Лед и сталь - Земляной Андрей Борисович - Страница 3

— Отправляй спецпочтой в канцелярию и штаб флота… — Полковник принял решение строго придерживаться буквы закона, тем более что повышение уже явно дышало ему в затылок и совершать рискованные поступки явно было не время. — Пойдём официальным путём.

— Ну, я полагал… — Нарсон чуть замялся.

— Что я, увидев эту информацию, тут же побегу делиться с отмороженным на всю голову флотским командованием? — Ларг рассмеялся в голос. — Да они достали меня хуже моих скандальных соседей. И если к соседям можно вызвать Социальную службу, то в разведку флота она не поедет, хотя я полагаю, что именно они остро нуждаются в психиатрической помощи.

Разбор аналитики и сводок занимал обычно от получаса до сорока минут, после чего Ларг лично обходил службы, не ленясь посещать те уголки, которые обычно высоким руководством не замечались. Но он, поднявшийся от бойца оперативной группы до руководства огромным управлением, знал все их маленькие хитрости и уловки, на которые, впрочем, не обращал внимания. До поры. Также его не интересовали мелкие коммерческие сделки, проворачиваемые за спиной руководства, потому что зарплата рядового сотрудника только-только позволяла не склеить ласты, и все эти операции лишь спаивали коллектив круговой порукой.

Табу было наложено лишь на улики и антиправительственные материалы, за которые можно было мгновенно сменить социальный статус и климат.

После обхода он снова работал с документами, от которых не спасал даже собственный секретариат, и наконец, шёл обедать в ресторанчик «Геран Торхо», где подавали изумительный скриш и пекли не менее качественные пирожки с рыбой, до которых полковник был большой охотник.

Самая тягомотина начиналась после обеда, когда назначались бесконечные совещания. У вымпелкомиссара второго ранга Терго, у гербкомиссара Нирхо, руководившего вот уже двадцать лет городским хозяйством, и у десятков имперских чиновников, которые почему-то из всей контрразведки хотели видеть именно Ларга. Часть нагрузки принимал на себя Нарсон, часть — ещё пара высокопоставленных сотрудников, но против полковника играл невысокий по имперским меркам статус оперативной части контрразведки. Вот когда он станет генералом, тогда можно будет скинуть все совещания, кроме самых важных, на начальников отделов. А пока — только терпеть.

Но было в расписании штандарткомиссара ещё кое-что. Возвращаясь в здание комиссариата, он всегда проходил мимо парка, где среди высоких вечнозелёных деревьев и пушистых, аккуратно подстриженных кустов, стояли лавочки, степенно гуляли мамаши с детьми и грелись на солнышке пенсионеры.

Один из них, Савер Триго, вымпелкомиссар второго ранга в отставке, вскинул голову, услышав поскрипывание мелкого гравия под сапогами, и улыбнулся, узнав старого знакомого.

— Штандарткомиссар! — воскликнул он. — Рад видеть вас в добром здравии.

— Взаимно, друг вымпелкомиссар, — Ларг улыбнулся в ответ и замедлил шаги. — Разбираете партию?

— Да какая там партия, — рука старика смела фигуры с доски. — Просто коротаю время. Это единственное, что у меня сейчас есть.

Полковник вежливо поклонился и посмотрел в выцветшие глаза генерала:

— Как поживает щиткомиссарин Лирана?

— Да как, — Триго усмехнулся, тряхнув седой головой. — Мы тут собрались лечь на омоложение, так она такую суету подняла, словно на тот свет собралась.

— Давно пора, — полковник серьёзно кивнул. — Специалистов такого класса, как вы, можно по пальцам пересчитать.

— Да и вы давно не мальчик, которого я знавал когда-то, — заметил Триго. — Ну, не буду вас задерживать. Заходите, если что. Адрес-то помните? Мы ещё неделю будем дома, а потом в клинику на Айлер-шам. Сыграем партию, а Лирана приготовит ваш любимый иирон.

— Обязательно, вымпелкомиссар, — полковник коротко кивнул и на мгновение вытянулся по стойке смирно. — Почту за честь.

Служба наружного наблюдения, осуществлявшаяся силами шестого отдела Шанкомиссариата, естественно, не могла посадить живого человека на каждый объект, который вели многочисленные камеры наружного и внутреннего наблюдения. Но даже если бы там сидел самый прожжённый специалист, ничего предосудительного он не смог бы увидеть. Встреча старых сослуживцев, которая к тому же бывает совсем не регулярно.

Штандарткомиссар остановился у газетного киоска и, словно выбирая, скользнул рассеянным взглядом по выставленной прессе.

— «Покоритель», пожалуйста, — рассчитавшись за газету, полковник не торопясь поднялся к себе в кабинет, где, с удобством расположившись в комнате отдыха, начал перелистывать страницы.

Привычка читать газеты была накрепко вбита ему ещё в детстве, когда дед Ларга — отставной вымпелкомиссар второго ранга — решил, что внук сможет продолжить их семейную традицию. Именно тогда он получил первые уроки анализа и управления, что потом было закреплено в Академии и долгими десятью годами службы в оперативных подразделениях контрразведки. Через десять минут, перевернув последнюю страницу, он взглянул на часы, встал и, оправив мундир, спустился вниз, где уже стояла служебная машина.

Сегодняшнее совещание в главном управлении пропаганды было посвящено улучшению работы политорганов среди гражданского населения и недопущению идеологических диверсий, хотя последние ростки инакомыслия уничтожены ещё сто лет назад, когда была разгромлена подпольная организация «Заветы Гандам».

Полковник, вполуха слушая выступления ораторов, призывающих крепить, не допустить и улучшить, рисовал весёлые шаржи на сидящих за огромным кольцеобразным столом, посылая их в виде записок изображённым на них людям, и частенько через какое-то время получал свой шарж обратно, но с хлёстким и смешным четверостишием на обороте, или карикатуру на самого себя.

Счастливцы уносили наиболее удачные шаржи к себе, чтобы украсить рабочий кабинет, а те, кому не повезло, ждали следующего совещания с утроенным интересом.

— Штандарткомиссар? — Дора Трейн, красавица-блондинка с умопомрачительной фигурой, несколько легкомысленными кудряшками и «Звездой за боевую доблесть» на высокой груди, лихо козырнула и ослепительно улыбнулась идеальными жемчужно-белыми зубами. — Говорят, вас можно поздравить?

— С чем, друг флаггерин? — полковник сделал непонимающее лицо, хотя прекрасно понял, о чём шла речь, и с удовольствием окинул взглядом женщину в чёрной, идеально подогнанной по фигуре форме. — Давайте лучше не будем дразнить удачу и поговорим о чём-нибудь другом. — Он улыбнулся в ответ. — Хотите, я устрою вашим курсантам практику на Рионде? Сейчас там как раз временное улучшение обстановки и стреляют не так часто.

— С чего бы такие подарки? — Дора чуть приподняла пушистые бровки, демонстрируя удивление. — Насколько я знаю, контрразведка вообще и ваш отдел в частности прилагают определённые усилия, чтобы партизаны на планетах типа Рионды могли резвиться как можно дольше.

— Ну должен же я с чего-то начать путь покорения вашего стального сердца? — возразил штандарткомиссар. — Не в ресторан же мне вас приглашать на радость городским сплетникам?

— Можете начать, например, с выделения пары оперативных групп в помощь при зачистке Лих Варо.

— Прямо так, сразу и без предварительных ласк? — полковник сделал серьёзное лицо, но глаза его продолжали улыбаться. — Две группы волкодавов из контрразведки послать в этот курятник? Да после них там бульдозерам делать будет нечего.

— Ну тогда хотя бы одну, — Дора закусила губу. Оперативники у управления полиции, конечно, тоже совсем не девочки начальной школы, но против контрразведки империи, которая, случалось, арестовывала и спецназовцев, и специалистов из разведки, у полицейских, конечно, шансов не было.

— Одну? — бровь полковника задумчиво изогнулась.

Гиантра — мегаполис со стомиллионным населением, располагавшийся в огромной долине, окружённой горами, и с многочисленными выходами горячих источников — была местом уникальным на холодной планете, потому что здесь был ровный мягкий климат, совсем не характерный для остального Пирама. Бескрайние ледяные пустыни и леса, лишь пару месяцев в году отогреваемые солнцем для начала нового биологического цикла, составляли главный пейзаж планеты, а редкие оазисы были плотно заселены. Столица уже давно переросла отведённые ей природой рамки, и северная часть города, где располагались новые правительственные учреждения, находилась в Голубой Пустоши. В центре неё стоял самый величественный и самый бессмысленный с точки зрения полковника объект империи — Скала Гандам, выстроенная по приказу гар Ханга как олицетворение Духа Гандам на месте древнего капища, где ещё сто тысяч лет назад древние жители Пирама приносили кровавые жертвы.