Альтернатива маршала Тухачевского (СИ) - Толстой Владислав Игоревич - Страница 4

— Шутка остроумная, но она охватывает едва ли тысячную часть реальных проблем, которые возникнут перед попаданцем, вынужденным заняться подготовкой СССР ко Второй Мировой войне. Говоря по совести, во-первых, наследство, оставленное СССР Российской Империей, было весьма небогатым, во-вторых, значительная часть даже этого наследства была пущена по ветру. Вот и придется попаданцу одновременно заниматься строительством Красной Армии, сверху донизу, от слаживания отделений до организации высших соединений, заниматься подготовкой кадров, от сержантов, и до досрочного возрождения школы Генерального Штаба, чтобы не сложилась ситуация, когда в 1941–1942 годах Василевский был вынужден искать талантливых штабных операторов в штабах корпусов и армий. А еще ему придется заниматься промышленностью — от программ вооружения до техники двойного назначения, досрочным внедрением передовых производящих и социальных технологий. Да, чуть не забыл — еще агенту придется вертеться почище ужа на вилах, чтобы не сожрали живьем.

— Все было настолько плохо? — тихо, серьезно спросил куратор.

— Это Вы очень мягко выразились — грустно улыбнулся полковник.

— Буденный, после маневров 1936 года, не зря сказал, что-то вроде того, что "У нас увлекаются стратегическими изысками, а, тем временем, у нас нет настоящих, обученных отделений и взводов" (похожее было сказано в РеИ В.Т.). Кстати, маршал сказал чистую правду — пехота на этих маневрах показала не только полнейшее неумение взаимодействовать с танками, артиллерией и авиацией, но и незнание элементарных вещей: не организовывалась войсковая разведка, охранение на марше, на учениях ходили толпой в атаку на условные пулеметы, не поддерживалась связь между частями. Действительно, не были слажены отделения и взводы.

— Что еще хуже — не было нормальной учебной базы для подготовки, да и сравнивать исходный уровень наших бойцов, многие из которых имели только начальное образование, с уровнем новобранцев Вермахта, поголовно имевших отличное среднее образование, в большинстве своем прошедших основательную допризывную подготовку, после всего этого — отлично обучаемых в армии, мне не хочется.

— Можно сравнивать качество наших серийных танков, самолетов, грузовиков, моторов, оптики, снарядов 30-х — начала 40-х годов, и немецкой продукции — но мне этого тоже делать не хочется, очень уж все было невесело.

— Скажу коротко — разгром лета 1941 года был закономерен, мы тогда просто не умели толком воевать, на всех уровнях.

— Но все-таки мы победили — заметил куратор.

— Знаете, меня с детства учили, что побеждать желательно с минимальными потерями — констатировал Вячеслав Владимирович — отец любил цитировать Александра Васильевича, в особенности, бессмертное "Воевать надобно не числом, а умением". Так побеждать наша армия научилась к 1944 году.

— Я знаю, что Вы происходите из рода потомственных русских офицеров и генералов — кивнул шатен — но, все-таки, можно что-то всерьез изменить до войны?

Разведчик не спешил с ответом, тщательно обдумывая каждое слово.

— Сделать, теоретически, можно довольно много — но это будет неимоверно тяжелой работой. В принципе, можно здорово оптимизировать линейки бронетехники, артиллерии, двигателей, автомобилей, стрелкового оружия, авиационного вооружения, средств связи. Одно отсечение неоптимальных образцов бронетехники и артиллерийских систем, вообще, отказ от работы в тупиковых направлениях позволит экономить огромные ресурсы и массу времени, которые можно будет использовать с пользой. Если удастся уломать высшее руководство страны и армии, то можно будет наладить действительно качественную подготовку хотя бы нескольких соединений. Да сколько пользы принесет серьезная выучка офицерского корпуса и сверхсрочников; да и сержантов хорошо бы подтянуть..

— Если промышленность начнет работать по-человечески, производя технику приемлемого качества, причем, ту, которая нужна, то нам просто не понадобится к 1941 году такая гора морально устаревших танков и самолетов — можно будет обойтись намного меньшим количеством боевой техники, с не в пример большим успехом. Вот только как этого добиться, я не представляю.

— Тухачевский дружил с Орджоникидзе — сообщил куратор — они действительно всерьез дружили, Серго прислушивался к его мнению (соответствует РеИ В.Т.).

— Вы с ума сошли! — вспылил разведчик — Тухачевский ухитрился испортить отношения со всеми мало-мальски серьезными людьми в РККА, начиная от Ворошилова и заканчивая старыми кадрами Императорской Армии. Собственно, он и был лидером группировки политизированных выскочек, законченных дилетантов, так называемых "поручиков-командармов". Я уже молчу о том, что лично он в военном отношении представлял собой пустышку в красивой упаковке, чья роль по части военной теории сводилась к озвучиванию идей Какурина. Был такой старый военный специалист в его ближайшем окружении, натаскивавший его и генерировавший идеи, которые Тухачевский приписывал себе любимому.

— Но они сыграли немалую роль в победе красных — заметил шатен.

— Выдвиженцы Троцкого — сказал, как плюнул, полковник — оперативные планы им составляли офицеры и генералы царского Генерального Штаба, которых, кстати, после окончания Гражданской войны, они поспешили выставить на пенсию, чтобы те не портили им легенду о "самородках из толщи народной" (соответствует РеИ В.Т.). Заявка на самый короткий анекдот — прапорщик Уборевич или фармацевт Якир составляет оперативный план корпусного или армейского уровня. Интересно, они хотя бы знали, как правильно пишутся слова "оперативный план"?

— А что касается их "фирменного метода" ведения боевых действий в Гражданскую, то он заключался в посылке красной дивизии против белого батальона. Если батальон был офицерским, то красную дивизию, большинство из которых было укомплектовано необученным "пушечным мясом", как правило, били. Примером может быть разгром Слащевым пятикратно превосходящих сил красных зимой 1919–1920 года; впрочем, у Слащева-то и офицеров было немного, основную массу составляли недавние гимназисты, реалисты и студенты — просто генерал сумел в очень сжатые сроки сделать из гражданских мальчишек настоящих солдат. Если белый батальон был укомплектован такими же мобилизованными, то дивизия его громила без особых проблем. Вот и весь секрет их побед.

— Не стану с Вами спорить — в конце концов, Вы специалист — проявил покладистость куратор. — Если я правильно Вас понимаю, то сделать можно довольно много — но для этого надо внедрить нужного человека в подходящего персонажа, в нужное время. Как Вы считаете, какие варианты будут оптимальны?

Разведчик задумался — наиболее подготовленными кадрами ранней Красной Армии, что в военном отношении, что по части техники, были господа старшие офицеры Императорской Армии, ставшие красными командирами. Собственно, среди офицеров Генерального Штаба Советской Армии никогда не скрывался, например, тот факт, что настоящим создателем Красной Армии был Генерального Штаба генерал-майор, крупный военный разведчик, потомственный дворянин П.П. Лебедев; другой вопрос, что на лекциях в АГШ это подавалось в идеологически правильной упаковке. Другое дело, что народу это не сообщалось — как и то, что Гражданскую войну выиграла Красная Армия, находившаяся под командованием старших офицеров и генералов РИА, а не революционных матросов и рабочих. Они же занимали большинство командных и штабных должностей до 1929 года. Проблема была в том, что красные командиры, ранее не принадлежавшие к офицерскому корпусу РИА, ненавидели бывших "золотопогонников" смертной ненавистью. Эта ненависть жила десятилетиями, пережив не только Гражданскую войну, но и Великую Отечественную — и именно она стала основной причиной печально известного дела "Весна", в ходе которого значительная часть бывших царских офицеров, из числа тех, кто занимал значимые должности в РККА, была репрессирована или, в лучшем случае, выброшена из армии. Выражаясь предельно деликатно, в этом случае эмоциональные и политические причины явно доминировали над рациональными потребностями обеспечения обороноспособности страны. Какие последствия это возымело для боеготовности армии, полковнику думать не хотелось. Со своей стороны, политическое руководство страны не слишком доверяло бывшим офицерам РИА, предпочитая использовать их в качестве советников и консультантов, стараясь не допускать на посты, где можно было влиять на развитие армии — Генерального Штаба полковник Шапошников был редчайшим исключением, подобным бриллианту чистейшей воды в сотню карат; да и выдвинулся на первые роли он отчасти благодаря погрому армейских профессионалов, учиненному в результате "Весны", слишком уж много должностей тогда освободилось, а настоящие специалисты оказались в дефиците. Да и всерьез повлиять тогда на ситуацию будущий маршал Советского Союза еще не мог.