Единожды солгав - Кобен Харлан - Страница 36

– Правда, – согласилась Майя.

– Значит, она врет. Хотя нет, погоди.

– Что?

Шейн повернулся к ней:

– Каролина ведь хорошо ушибленная на голову?

– На сто процентов.

– Так что, может быть, она и не врет, – сказал Шейн, все больше воодушевляясь своей новой версией. – Может, ей это все просто померещилось. И что у нас получается? Ушибленная на всю голову девица. Ее брата убили. Вы все встречаетесь, чтобы обсудить завещание. Потом оглашение отменяется – из-за чего? Из-за какой-то бумажной волокиты, я правильно помню?

– Не просто бумажной волокиты, – поправила Майя. – Там что-то не так с его свидетельством о смерти.

– Еще лучше. Значит, у нее стресс.

Майя нахмурилась:

– И она вообразила, что видела платежи полицейскому?

– Сейчас этот сценарий ничуть не менее вероятен, чем любой другой. – Шейн откинулся на спинку. – Майя?

Она догадалась, что сейчас услышит.

– Ты не могла бы прекратить? – сказал он.

– Что прекратить?

– Когда ты мне врешь, у меня начинает болеть живот.

– Я тебе не вру, – ответила Майя.

– Не делай вид, будто не поняла. Что ты недоговариваешь?

Недоговаривала Майя слишком многое. И снова она задумалась о том, надо ли рассказать Шейну больше, но опять верх взяло рефлекторное желание защитить его. Может, рассказать ему о тайном телефоне Клер? Но это выведет на Кори, а о нем она пока говорить не хотела. Про то, что Майя видела на скрытой камере, она тоже пока ему не рассказала, но и с этим сейчас можно повременить. Осторожность никогда не помешает. Рассказать ему что-то она успеет всегда, а вот взять сказанное обратно уже невозможно.

Шейн склонился к ней, удостоверился, что их никто не слышит, и прошептал:

– Где ты взяла ту пулю?

– Тебе не нужно этого знать.

– Я оказал тебе огромную услугу.

– А за твои услуги теперь нужно расплачиваться?

Шейн обиженно умолк, как Майя и рассчитывала. Она перевела разговор снова на Каролину.

– Ты высказал интересную мысль насчет того, что у Каролины стресс, – сказала Майя.

Шейн молча ждал.

– Она говорила не только о Джо. Она упоминала еще об одном своем брате.

– О Ниле?

– Об Эндрю, – покачала головой Майя.

Шейн состроил гримасу.

– Погоди, это тот, который упал с яхты?

– Он не падал.

– Что ты имеешь в виду?

Ну наконец-то безопасная почва.

– Джо был там. На катере вместе с ним.

– И что?

– Джо сказал мне, что это не был несчастный случай. Эндрю покончил с собой.

– Ух ты! – Шейн откинулся на спинку кресла.

– Угу.

– А родные в курсе?

– Вряд ли, – пожала плечами Майя. – Они в один голос твердят про несчастный случай.

– И Каролина вчера затронула эту тему?

– Угу.

– С чего вдруг? – удивился Шейн. – Эндрю Беркетт погиб, сколько… лет двадцать тому назад?

– На мой взгляд, тема всплыла вполне естественно, – сказала Майя.

– Каким образом?

– Два брата. Судя по всему, были очень близки друг с другом. И оба трагически погибли совсем молодыми.

Шейн кивнул, соглашаясь:

– Вот тебе еще одна причина, по которой ее воображение могло сыграть с ней злую шутку.

– К тому же она так и не видела тела Джо.

– Что ты сказала?

– Каролина. Она так и не видела тела Джо. Как и тела Эндрю. Она просила, чтобы ей позволили его увидеть. Чтобы у нее было чувство завершенности. Так вот что у нас выходит. Эндрю гибнет в море. Каролина так и не видит его мертвым. Джо убивают. Его она мертвым тоже не видит.

– Ничего не понимаю, – нахмурился Шейн. – А Джо она почему не видела?

– Ей не разрешили родные, или что-то в этом роде, я точно не поняла. Но ты взгляни на это с ее точки зрения. Два погибших брата. И ни одного тела. Каролина не видела в гробу ни одного из них.

Они умолкли, но теперь Шейн все понял. Каролина затронула больную струнку, когда говорила с Майей о необходимости своими глазами увидеть тело. За время службы в горячих точках Майя с Шейном не раз с этим сталкивались. Когда солдат погибал в бою, его родные часто не могли поверить в его смерть, пока не видели непреложное доказательство. Мертвое тело.

Возможно, Каролина права. Возможно, это и есть та причина, по которой солдаты не бросают никого, даже своих мертвецов.

– У нее проблемы с принятием обеих смертей, – сказала Майя.

– И она считает, что человек, который расследует убийство Джо, получает деньги от ее семьи.

И тут Майю словно обухом по голове огрели.

– Ох, нет…

– Что?

Майя сглотнула. Она пыталась собраться с мыслями, но те продолжали разбредаться в разные стороны. Лодка. Штурвал. Рыбачьи трофеи.

– Semper paratus, – произнесла она вслух.

– Что?

Майя взглянула Шейну прямо в глаза:

– Semper paratus.

– Это латынь, – сказал Шейн. – В переводе означает: «Всегда готов».

– Это выражение тебе знакомо?

Лодка. Рыбачьи трофеи. Штурвал и спасательные круги. Но главным образом – скрещенные якоря. Майя тогда решила, что скрещенные якоря символизируют военный флот. Часто так оно и было. Но этот символ использовался не только на флоте.

– Это девиз Береговой охраны, – кивнул Шейн.

Береговая охрана.

Подразделение вооруженных сил, в чьей юрисдикции находились как международные, так и внутренние воды. Береговая охрана могла потребовать отчета по любой смерти в открытом море…

– Майя?

Она повернулась к нему:

– Мне нужно, чтобы ты оказал мне еще одну услугу, Шейн.

Он ничего не ответил.

– Мне нужно, чтобы ты выяснил, кто возглавлял следствие по гибели в открытом море Эндрю Беркетта, – продолжала Майя. – Сдается мне, что это был офицер Береговой охраны по имени Том Дугласс.

Уложить Лили спать обычно было делом несложным. Майя много слышала о детях, которые превращали укладывание в постель в кошмар. К счастью, Лили к их числу не относилась. Казалось, она просто решала, что уже получила от дня все, что могла, и настало время оставить его в прошлом. Малышка засыпала, едва ее головенка касалась подушки. Р-раз! – и она уже спит. Но сегодня, после того как Майя устроила дочку в кровати, Лили потребовала:

– Читать!

Майя валилась с ног от усталости, но разве это не одна из радостей материнства?

– Конечно, зайка, что ты хочешь почитать?

Лили показала на книжку Деби Глиори. Майя принялась читать, надеясь, что чтение подействует на малышку как гипноз или скучный коллега и Лили быстро начнет зевать. Однако книга возымела эффект, прямо противоположный желаемому: это Майя начала клевать носом, а Лили тормошила мать, чтобы та не засыпала. В конце концов Майя с горем пополам все же дочитала историю. Она закрыла книжку и уже начала подниматься, как Лили затребовала:

– Еще читать!

– Все, зайка, уже пора спать.

– Я боюсь! – залилась слезами Лили.

Майя знала, что брать ребенка к себе в такой ситуации не рекомендуется, но все эти рекомендации для родителей не учитывают, что любой человек, даже родитель, когда он устал, будет искать самый легкий выход из положения. Малышка только что потеряла отца. Она, разумеется, еще слишком мала, чтобы полностью осознать этот факт, но не может подсознательно не чувствовать боли, не понимать, пусть и на своем, примитивном уровне, что теперь все не так, как раньше.

– Пойдем. – Майя подхватила дочку на руки. – Можешь поспать сегодня со мной.

Она отнесла Лили к себе в спальню и аккуратно уложила на ту половину кровати, которую раньше занимал Джо. Чтобы малышка не упала, она соорудила с краю импровизированное ограждение из подушек, а потом, немного подумав, для надежности разложила еще несколько штук на полу – на тот случай, если эта небольшая баррикада окажется недостаточной. Майя укрыла Лили одеялом и подоткнула его под подбородком, и на нее внезапно накатило мгновение чистого родительского счастья, знакомое всем, у кого есть дети, – когда тебя просто переполняет любовь к своему ребенку. Она несет тебя куда-то, и вдруг внутри у тебя что-то поднимается, и так хочется ухватиться за это ощущение. Но эта всеобъемлющая любовь, этот страх потерять то, что тебе дороже всего на свете, пугает иногда до паралича. И ты думаешь: как можно снова расслабиться, зная, насколько небезопасен этот мир?