалось, несмотря на прозвучавшее обещание порки. Значит, медальон работает! Северус был в Софии, и он за нее волнуется!

***

– Здорово, мелкая. Поболтаешь немного со стариной Фенриром?

Сивый ждал Мелиссу у ворот приюта. Девочка с интересом посмотрела на него. Выглядел он неплохо: раны уже затянулись, он был побрит, причесан и на нем была приличная одежда. Так что никто его от обычного здоровяка-работяги и не отличил бы. Проследив ее взгляд, оборотень хмыкнул.

– Угу, старая перечница Блэк меня подлатала. Можно с ней дело иметь. Кстати, мелкая, если она тебя в гости позовет, ты уж не отказывайся. Она тетка разумная, может подсказать что полезное. Ты ж вон у маглов обитаешь. А жить-то тебе все равно у нас. Обычаев-законов не знаешь — можешь вляпаться.

– Спасибо за совет, Фенрир. Но не думаю, что она меня пригласит.

– Пригласит. Иначе от любопытства помрет. Да и одиноко ей.

Мелисса пожала плечами.

– Я чего пришел-то, мелкая…

Фенрир порылся в карманах и протянул Мелиссе маленькое кольцо-печатку с руническим символом: зеркально отображенной латинской буквой «N», перечеркнутой вертикальной линией посередине(2).

– Носи и не снимай. Это знак, что ты под защитой стаи Фенрира Сивого.

Мелисса надела кольцо на мизинец левой руки. Оно сжалось по размеру и исчезло. Она вопросительно подняла голову.

– Не боись. Его только маги не видят. А оборотни всегда разглядят. А ты гордись, мелкая! Ты всего лишь второй человек, получивший такой знак.

– Спасибо, Фенрир!

Оборотень махнул рукой, мол, даже не стоит упоминать.

– Я вот думаю, может, тебе сову поймать? А, мелкая? Если кто обидит, мне черкнешь пару строк. Я пыль-то неплохо выбиваю. И тебе задолжал маленько. А? Моя стая почти всех животных для магазина в Косом ловит. И тебе подкинем.

– Мне совы не нравятся, да и держать их негде.

– А кто нравится? Кошки, небось, — скривился Фенрир. – Нет, ты не думай, мы тебе и книзла можем словить.

– Ты серьезно? Тогда я хочу ворона. Только не сейчас. Через три года.

– Фамильяра решила завести? И то дело, — проницательно заметил оборотень. — Лады. В августе перед школой будет ждать тебя в магазине в Косом. Владельцу кольцо покажешь — он тебе отдаст. Самого лучшего отловим! Ну, все. Бывай, мелкая! Еще свидимся!

__________________________

(1) Иоганн Генрих Песталоцци — швейцарский педагог, один из крупнейших педагогов-гуманистов начала XIX века, внесший значительный вклад в развитие педагогической теории и практики.

(2) Вольфсангель — внеалфавитный рунический символ. В таком виде, как на кольце Мелиссы, означает «оборотень».

========== ГЛАВА 8. Боггарт и пугало ==========

Как Фенрир и предсказывал, Вальбурга Блэк, действительно, пригласила ее на чашечку чая. И подобные чаепития стали регулярными.

Раз в неделю, в воскресенье, в комнате Мелиссы появлялся Кричер — старый домовик рода Блэк, всегда как-то странно реагирующий на девочку. Едва завидев ее, он начинал кланяться, как китайский болванчик, называл «доброй леди», всячески демонстрировал почтение и пытался услужить. Накланявшись вдоволь, эльф переносил Мелиссу в дом Вальбурги.

Почему старая колдунья использовала именно такой способ доставки гостей, Мелисса не знала: то ли Вальбурга не доверяла ей, то ли по какой-то другой причине, но точный адрес фамильного дома Блэков оставался тайной. Хотя девочка была уверена, что особняк находится в Лондоне, ведь из окон можно было увидеть вполне себе городскую площадь, застроенную очень даже современными домами, и проезжающие мимо автомобили.

Сам трехэтажный дом был огромен и явно предназначался для большой семьи, но жила Вальбурга в нем одна. Когда-то он, должно быть, поражал изысканностью и элегантностью интерьера. Здесь и сейчас можно было наблюдать «остатки былой роскоши». Однако повсюду, кроме комнат, где жила или часто бывала хозяйка, царило запустение: мебель давно не вытирали от пыли, ковры и портьеры не выбивали, а углы длинных темных коридоров облюбовали пауки.

Леди Блэк, заметив, какие недоуменные взгляды Мелисса бросала на паутину, объяснила, что когда-то в доме работали пять домовых эльфов, а теперь остался лишь Кричер. Он стар и с размерами особняка не справляется. К тому же Кричер — мажордом, а не горничная. Поэтому дом поддерживается в минимально рабочем состоянии, но о блеске речь уже давно не идет.

Из бесед с Вальбургой девочка знала, что своей магии у домовиков нет. Они пользуются энергией волшебника, которому служат, или места, в котором находятся. Это взаимовыгодный симбиоз, если волшебник силен. Если же он слаб, то эльфы банально паразитируют на его магии, что может очень печально закончиться. Вальбурга в силу возраста и одиночества могла потянуть только одного домовика. Остальные эльфы были умерщвлены, а их головы были развешаны на лестнице, ведущей на второй этаж.