Инквизиция (ЛП) - Матару Таран - Страница 17

Сэр Колдер покачал головой и залился смехом, затем шлепнул Чарльза плоской стороной меча, отогнав спотыкающегося инквизитора.

— Как бы мне ни хотелось обличить неверность вашего отца, Флетчер не является одним из бастардов лорда Фавершема. Простите за такое слово, капитан Арктур.

Арктур, который наконец-то сумел высвободиться из клешней Якова, просто покачал головой. Лицо было пепельно-серым.

— Неа. Я признаю, что некоторое время я и сам полагал, что Флетчер вполне может оказаться вашим сводным братом, инквизитор. Но только после того, как я поговорил с его приемным отцом Бердоном, я обнаружил его истинные корни, — повысил голос сэр Колер так, чтобы вся толпа слышала.

— Мне рассказали прошлой ночью, что Флетчера нашли голышом на снегу, прямо за стенами этой деревни. Ни записки, ни одеяла, ни корзинки. Какой родитель оставит своего ребенка так, чтобы он умер от холода? Почему у такой удаленной деревни, как Пэлт, которая расположена на эльфийских границах? То, что я вам расскажу, объяснит это и даже больше.

В первый раз сэр Колдер посмотрел прямо на Флетчера. В глазах читалась жалость с оттенком сожаления.

— Пока я с покалеченными конечностями лежал в грязи у дома Ралейгов, из окна спальни вылетел демон. Грифов лорда Ралейга, сжимая что-то в когтях.

Он выжидающе посмотрел на Флетчера, но тот мог только озадаченно покачать головой.

— Что? Письмо? Деньги? Грифов едва ли больше совы, в честь которой он и был назван. Он не мог нести что-то громоздкое, — фыркнул Чарльз.

Сэр Колдер скорбно улыбнулся Флетчеру.

— Младенца. Мальчика. Не старше недели и абсолютно голого, как при рождении.

Мысли Флетчера перемешались. Зал взорвался криками, головузаполнили сердитые голоса мужчин и женщин. Он рухнул на колени и зажал уши, пытаясь осмыслить историю сэра Колдера. С учащенным сердцебиением он обдумывал каждую деталь, не обращая внимания на стук молотка и рев Захарии.

Он понимал, что это была всего лишь последняя отчаянная попытка его спасти, но не мог сдержаться и не принять эту идею на секундочку. Если он действительно был сыном Ралейгов, это объяснило бы его способности к призыванию, которые так редко обнаруживались у несвязанных с аристократами простолюдинов. Время тоже более или менее сходилось. Но на этом все. Как и в теории Арктура, что они были сводными братьями, тут имелись огромные дыры, требующие объяснения… на которые не преминул указать Рук.

— Смех, да и только, — заявил Рук, когда шум стих под стальным взглядом короля Гарольда, который снова поднялся, чтобы утихомирить толпу. — Даже если бы мы вам поверили (а у нас есть веские основания полагать, что вы пойдете на ложь, лишь бы спасти Флетчера), с чего бы ребенку оказываться у северной границы, когда Ралейгшир является самой южной точкой Гоминиума? По какой такой причине Эдмунд Ралейг мог послать свое дитя так далеко?

— Потому что он не знал, кому можно доверять! — прорычал сэр Колдер, грохая кулаком по трибуне. — Кто-то желал его семье смерти, кто-то из союзников привел орков прямо к его порогу. Лорд Ралейг знал, что его сыну не дадут покоя нигде в Гоминиуме, поэтому и отправил его в единственное место, куда даже сам король не полез бы. К эльфам.

— И? Демон оставил его в Пэлте, потому что потерялся? — фыркнул Чарльз.

— Лорд Ралейг умер. Грифов исчезал обратно в эфир, как и бывает с демонами после смерти хозяев, ибо больше в нашем мире их ничто не держит. Он бы попросту не долетел до эльфийской границы.Ему вообще повезло, что он смог долететь до Гор Медвежьего Клыка, — без обиняков выложил все сэр Колдер, и Флетчер увидел, как несколько аристократов согласно закивали. — Так что он оставил мальчика насколько возможно ближе к границе, там, где его бы нашли — прямо за воротами Пэлта. Голого и одинокого, но кричащегодостаточно громко, чтобы местный кузнец его обнаружил.

В этом был смысл, вдруг осознал Флетчер, если уж позволить себе такую отчаянную надежду. Но мальчика могли послать куда угодно: в дом сирот, в дом друзей. Послал бы лорд Ралейг сына к эльфам? И это с условием, что сэр Колдер изначально говорил правду. Флетчер потряс головой. Всего этого было недостаточно, даже если его сердце и хотело верить.

— Но почему сейчас? — выпалил Чарльз. — Почему вы ничего не сказали раньше? Про ребенка, секретный вход, да про все!

Сэр Колдер горестно вздохнул и сгорбил плечи, не глядя Флетчеру в глаза. Он повесил голову, вся храбрость его покинула.

— Я боялся. Боялся, что если кому-нибудь скажу, предатель убьет меня, чтобы избежать подозрений. Боялся, что если они обнаружат, что мальчик спасся, они начнут его искать. Вот почему я пошел на службу в Академию Вокана. В надежде, что он как-нибудь попадет туда. И он попал.

Послышались тревожные вскрики, когда Захария внезапно встал, стряхнув руку короля Гарольда, и двинулся на сэра Колдера.

— Не верю ни единому слову. Вы сочинили эту сказку, чтобы спасти шкуру дружка ценой воспоминаний о моем почившем друге! — Он проревел последнее слово прямо в лицо сэра Колдера, хлопнув ладонями по краям трибуны. Сэр Колдер и глазом не моргнул, вместо этого спокойно вытерев капли слюны с лица.

— Это решать уже королю. Он может поверить в благородное происхождение Флетчера и снять с него эти выдуманные обвинения ради его родителей. Или он может ничего не делать и позволить ему умереть. — Сэр Колдер встретился взглядом с Захарией, и аристократ с отвращением отвернулся.

— Ты в это веришь, Гарольд? — возмущенно вопросил Захария. — Старик явно не в своем уме. Не очерняй память об Эдмунде и Элис, чтобы этот безумец мог спасти жизнь убийце.

Флетчер увидел, как в глазах короля Гарольда зажглась надежда, когда тот встал и с глубоким вздохом присоединился к Захарии у стола на возвышении. Флетчер почувствовал, как надежда нашла отклик и в его собственном сердце.

Пока Гарольд не успел заговорить, сэр Колдер обратился с просьбой в последний раз. Голос дрожал от переполнявших эмоций.

— Мой король. Я любил Ралейгов так, как любил бы свою родню. Я обязан им своей жизнью и даже большим, ибо не смог их защитить. Я делаю это ради них, чтобы их ребенок жил, а не из-за верности ученику.

Гарольд поднял руку, веля старику замолчать.

— Хотел бы я услышать эти россказнимного лет назад, — начал король Гарольд. — Из-за событий той ночи мы начали войну. Рассказ неполной версии событий граничит с изменой.

— Вот именно, — согласно кивнул Захария.

— Но… Положа руку на сердце, я не могу убить парня, даже если его происхождение нельзя проверить. Уж ты, Захария, должен понять. Я объявляю мальчика аристократом и дарую ему полное помилование. В память об Эдмунде и Элис Ралейг.

Вот оно. Прием сэра Колдера сработал. Флетчер почувствовал волну облегчения. Отелло хлопнул его по спине. Первая мысль была о Бердоне. Столько всего нужно ему рассказать. От счастья подогнулись колени. Каким-то чудом он выиграл.

Но тут воздух прорезал холодный дрожащий голос.

— Но его происхождение можно проверить.

Старый король. Флетчер обернулся и увидел, как леди Фавершем помогает ему встать. Сейчас, когда он лицезрел ее в полный рост, Флетчер мог сказать, что в молодости она точно была весьма привлекательна, с очерченными скулами и водопадом серебристых волос до талии. Однако ее глаза выдавали, что красота не шла дальше физического облика, ибо полыхали ненавистью.

— Ралейгам принадлежал уникальный демон, передающийся изпоколение в поколение, пока его не убили несколько сотен лет назад. Вот почему на символе на форме сэра Колдера изображенаМантикора. Не так ли, сынок? — продолжил старый король Альфрик, вытаскивая из-за сиденья длинную трость и хромая к остальным. И этого человека так боялся король Гарольд? Сморщенный старик вовсе не выглядел таким грозным, как его оппонент.

— Ты помнишь старую историю про второго сына, которого ужалила Мантикора старшего брата и который унаследовал дар через яд? Прямо как наш друг лорд Кэвел, который стал призывателем, когда его обожгла Саламандра преступника, — кивнул на Дидрика король Альфрик.