Не та дверь (сборник) - Варго Александр - Страница 29

Вася, склонившись над ней, постоял какое-то время, гадая, стоит ли снимать остальную одежду. Он решил, что делать этого не надо, перевернул Аллу на бок и накрыл свободной половиной покрывала.

Парик сбился набок. Вася сел на кровать рядом с женой и снял его. Он рассудил, что так будет безопаснее. Мало ли, сползет на лицо, волосы в рот попадут. И вообще, это же был парик того маньяка. Так что пусть он лучше лежит себе пока в шкафу, от греха подальше.

«А утром посмотрим», – сказал себе Вася.

Больше всего ему хотелось лечь рядом с женой и вырубиться, окончательно отправить день в прошлое, чтобы наутро кошмар стал всего лишь воспоминанием, потерял большую часть своей власти над ним и Алей. Но там, за дверью, были дети. Они весь день и вечер ждали маму и папу, а дождались пленения в комнате с чужой тетей и торопливого топота в коридоре.

Вася попытался найти в себе силы встать и выйти из спальни. Сперва его хватило только на то, чтобы сползти задницей на самый край кровати и сидеть там. Собственные ноги казались ему диванными подушками, пришитыми к туловищу, такими же большими и несуразными, бессильными перед его весом.

Когда, спросил себя Вася, когда же этот чертов день уже закончится? Ну почему он такой длинный?..

Через несколько минут он все же встал и прислушался. До него донеслось тихое, ровное дыхание Аллы. Оборачиваться Вася не стал. Это вполне могло убить на корню всю его слабенькую решимость выйти из спальни.

Стоило Васе оказаться в коридоре, как на него удушливой волной нахлынул страх. Алле плохо! Вот в эту самую секунду, когда он стоит здесь, за дверью, она задыхается на кровати, не в силах позвать на помощь. Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вздохов и тут же, пока полученный эффект не исчез, схватился как за соломинку за ручку двери в детскую.

Отец стоял на пороге комнаты, смотрел на детей и пытался отыскать в голове хотя бы несколько подходящих слов. Сидя в такси, Вася был уверен, что все будет просто. Сначала он скажет, будто мама приболела, сильно устала после похорон да поминок. Потом обнимет Любу с Женей, скажет спасибо Юле.

В ответ на ее вопросы он скажет, что Алла на самом деле очень плохо себя чувствует, ей нужен отдых. Вася узнает, ужинали ли дети, если да, то чем, и выпроводит Юлю из дома. Потом он нальет ванну, чтобы сын мог поплескаться. Ему обещали, что вечером будет настоящее купание, а не споласкивание под душем. Вася уложит Женьку, может, даже почитает ему на ночь сказку.

Потом он поможет Любе. Восьмилетняя дочь уже считала себя совсем самостоятельной, но ей все еще очень нравилось, когда после душа папа заворачивал ее в большое мохнатое полотенце и нес в кровать.

А после этого можно было бы сходить на кухню и выпить чаю, горячего, очень сладкого, с куском сыра. Посидеть, ни о чем не думая, просто отхлебывая любимый напиток глоток за глотком, и пойти спать.

– Привет, – наконец-то сказал он. – Это я.

Дети молчали, как его, так и Юлины. Они сидели на полу вокруг нее и смотрели на Васю. А потом Люба с Женей вскочили, бросились к отцу, облепили его, вцепились, повисли. Он услышал всхлипывания.

– Они тут извелись все. «Где папа с мамой, когда они приедут?» Только об этом и говорили. Днем еще ничего, пока гуляли, пока потом Женька поспал пару часов. Мультики смотрели, а вечером напридумывали себе черт знает что, чуть ли не хоронить вас с Аллой начали.

– Понятно, – выдавил Вася, глядя в пол. – Спасибо тебе, выручила.

Юля промолчала. Вася макушкой ощущал ее взгляд и стоял, не поднимая головы.

В конце концов подруга издала сухой смешок, встала на ноги и сказала:

– Пойдемте, девчонки. Нам пора домой.

Вася шагнул в сторону, увлекая за собой детей, и она прошла мимо. Обида вилась вслед за ней длинным густым шлейфом.

«Глупо все вышло, – подумал он. – Очень даже. Она нам помогла. Без нее мы…»

Но Вася остался стоять на месте.

Из коридора слышалась возня. Юля одевала близняшек. Вася, опытный отец, понимал и видел все по звукам, доносившимся до него. Вот одна за другой взвизгнули молнии. Это, должно быть, она застегнула штаны от комбинезонов. Раздались негромкие хлопки. Резинки, вшитые в низ штанин, легли на сапожки. Снова донесся визг молний, а вслед за ним – несколько звучных клацаний. Вот и все. Куртки застегнуты, дети готовы к выходу на улицу.

– До свидания!

– До свидания… до свидания, – повторили вслед за мамой близняшки.

Дверь открылась и захлопнулась.

Вася поднял голову, взглянул в окно. Там плескалась темнота, слегка подсвеченная мягким зеленым сиянием банковской вывески. Значит, одиннадцати часов вечера еще не было. В это время вывеску гасили, чтобы не мешала людям спать.

«Что теперь?.. Ах да, дети. Надо спать». – Мысли тяжело ворочались в голове.

Вася ощущал себя куском парного мяса, засунутым в морозилку. Поход в ванную выглядел настоящим подвигом, и с каждой секундой шансы на его свершение казались отцу все более призрачными.

Он повернулся к двери в коридор. Когда Вася уложит детей, он сможет лечь сам. Вернуться к Алле.

– Папа, а что с мамой? – спросила Люба.

«Мама очень-очень устала, ей надо отдохнуть. Завтра утром все будет в порядке. Давайте ложиться спать, шустрики».

– Мама заболела.

– Заболела? – Дочкины глаза расширились. – А сильно?

Он кивнул.

«Но она скоро поправится, честно. Ей надо отдохнуть. Все будет в порядке».

– Ей надо отдохнуть. У нее уши болят.

– А когда мама поправится?

– Не знаю.

«Что я говорю?»

– Мы вызовем врача. Он скажет и…

– Поможет? Да, папа?

Вася молча посмотрел на дочку, потом тихо сказал:

– Врачи всегда стараются помочь, изо всех сил. – Он постарался улыбнуться, но увидел, как изменилось выражение лица Любы, и тут же оставил эту идею. – Устал я, дети. – Эти слова дались ему совершенно свободно. – Очень. А мама еще больше. Давайте умываться.

Где-то минут через сорок Вася вошел в спальню и закрыл за собой дверь. Он шагнул вперед, наклонился и затаил дыхание. Алла дышала ровно, спокойно. Похоже, действительно спала.

На всякий случай Вася зажег на телефоне фонарик, вытянул руку вверх и направил свет на свою половину кровати. Жена оказалась на самом краю освещенной области, в густых сумерках. Мужу этого вполне хватило. Он увидел, что ее глаза под сомкнутыми веками не двигались. Значит, никаких кошмаров не было. По крайней мере пока.

Вася выпрямился и выключил свет. Он подумал, не стащить ли все-таки с Али хотя бы юбку, раз она так крепко спит, но решил не делать этого. Хрен с ней, с юбкой. Главное – не беспокоить.

Усталость едва не сшибла его с ног. Вася кое-как дошел до своей стороны кровати, плюхнулся на нее, начал стягивать брюки, но почти сразу же завалился на бок.

Ему все-таки удалось вытащить ноги из штанин, прежде чем он провалился в сонное беспамятство.

Когда Вася открыл глаза, за окном было уже совсем светло. Еще несколько минут он плавал в блаженном полусне. Телу было хорошо. Оно так благодарило Васю за полученный отдых, что нарушать это состояние ему казалось чем-то едва ли не кощунственным.

Из-за спины донесся тихий всхлип. Вася мигом вырвался из сладкого плена остатков сна и перевернулся на другой бок. Алла еще спала. Он подложил руку под голову и стал смотреть на жену.

Марлевые нашлепки и лысая голова плавно уплыли за границы видимого. Перед Васиным взглядом осталось только лицо любимой. Спокойным оно не было. Брови чуть сошлись к переносице, лоб прорезала небольшая морщинка. Глаза двигались из стороны в сторону, и Васе вспомнилось, какой он нашел Аллу утром в воскресенье, когда ночной кошмар парализовал ее. Нет, на этот раз все было иначе, далеко не так бурно.

Она снова всхлипнула, и Вася задумался. Может, разбудить ее или хотя бы легонько тряхнуть за плечо, чтобы неприятный сон сменился другим? Ему уже не раз случалось так делать, и это, как правило, срабатывало. Он протянул к Алле руку… и медленно убрал ее обратно.