Призрак штрафбата - Морозов Дмитрий Витальевич - Страница 50

Старейшина с некоторым усилием поднялся, вытянул руку – и леопард отскочил на другую сторону арены. Схватка и для него не прошла даром – бока были в кровавых полосах, лапы в крови, но человек, упрямо стоящий на своей стороне площади, больше походил на кусок разделанного мяса. Шатаясь, с трудом пытаясь очистить глаза от заливающей их крови, он продолжал стоять, не позволяя себе такую роскошь – падать.

– Ладар! Признаёшь ли ты своё поражение?

В горле словно песок насыпали, говорить страшно больно, но всё же удалось протолкнуть сквозь распухший язык короткое слово:

– Нет.

– Ты надеешься на победу? – Удивление в голосе было ненаигранным.

– Я могу победить, если снять ограничения.

– Ты хочешь взять клинки? Возможно, твой тёмный клинок и способен выпить жизнь из оборотня, но, согласись, это не доказательство твоего мастерства.

– Он мне не нужен! Старейший, я не буду брать в руки оружия, однако могу ли я натянуть свою шкуру?

Долгое, озадаченное молчание.

– Конечно.

Тишина над площадью зазвенела, когда человек, развернувшись, шагнул к присевшему перед прыжком леопарду – спокойно и плавно, хоть и чуть неровно, улыбнулся и внезапно покрылся странной чешуйчатой бронёй.

Прыжок – и бронированный кулак встречает хищника на подлёте. Тот взвизгивает, чувствуя, как чужая сталь сдирает шкуру, изворачивается на лету, ловя когтями лап землю, вновь прыгает, до предела напрягая усталые мышцы, лапы бессильно скользят по гладкой чешуе, новый удар вновь отправляет леопарда в угол площади, заставляя выгнуться, зашипеть, пригнуться, намереваясь броситься в очередную атаку – и бессильно прижаться к земле, пропуская над головой сноп пламени, вырвавшийся из странной зелёной пасти.

– Деда, это дракон? Настоящий дракон? – звонкий голос ребёнка, удивлённо глядевшего на площадь, словно взорвал тишину. Вскинул руку старейшина, показывая окончание поединка, кинулись на арену женщины, унося волка и лиса, давно уже лежащих измочаленными грудами, обессиленно откинулся на землю воевода племени, поспешно возвращаясь к человеческой ипостаси, а Ладар всё стоял, ошарашенно разглядывая зелёные чешуйки, и в голове его бился наивный детский возглас:

– Дракон? – Илис, девочка, вот что показалось тебе таким забавным…

Пир был… домашним. Вокруг были родичи – один клан, одна семья. На той же площади были накрыты столы, предусмотрительно оставив площадку для танцев в центре, женщины споро натаскали разносолов – из тех, что всегда под рукой, запылали несколько костров, над которыми томились, истекали соком, увесистые туши торопливо забитой живности, мужчины прикатили несколько бочек – и веселье началось.

Несколько молодых парней устроились на крыше дома старейшин, достав какие-то необычные, но звонкие музыкальные инструменты, и весёлая мелодия заставила улыбнуться ещё не отошедших от горячки боя людей. К’Кайн провозгласил тост – длинный и витиеватый, умудрившись отдать должное упорству пришедшего в клан чужака и мудрости оборотней, его встретивших. Ладар с удовольствием его поддержал: в деревянную чашу очаровательные девушки плеснули медовуху: сладкую, с кислинкой, легко щекотавшую нёбо пузырьками хмеля.

Затем были танцы. Быстрые, зажигательные, и молодёжь умудрялась прямо во время танца частично менять тела, то вертясь волчком, то подпрыгивая высоко в небо. Тирана вытащила гостя в круг и он, ощутив под пальцами податливый девичий стан, с удовольствием влился в бешеный ритм пляски, распахивая крылья, обнимая сразу нескольких, подлетая и зависая со смеющимися ребятишками в руках. Здесь никто не воспринимал его ни уродом, ни парией. Он стал членом клана, одним из стаи, и можно хотя бы ненадолго забыть обо всех проблемах мира, стать просто обычным парнем, сбросить груз проблем. Впрочем, даже на деревенских хороводах за молодыми всегда наблюдают бдительные мамаши: стоило ему направиться в тёмный переулок, подхватив под руки смеющихся девчонок, как тут же налетела какая-то седовласая бабка. Девчонки были отруганы, парень осмеян – и, не успев опомниться, под одобрительные смешки усажен за пиршественный стол со штрафной чашей в руке.

Ладар с наслаждением выпил несколько кубков медовухи, прокричал здравицу клану Синего Волка и лишь потом сообразил: напиток был не настолько лёгким и довольно коварным: ноги отяжелели, предательски отказываясь служить хозяину, о танцах с подмигивающими девчонками пришлось забыть. Оставалось только солидно сидеть во главе одного из столов, терпеливо отвечая на вопросы окружавших его оборотней. Впрочем, туман в голове ещё не успел сгуститься, Ладар сделал усилие – и по-новому взглянул на собутыльников. Молодёжи за его столом не было, как не было и старейшин. Крепкие, битые мужики, с удовольствием хлещущие медовуху, они живо веселились – и столь же непосредственно втягивали пришельца в разговор. Вопросы – умные и глупые, наивные и смешные, всякие, сыпались один за другим и все, так или иначе, касались магии. И не ответить довольно сложно: один и тот же вопрос, не от одного, так от другого, в иной форме, но обязательно возвращался. Окончательно всё стало понятно после того, как Ладар заметил осторожные касания вокруг своей ауры: её постоянно изучали, определяя по лёгким изменениям энергий: правду сказал чужак или солгал.

Аарх вздохнул и отставил кружку. Хмель праздника вытек из него стремительно, тепло и радушие ушло, оставив только холод настороженности. Впрочем, вокруг были оборотни, а значит, подобные хитрости были противны самой их природе. И пойти против своих привычек могли лишь сильные духом, лишь те, кто привык смирять тело и желания, подчиняясь рассудку.

– Вы маги, верно?

Один из мужиков, до этого болтавший что-то заплетающимся языком, мгновенно протрезвел и, с досадой отставив кружку, буркнул:

– Раскусил. Быстро ты, однако.

– Но – зачем? Почему не спросить прямо?

– Маги не любят делиться своими секретами. Смертельно не любят. Разве что – с равными или теми, кто сильнее. А мы… Способности есть, но никаких магических школ тут нет и никогда не было, что мы можем? Мы – обычные люди, просто стараемся помогать себе своим талантом. Вон Икри, он пекарь. Очень хороший пекарь, потому что помогает себе магией. Кун – кузнец, лучший во всех селениях. Его магические силы таковы, что подмастерий ему не нужно – металл течёт от его огненного взгляда, а молоты, повинуясь его мысли, порхают, как бабочки. Эти трое – охотники, у них всегда много дичи. Их стрелы не знают промаха, они всегда видят, где спрятался зверь, а мясо, ими добытое, и через месяц всё ещё свежее. Мы живём этим, но стоит прийти сюда даже самому слабому из дипломированных человеческих чародеев – и он разгонит нас, как ветер сухую листву.

– Пожалуй. У людей маги – особая каста, в основном совершенствующая умение убивать. Ну, или противостоять убийствам. Из остальных уважением пользуются разве что целители, к ним все попадают, рано или поздно. Тех же, кто повышает урожайность полей, крепит дома или тянет дороги, считают даже не магами – подмастерьями всего лишь второго-третьего сорта. Вот только, боюсь, я ещё хуже – сил у меня мало, да и учиться мне не довелось. Так что пытаться узнать мои секреты – бессмысленно. Не то чтобы у меня их не было, скорее, они слишком специфичны и не годятся для обычных магов.

– Всегда были касты воинов. Тех, кто не жнёт, не пашет, а лишь нападает – или защищает. Они живут за счёт остальных, это паразиты, вольные или невольные. Люди сами себе придумали такие правила игры.

– Или, что вернее, им кто-то их навязал. – Ладар тяжело вздохнул, вспомнив откровения бронзового дракона. – Согласен, прокормить сотню магов намного проще, чем миллионные армии, однако и вреда от них может быть намного больше! Впрочем, именно сейчас я не отказался бы от десятка архимагов, но за неимением феербола зажигают факел, так что я обучу вас всему, чему смогу. Хотя гораздо больше надежд у меня на вашу природную способность сопротивляться магии Хаоса.