Освобожденная - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 13

Гэйб наклонился к ее уху и тихо, с хрипотцой спросил:

– Займемся этим прямо сейчас?

Внутри все сжалось, стало горячо. Она наклонилась к Гэйбу, прижавшись к нему всем телом.

– А у тебя с этим проблемы?

– Это самое последнее, с чем у меня могут быть проблемы, любовь моя.

– Вот и хорошо.

Девушка повернулась и повела его мимо барной стойки. Сэмми закатил глаза и ушел мыть стаканы.

Они молча обошли бар и направились к двери с табличкой «Служебное помещение». Оказавшись в узком коридоре, Лили остановилась, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте, и почувствовала, как Гэйб уперся ей в спину всем своим естеством. Таким твердым. Да уж, он определенно не возражал заняться этим прямо сейчас.

Они быстро нашли прачечную и сразу же приступили к делу, не дожидаясь даже, когда за ними захлопнется дверь. Лили дернула за металлическую струну электровыключателя, висевшую посреди комнаты, и все погрузилось во тьму. В ту же секунду Гэйб обнял ее за талию и притянул к себе, заставив подняться на носки. Его руки скользнули вверх под безрукавку, обхватили грудь, дразня через атласную ткань соски. Лили выгнулась в его объятьях, сдерживая стон. Она никогда не издаст ни звука. Никогда.

У Гэйба вырвался тихий рык, когда он прижался к ней пахом. Горячая волна затопила ее, и Лили тоже прильнула к нему. Парень отнял одну руку от груди и стал гладить по изгибу талии. Затем скользнул под юбку, лаская бедра. Коснувшись ее уже влажных трусиков, он снова зарычал.

Их разделяла лишь одежда. Гэйб потрогал девушку между ног через трусики, погладил пальцем клитор, так что та начала извиваться под его рукой. Ее охватило безумие, и она едва сдерживала крик. Хотелось одного: полностью раствориться в ощущениях, пусть даже на несколько мгновений.

И тут неожиданно перед мысленным взором возник образ Джулиана. Что за черт? Она не хотела думать о нем в такой момент. Лили попыталась сосредоточиться на красавчике Гейбе, но ничего не вышло. Тогда попробовала представить себе другого мужчину, но в мыслях настойчиво всплывал лишь Джулиан, порождая запретные фантазии. Это он обнимал ее со спины. Он держал в своих сильных руках. Его пальцы, не щадя, дразнили ее. Сердце мчалось галопом, она вцепилась в руки Гэйба, чувствуя, как внизу живота наливается горячий шар. Гэйб отступил, развернул ее к себе. Затем чуть приподнял и усадил на стиральную машинку, широко раздвинув ее бедра. Они смотрелись со стороны точно двое любовников в момент соития. Но существовали строгие правила, определенные границы, которые никогда не пресекались. Никаких поцелуев. Никаких, совсем никаких проникновений.

Гэйб никогда не нарушал это правило, никогда не заговаривал об этом и никогда ни на что не жаловался, когда все было кончено. А еще он держал происходящее втайне ото всех. Лили знала – Гэйб прекрасно понимал, что Люк яйца ему оторвет, если хотя бы заподозрит, как они тут развлекаются. Так что эти проделки были их общей маленькой тайной.

Кроме того, строго говоря, она все еще оставалась девственницей, а чертов Джулиан каким-то образом это вычислил. И как бы странно ни звучало, девственность – единственное, что принадлежало только ей. Единственное, что девушка могла отдать кому-то, кто не служил Святилищу и кого не связывал по рукам и ногам Контракт.

Лили сомкнула веки. Образ Джулиана так и стоял перед глазами, как бы она ни гнала его из своих мыслей. Возвращался снова и снова, словно в отместку. Будь он проклят. Но… ах… эти фантазии обостряли ощущения и дарили неземное блаженство. Кожа горела огнем. Лили расстегнула ширинку парня и обхватила пальцами член. Гэйб врезался рукой в стиральную машину, оставив там вмятину. Сэмми будет зол.

– Черт, – застонал Гэйб, толкаясь в ее ладонь. – И правда, плохая ночка?

– Ты и не представляешь. – Она уткнулась в его шею и еще плотнее прижалась к нему. Их тела переплелись так тесно, что ему пришлось немного отстраниться, чтобы просунуть руку между ее ног.

Лили обвила его бедра ногами, внутри все звенело от напряжения. Их тела двигались навстречу друг другу, но не могли слиться. Член пульсировал в ее руке. Лили чувствовала, как Гэйб хочет войти в нее, и знала, что он никогда этого не сделает. Напряжение нарастало по спирали, достигло пика и, взорвавшись, разлетелось на тысячи осколков. Она откинула голову, закусив губу так, что ощутила привкус крови. Оргазм захлестнул ее. В такие моменты, когда по венам будто проносилась молния, Лили освобождалась от сковывающих ее цепей. Мозг отключался. Оставалось только тело и восхитительное чувство, наполнявшее каждую клетку.

Гэйб хрипло простонал, дернулся назад, изливая теплую влагу ей на бедро. Его член подрагивал в руке Лили, и все тело сотрясалось от острого наслаждения. Несколько секунд они стояли, тяжело дыша, пока не стихли последние сладостные спазмы. Затем он нашарил груду чистых белых полотенец, вытер ее, потом себя. Когда все было закончено, поцеловал ее возле уха:

– Пусть у тебя почаще случаются тяжелые ночи, любовь моя.

Все умные ответы вылетели из головы. Гэйб ушел раньше, чем она успела открыть глаза. Обычно это ее не беспокоило. Они оба – взрослые люди, все случилось по взаимному согласию, и по большому счету, это был даже не секс. Но сейчас девушка сидела на краешке стиральной машины, слушая, как замедляется стук сердца, и с тоской мечтала о чем-то большем, нежели такие вот утехи, второпях, тайком, походя, в темной прачечной, со своим товарищем. Конечно, оба чувствовали нежность друг к другу, но вовсе не любовь и даже не страсть.

Они были просто двумя людьми, которые вместе снимали стресс и тотчас расходились по своим делам. В груди Лили защемило от чувства одиночества, прежде ей незнакомого. Это моя жизнь, признала она. А все остальное принесено в жертву ради высокой цели. Черт, может, стоило прочесть то, что написано мелким шрифтом в ее Контракте?

Натаниэль поднял глаза от огромной Книги Имен. Вставать в такой ранний час было ему не свойственно, а уж Люку – тем более. Но, казалось, в последнее время Люк спал так же мало, как и Нат. Погладив переплет, он закрыл Книгу.

Книга Имен полностью отражала свое название. В ней содержались имена всех детей, рожденных от Падших, от создания до наших дней. Когда на свет появлялся очередной нефилим, в Книге проступали его имя и адрес. А после того, как умирала его мать, возле имени возникала отметка. Тогда они и отправлялись за ребенком. Натаниэль никогда не стал бы забирать ребенка у матери, даже если бы разгадал секрет Книги и узнал, кто за всем этим стоит. Но в его обязанности входило лишь отслеживать новые имена и отправлять за детьми самых надежных собратьев. Он надеялся, что однажды передаст эту обязанность Люку.

– Где Лили? – спросил Натаниэль.

Люк прошел в кабинет.

– У себя дома.

Натаниэль на миг закрыл глаза. Эта девушка станет его гибелью. Она накрепко засела в его сердце с того самого момента, как он принес сюда заплаканную малышку.

– Я пытался уговорить Лили остаться в Святилище, но вы ведь ее знаете.

Натаниэль поднялся, достал из кармана золотой ключ. Подойдя к большому шкафу, открыл нижнюю створку.

– Тот Падший все еще следит за ней?

– Да. – Люк непроизвольно сжал руки в кулаки. – Я не знаю, что он задумал. Он слишком быстр, поэтому спросить невозможно.

Нат положил вечную Книгу на место и вернул ключ в карман. Затем повернулся к Люку.

– Не ходи за ним.

– Так мы должны позволить ему делать с Лили все, что захочет? – нахмурился Люк. – Это вы предлагаете?

– Лили не Анна. И ты это знаешь.

Люк окаменел. Его глаза стали ледяными. Целую минуту он молчал.

– Не говорите мне об Анне.

Натаниэль посмотрел на него с глубоким сожалением.

– Люк, я…

– Мне не нравится, когда такие, как он, крутятся рядом с Лили, – перебил Люк. – Так начиналось и с Анной.

– Мне тоже не нравится то, что он одержим Лили. Даже больше, чем тебе, – ответил Натаниэль спокойно. – Но Джулиан никогда не пытался сделать ей ничего плохого.