Выбери любимый жанр

Маг и его кошка - Лис Алина - Страница 14


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

14

— Какая проблема?

— Я до сих пор видел меньше, чем десятую часть Кастелло ди Нава. С этим нужно что-то сделать. Немедленно!

— Что за причина такой ужасной спешки?

Элвин оглядывается с опаской, словно собирается поведать мне важную тайну. Потом склоняется почти к самому уху и шепчет:

— Мне скучно.

Я прыскаю, но тут же делаю строгое лицо.

— Займитесь переводом, сеньор.

— Я занимался им весь вчерашний день и сегодня больше шести часов. Я думаю и вижу сны на древнеирвийском. Еще немного — и окончательно забуду прочие человеческие языки. Тогда вы лишитесь удовольствия понимать мои колкости.

Прежде чем я успеваю сказать, что только об этом и мечтаю, он берет меня под руку.

Что за отвратительная самоуверенность? Отчего он так убежден, что я последую за ним? И почему я не возмущаюсь, но покорно позволяю ему увлечь себя по коридору?

— Бросьте, — рассуждает маг. — Грешно держать человека в неведении. Я уже почти два месяца брожу только привычными маршрутами из опасения заблудиться, умереть с голоду и пополнить ряды ваших фамильных привидений. Вы же добрая квартерианка, сеньорита, значит должны помочь. Покажите ваше фамильное гнездо.

Сопротивляться этому напору непросто. А главное — не хочется.

— Погодите! — я вырываю руку. — Надо кликнуть вдову Скварчалупи.

— О нет! Только не это, Франческа. Разве вы не знаете, что присутствие рядом пожилых склочных женщин вызывает меланхолию и разлитие черной желчи?

Вдову Скварчалупи трудно любить. Она всегда всем недовольна, особенно мною. Ей не в радость танцы, музыка, смех и любое движение. Будь ее воля, дуэнья бы только сидела с пяльцами у окна, осуждала знакомых и жаловалась на хвори.

Но я знаю — у нее была тяжелая жизнь и в глубине души вдова очень несчастна. В ответ на насмешки мага я проявляю подчеркнутое сочувствие к сетованиям сеньоры.

Однажды Элвин пробовал уколоть меня рассуждениями о том, как приятно видеть такую самоотверженную заботу. Я испортила ему удовольствие, сделав вид, что принимаю слова за чистую монету.

— Она моя дуэнья! Нам неприлично оставаться наедине.

— Разве мы одни? В замке полно народу. Не будьте жестоки, леди. Дайте вдове без помех насладиться сиестой.

И я подчиняюсь.

Мы проходим по верхней галерее, рассматривая портреты моих предков. Я рассказываю историю рода Рино. Элвин награждает каждую работу меткими забавными комментариями. Против воли снова смеюсь над его злыми шутками.

— Вы были прехорошенькой девочкой, сеньорита.

Наш семейный портрет. Мне на нем пять лет, и, по мнению всех домочадцев, я похожа на маленького фэйри. Сотни кудряшек, бархатный берет, платье в оборочку.

— А это что за юный шкодник?

— Мой брат.

— Плохо получился. Художник работал с похмелья?

Да, у Риккардо на картине слишком простодушный и одновременно озорной взгляд. Обычно брат куда серьезнее. И все же маг несправедлив к живописцу.

— У вас ведь больше нет братьев и сестер?

— Нет. Отец женился еще дважды, но вторая жена была бесплодна. А третья умерла родами, и ребенка спасти не удалось.

От воспоминаний становится грустно. Она умерла два года назад. Ей было восемнадцать.

Я любила Лукрецию как старшую сестру. Искренне молилась, чтобы роды прошли успешно, но боги решили иначе.

Мы подходим к последнему полотну в галерее, и у меня пересыхает во рту.

— А это… мой портрет. На шестнадцатилетие.

Он долго всматривается в работу Лоренцо. Потом переводит взгляд на меня, будто сравнивая с оригиналом, приподнимает бровь.

Я чувствую, что краснею. Мне самой немного неловко рядом с картиной, она словно свидетельство моего глубинного лицемерия. Женщина на портрете — воплощение чистоты, стыдливости и нежности. Глаза полуопущены, на лице улыбка, значение которой я сама тщусь разгадать. В жизни я никогда не была настолько… совершенной.

— Интересно… — бормочет северянин. — Художник хотел сказать, что всякий должен целовать ваши туфельки, и, пожалуй, ему это удалось.

— Его писал Лоренцо, — в моем голосе вызов.

— А. Тогда ясно. Значит, вот как он вас воспринимал, бедняга. Кстати, вам неожиданно идет белый.

— Почему «бедняга»? — я сама поражаюсь, как зло и вкрадчиво звучат мои слова.

Опасная тема. Магу не стоило бы ее трогать лишний раз, но Элвин Эйстер не стыдится вспоминать о своем преступлении.

Понимающая улыбка. Он берет меня за руку:

— Сами подумайте, сеньорита. Она слишком хороша для этого мира, ей бы по облаку ходить, — кивок на портрет. — Быть мужем такой дамы — значит ощущать себя святотатцем или вором, посягнувшим на сокровище. Да вы и сами все знаете. Признайтесь, вам это нравилось?

Слова жестоки, как бывает жестока истина. Лоренцо и правда боготворил меня. И да — мне это нравилось. Полные безмолвного восторга взгляды были так убедительны, что я чаще верила им, чем себе или зеркалам.

— Разве так не должно быть между влюбленными?

— И кого любил ваш Лоренцо на самом деле? Ее, — кивок в сторону портрета, — или вас?

— Она — это я!

Я пытаюсь вырвать руку, Элвин берет меня за плечи. Я ощущаю, какая сила таится в этих изящных пальцах. Голубые глаза странно сверкают, у меня перехватывает дыхание.

— Неужели вам так охота быть недоступным идеалом? Вы — живая женщина, Франческа. Как все люди врете, ошибаетесь и пользуетесь ночной вазой.

Какая отвратительная похабщина! Да как он смеет!

Я чувствую, как краснею. От возмущения и сказанной магом непристойности сразу.

— Ну хватит мерзостей! Лоренцо любил меня. И я любила… люблю его.

— Мертвецы всегда лучше живых. Поэтому их так удобно любить.

Мне хочется тоже сделать ему больно. Хотя бы словом.

— Вам так важно отнять у меня не только возлюбленного, но и память о нем?! Это… подло. Вы не умеете любить и радоваться, оттого и спешите омрачить чужое счастье! Из зависти.

— Из зависти? — с непонятной и пугающей интонацией спрашивает Элвин.

А потом он привлекает меня к себе и склоняется над моим запрокинутым лицом. Чувствую жар рук на спине, губы почти касаются моих, дыхание обжигает. Накатывает обморочная слабость, хочу забыть обо всем, подчиниться чужой воле.

— Ну ладно, пусть будет зависть.

В последний момент перед глазами встает злополучное озеро, безжизненные глаза Лоренцо. Как ведро холодной воды на голову. Вырываюсь из объятий и с размаху бью мага по лицу.

Неестественно громкий звук пощечины. Я с ужасом отшатываюсь, вспоминая, чем закончилось подобное для Лоренцо.

— Признаю, я это заслужил, — задумчиво произносит Элвин, поднеся руку к щеке. — Должно быть, вы правы насчет зависти.

Мне хочется опереться на что-нибудь. В голове сумбур, ноги не держат. Он подхватывает меня под руку.

— Оставим эту тему, сеньорита. Впереди еще несколько часов увлекательной прогулки.

Я покорно переставляю ноги. Что это было? Что со мной?

Элвин опять рассуждает об искусстве, восхищаясь ринской школой живописи. Я едва слушаю. Как маг может делать вид, что ничего не случилось?

Одурманенная, я не сразу замечаю, куда он направляется. Мы спускаемся по узкой винтовой лестнице. Пахнет плесенью и могилой. Живое пламя на распахнутой ладони мага бросает блики на стены, играет на каплях влаги. Я невольно придвигаюсь ближе к своему спутнику.

— О нет! Нам туда нельзя!

— Это еще почему?

— Кровавая башня.

— Чувствую аромат тайны. Скелеты в шкафу, пугающие семейные предания. Расскажите!

Мне не хочется ворошить грязное белье своей семьи, но эта история слишком известна, чтобы был смысл ее утаивать.

— Возможно, вы слышали, что мой прадед, Джеронимо Рино, был безумен…

— А, тот самый — знаменитый предок, который имел забавные кулинарные пристрастия?

Назвать людоедство «забавными кулинарными пристрастиями» — это чересчур. Даже для Элвина Эйстера.

— Ваш цинизм гадок, как кривлянья шута.

Он покаянно опускает голову:

14

Вы читаете книгу


Лис Алина - Маг и его кошка Маг и его кошка
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело